Размером раза в два меньше Котика, она парила в воздухе, перебирая острыми плавниками и беззвучно шлепая пухлыми губками. Звуки она издавала весьма странные, булькающие и нормально говорить, судя по всему, не умела. Тем не менее, это не мешало выстроившимся в очередь покупателям важно кивать на ее бульканье и приобретать приглянувшийся товар.
Поймав себя на том, что совсем неприлично на нее глазею, я тут же себя одернула и с дружелюбной улыбкой подошла к мадам Стью. Когда передала ей пакет, сообщив имя отправителя, и без того огромные рыбьи глаза стали еще больше. С губ сорвалось несколько крупных пузырей, бульканье стало буквально утробным, и показалось, что рыбка вот-вот лишится чувств. Длилось такое состояние не слишком долго, и вскоре мадам Стью, игнорируя недовольство очереди, поманила меня за собой.
Мы продвинулись вглубь шатра, где стояли высокие, заставленные всякой всячиной полки. Уверенно подлетев к одной из них, рыбка бережно сняла с нее небольшой прозрачный шар, упаковала его в бумажный пакет и протянула мне, заставив вновь почувствовать себя самым настоящим посыльным.
А далее я удивилась в который по счету раз, потому как, глядя в направленные на меня рыбьи глаза, отчетливо поняла смысл вновь прозвучавшего бульканья. Меня очень любезно просили доставить шар Котику и передать, что они — в смысле, мадам Стью — о нем не забыли.
Из шатра «Магических шаров» я выходила несколько ошарашенной, но быстро пришла в себя и вернулась в необычную, окружающую меня реальность. Духов на ярмарке стало еще больше, Алену с Аней в такой толпе было не отыскать, но меня это волновало не слишком. Прекрасно чувствуя себя и в одиночестве, я слилась с потоком, движущимся в сторону лестниц, и уже вскоре поднималась наверх. Ступени под ногами пестрили мелкими трещинками, сквозь которые пробивалась зеленая трава. Перилла обвивало растение, напоминающее плющ и цветущее мелкими красными цветами.
Как и предполагалось, на втором «ярусе» располагались фонтаны. Квадратные и круглые, большие и поменьше, вместе они составляли интересную композицию, дополненную обширным, утопающим в зелени променадом. Здесь, вдоль разбегающихся в разные стороны дорожек, тоже стояли торговые шатры, при виде которых я внезапно вспомнила о своей главной цели.
Амулет! Вот же, исхитрилась совсем о нем забыть…
Еще раз осмотревшись без особой надежды выискать взглядом Алену, я расправила плечи и, подражая степенному шагу идущих впереди меня духов, двинулась к шатрам. Торговали здесь тоже всякой всячиной, но каждый раз на свой вопрос о нужном амулете я получала ответ в виде широко разведенных рук и коротких извинений.
Неужели это такая редкость?
Я почти сдалась, когда мое внимание неожиданно привлек совсем небольшой и неприметный шатер. На фоне красочных собратьев он казался как будто выцветшим, потертым и старым. Ни на что особо не надеясь, я подошла к нему и сразу же наткнулась на приклеенную к прилавку табличку: «Амулеты и обереги от сглаза, порчи, прочего вредительства и страшных снов». Смысл написанного компенсировал не внушающий доверия внешний вид, и я прокашлялась, привлекая внимание торговца.
Через несколько мгновений к прилавку подошел замученный, непрестанно зевающий парень лет двадцати с небольшим. Не знаю, почему и как, но я с первого взгляда уверилась в том, что он — не дух, а человек. Скорее всего, очередной медиум. Своими круглыми очками и худощавой фигурой он напомнил мне знаменитого мальчика из не менее знаменитой саги. Только шрама на лбу для полноты ощущений не хватало.
— Чем могу помочь? — подавив очередной зевок, флегматично осведомился торговец, которого я мысленно окрестила «Гарри».
Скользнув по прилавку беглым взглядом, ответила:
— Мне нужен какой-нибудь амулет, отгоняющий плохие сны… точнее, не совсем плохие… в общем… — поняв, что мямлю нечто невнятное, пояснила уже конкретнее: — В мои сны вторгается один дух, и мне необходимо как-то от него отгородиться.
