— Пора выходить из ванны, — мягко напомнила Патрисия. — Вам надо переодеться и идти завтракать.
Крисандер ожидал ее в столовой. Яркие лучи солнца проникали через застекленные двери, выходившие в красивый, ухоженный сад.
Крисандер поставил перед ней тарелку, наполненную едой, и уселся напротив. Марли взяла вилку и стала вертеть ее в руке, избегая его взгляда.
— Нам необходимо поговорить, Марли. Мне надо многое тебе сказать. — Голос его был каким-то странным: тихим и подавленным. — Но сначала как следует поешь.
Марли снова склонила голову. Прожевав первый кусок, она поняла, что страшно голодна.
Когда Марли допила сок, она услышала, как хлопнула дверь, и, повернувшись, увидела входившего в столовую Терона с мрачным выражением лица.
И прежде, чем он успел заговорить, Крисандер остановил его:
— Пожалуйста, подожди, пока Марли не закончит завтракать.
Горло Марли перехватило от гнева. Они не желают разговаривать в ее присутствии? Неудивительно — ведь она обокрала их!
Она резко встала и отбросила в сторону салфетку.
— Марли, не уходи, — попросил Крисандер. Она повернулась и пронзила его взглядом.
— Терпеть не могу вмешиваться в чужие дела. Кроме того, вы вряд ли захотите, чтобы ваш разговор услышал тот, кто вас предал.
— Господи боже мой! Марли, подожди!
Но она, не слушая его, выбежала из комнаты.
Крисандер, взглянув ей вслед, отчаянно выругался. Она ненавидит его, и имеет на это полное право. Он повернулся к Терону:
— Что случилось?
Терон достал из кармана свернутую газету и бросил ее на стол перед Крисандером.
— Вот, смотри.
Крисандер развернул газету и снова выругался — на четырех языках. На первой полосе была помещена фотография Марли, которую нес на руках Терон, в день ее побега из дома. Ниже были фотографии Крисандера и Рослин и подробное изложение, в духе «мыльной оперы», его отношений с Марли.
Крисандер с яростью швырнул газету в угол.
— Это дело рук Рослин. Никто из моих людей не стал бы общаться с прессой.
Терон согласился:
— После своего ареста она, вероятно, решила, что ей больше нечего терять, и вздумала устроить вокруг тебя публичную шумиху.
Крисандер подпер руками голову.
— Я проклинаю день, когда принял эту женщину на работу. Я сделал страшную глупость. Марли могла погибнуть.
— Ты любишь ее.
Это не был вопрос — просто утверждение. Да, он любил Марли. Но умудрился убить ее любовь не один, а целых два раза!
Крисандер кивнул.
— Я не буду винить Марли, если она не простит меня. И как она может меня простить, когда я сам не могу простить себя?
— Пойдем к ней, Крисандер. Вам пора поговорить начистоту.
Крисандер встал. Да, время настало.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Марли стояла в спальне и невидящим взглядом смотрела в окно. К несчастью, Крисандер по-прежнему имел над ней власть.
— Марли.
Она резко обернулась и увидела Крисандера, стоявшего в дверях. Он выглядел усталым, лицо его осунулось.
Немного нерешительно он сделал шаг вперед.
— Нам надо поговорить.
Она отвернулась, но все-таки кивнула. Да, им надо поговорить и покончить с этим.
Он мягко взял Марли за подбородок и повернул ее лицо к себе.
— Пойдем сядем.
Он усадил ее на кровать и сел рядом. Неожиданно она почувствовала, что не может больше ждать. В ней вскипел гнев.
— Ты лгал мне, — взорвалась Марли. — Каждое твое слово было ложью. Завлекая в постель, ты презирал меня и все же занимался со мной любовью, притворялся, что заботишься обо мне.
Она содрогнулась и закрыла лицо руками.
— Ты не права, — тихо сказал Крисандер, взял ее руку и прижал ладонь к губам. — Я не презирал тебя. И не лгал. — Глубокая печаль светилась в его глазах. — Выслушай меня, прошу. Я не получал требований от похитителей. Я бы перевернул землю, чтобы освободить тебя. И не пожалел бы никаких денег. Я не знал, что тебя похитили.
Марли потрясенно взглянула на него.
— Как ты мог не знать?
Глаза его потемнели.
— Рослин уничтожила послания бандитов. Ты справедливо не любила ее, а я, игнорируя твои чувства, подверг тебя ужасной опасности.
Голова у Марли закружилась. Она прижала дрожавшую руку ко рту.
— Я думала... что ты ненавидишь меня, — прошептала она, — и отказываешься платить, так как я обокрала тебя.
Со стоном Крисандер прижал ее к себе.
— Я дурак. Я напрасно обвинил тебя.
Марли отпрянула и пристально взглянула на него.
— Ты уже не думаешь, что я воровка?
Он решительно покачал головой.
— Нет. Это сделала Рослин. Она подсунула бумаги в твою сумку. — Его рот скривился. — В тот вечер, когда ты спрашивала меня о наших отношениях... я был напуган.
Марли подняла брови. Мысль о том, что Крисандера могло что-то испугать, казалась смехотворной.
— Я подумал, что ты недовольна и потребуешь от меня гораздо больше, чем я тебе даю, — признался он. — И разозлился. А потом увидел те бумаги в твоей сумке. Меня охватила ярость. Я не мог поверить, что ты способна на воровство.
— Но все же поверил, — с болью произнесла она.
Он снова обнял ее и прижал к себе нежно и трепетно.
— Я люблю тебя, Марли. И хочу доказать тебе это. Выходи за меня замуж. Пожалуйста.
Марли в смятении покачала головой.
— Ты по-прежнему хочешь, чтобы я стала твоей женой?
Он прижал губы к ее лбу.
— Можешь сейчас не отвечать. Но дай мне шанс, Марли. Ты не пожалеешь об этом, клянусь.
У нее помутился разум. Крисандер держал ее в своих объятиях, говорил о своей любви. И теперь между ними не было лжи.
Крисандер встал, будто догадавшись о ее желании остаться одной. У двери он обернулся и еще раз посмотрел на любимую.
Марли долго сидела на кровати, глядя на закрытую дверь. Руки ее дрожали, желудок судорожно сжимался. Неужели он любит ее?
В конце концов она вздохнула и легла, свернувшись калачиком.
— Что мне делать? — прошептала Марли. Она боялась снова влюбиться в Крисандера. И боялась остаться без него.
Теперь Крисандер не спускал с нее глаз, выполнял каждое ее желание, бесконечно баловал. И снова говорил, что любит.
Через два дня Крисандер вновь сделал Марли предложение, когда в гости приехали оба его брата. И она, преодолев смятение и неловкость, согласилась.
Темный огонь вспыхнул в его взоре. Он взял ее за плечи и посмотрел прямо в глаза.
— Да? — произнес он хриплым голосом. Она кивнула. Крисандер прижал ее к себе и долгое время не шевелился.
— Ты выйдешь за меня?