— Что за дух? — все так же флегматично уточнил «Гарри». — Мелкий, или кто посолидней?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Немного помявшись, я обреченно выдохнула:
— Дух желания.
Ничуть не удивившись и не выказав вообще никаких эмоций, продавец кивнул и не глядя достал коробку — словно из воздуха! Водрузил ее на прилавок, открыл — после чего на меня пахнуло старьем и пылью, — и принялся извлекать всякие штуковины. Кулоны, браслеты с бляшками, носовые платки и даже компакт-диски беспощадно отметались в сторону, как неподходящие. Дойдя до самого дна, «Гарри», как мне показалось, чуть помедлил, а затем вытащил на свет небольшой и видавший виды ловец снов. Переплетение нитей было малость перекошенным, висящие на тонких веревочках перья какими-то общипанными, а украшение в виде бусин — поцарапанным и местами облупленным.
— Семь тысяч, — прозвучало как гром среди ясного неба.
— Эмоций?! — сразу не сообразив, изумленно воскликнула я.
Продавец закатил глаза:
— Рублей. Сдались мне твои эмоции…
— Семь тысяч?! — еще больше вознегодовала я. — Семь? Вот за это вот барахло?!
— Барахло — это те ловцы, которые продаются в человеческих магазинах и годятся только в качестве украшений, — поморщившись, возразил «Гарри». — Но если не хочешь брать, я не настаиваю…
Потрепанное старье уже почти полностью погрузилось обратно в коробку, когда я резко передумала:
— Ладно, беру!
Уж не знаю, что на меня нашло, но парню я внезапно поверила. Конечно, возможно стоило ознакомиться и с другими вариантами, но больше шатров с подобным товаром поблизости не наблюдалось. А еще, возможно, следовало все-таки отыскать Алену и проконсультироваться по этому вопросу с ней, но я почему-то не стала.
И вот, в моих руках оказалось уже два бумажных пакета плюс собственная маленькая сумочка. Решив немного передохнуть и составить план дальнейших действий, я покинула торговую зону и вернулась к фонтанам. Уселась на бортик одного из них, полюбовалась играющей под яркой подсветкой водой, получила в лицо ворох прохладных брызг, а затем вдруг заметила стоящего неподалеку Германа. Судя по тому, как безликоборец озирался и прорезал взглядом толпу, он тоже кого-то искал.
Приняв второе относительно странное решение, что компания угрюмого, но знакомого безликоборца лучше, чем одиночество среди незнакомых духов, я прихватила пакеты и подошла к нему. Моему присутствию Герман не то чтобы не обрадовался… собственно, проигнорировал. Да я даже кивка захудалого не удостоилась! Нет, ну что за человек, а?
— Будем считать, что ты поздоровался, — не став обижаться, легко заметила я. — Алену с Аней не видел?
— Нет, — снизошли до ответа мне, продолжив выискивать кого-то взглядом.
А в толпе тем временем началось какое-то оживление. Как раз в той стороне, где я только что сидела, народ активно расступался, освобождая место, но особого внимания на этот переполох я не обратила.
— Слушай, а как в Большой Дом вернуться? — снова обратилась я к Герману. — Нет, я пока не собираюсь, но спрашиваю так, на всякий случай. Тоже на летающем автобусе?
На меня-таки соизволили взглянуть, и, должно быть, я свихнулась, потому что мне показалось, будто цепкие голубые глаза за пару секунд осмотрели меня целиком. Вот так — раз! — и исследовали от макушки до кончиков накрашенных накануне ногтей. И отражалось в них в этот момент что-то такое… не интерес, нет, но нечто очень и очень на него похожее.
Кажется, Его-величество-Угрюмость собирался что-то сказать, и это «что-то» явно не пришлось бы мне по душе, но тут рядом с нами неожиданно появилась пара духов. Аж до заикания внезапным появлением испугала!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Нечеловечески красивые близнецы улыбнулись одинаково ослепительными улыбками и синхронно выкрикнули название нынешнего праздника:
— Торовецнлос!
А затем, не успели ни я, ни Герман опомниться, как наши руки — моя левая, его правая — оказались связаны атласной красной лентой.
Как же усилилось мое изумление, когда при попытке высвободиться у меня не получилось! Внешне хлипкая, завязанная бантиком ленточка держала крепче прочного кожаного ремня!
