— Сейчас давай поворачивай, поворачивай! — в какой-то момент закричала она.
Я надавил рукой на снег, а Герцог навалилась на меня, столкнув с игрового полотна. Мимо нас пронесся бочонок, он прокатился прямо по красному пунктиру игрового полотна, где незадолго до этого сидела Герцог, затем ударился об ограждение автомагистрали, перескочив через него. Что было потом, я не видел, но слышал: бочонок сильно вспенившегося пива налетел на что-то острое и взорвался, словно огромная пивная бомба.
Грохот был такой, что Томми, Тимми и Джей замерли секунд на пять. А когда снова побежали, Томми поскользнулся и рухнул лицом вниз. Увидев, что брат упал, великан Тимми сменил тактику: вместо того чтобы гнаться за Джеем, он прорвался сквозь сугроб на обочине и бросился к «Вафельной». Джей, который бежал чуть впереди, сразу же сделал то же самое. Мы с Герцогом были уже рядом, в самом низу спуска, так что скорость стала падать, и оказались настолько близко к близнецам, что нам стало слышно, как они перекрикиваются друг с другом и Джеем. Окна «Вафельной» частично запотели, но я уже видел, что происходит внутри. Черлидеров в зеленых костюмах, в которых они обычно разминаются. Их задорные хвостики.
Но когда мы встали и я поднял игровое поле от «Твистера», я понял, что на самом деле мы еще далеко. Тимми несся к входной двери по обледеневшей дорожке, энергично размахивая руками, в его мясистых лапах коробка с «Твистером» казалась до комичного крошечной. Джей бежал чуть под другим углом, по щиколотку в снегу, выкладываясь на полную. Мы с Герцогом тоже старались как могли, но сильно отставали. Я еще надеялся на победу Джея, но лишь до тех пор, пока Тимми не осталось всего несколько шагов до двери: тогда я осознал, что он будет первым. У меня душа ушла в пятки. Ведь Джей был так близко от цели. Его родители-иммигранты стольким пожертвовали ради него! Герцог останется без хашбраунов, а я — без сырных вафель.
Когда Тимми протянул руку к двери, Джей сделал внезапный рывок, подпрыгнул, вытянувшись всем телом, как баскетболист, пытающийся взять слишком высокий мяч, ударил плечом Тимми Рестона в грудь, и они оба упали в засыпанные снегом кусты. Джей выбрался первым и кинулся к двери, открыл ее и запер у себя за спиной. Мы с Герцогом были уже совсем рядом и услышали из-за стекла его ликующий клич. Джей вскинул над головой руки, потрясая кулаками, и этот его радостный крик длился несколько минут.
Джей с поднятыми руками смотрел во тьму на нас, к нему сзади подбежал Кеун в черном козырьке с эмблемой «Вафельной», бело-желтой полосатой футболке и коричневом фартуке. Он обхватил Джея за живот и поднял, а тот все размахивал руками. Столпившись, за происходящим наблюдали черлидеры. Я посмотрел на Герцога, которая тоже смотрела на меня, а не на них, я рассмеялся, она — тоже.
Томми с Тимми какое-то время колотили в окна, но Кеун лишь развел руками, типа: «Что я могу поделать?», так что они вскоре двинулись обратно к машине. Когда мы с ними поравнялись, Тимми сделал в мою сторону угрожающий выпад, но этим все и ограничилось. Обернувшись, чтобы посмотреть вслед близнецам, я увидел, что парни из колледжа скользят по съезду с автомагистрали.
Наконец мы с Герцогом добрались до двери, я потянул ее на себя.
— Формально я не должен вас впускать, поскольку Рестонов обогнал только Джей, — сказал Кеун. — Но у вас «Твистер».
Мы протиснулись мимо него, мне в лицо хлынул поток теплого воздуха. До этого я даже не замечал, насколько окоченел, но теперь стал отогреваться, и тело покалывало. Я бросил мокрую насквозь коробку с игрой на кафельный пол.
— «Твистер» прибыл! — прокричал я.
— Ура! — заорал Кеун, но стайка девчушек в зеленом едва удостоила эту новость вниманием.
Одной рукой я обнял друга, а другой взъерошил ему волосы:
— Срочно требуются сырные вафли.
Герцог попросила хашбраунов, а потом плюхнулась за столик рядом с музыкальным автоматом. Мы с Джеем бочком уселись на стол и стали болтать с Кеуном, пока он готовил нам поесть.
— Не могу не отметить, что черлидеры, скажем так, на тебя не вешаются.
— Ну, — начал он, стоя к нам спиной у своих вафельниц, — надеюсь, что «Твистер» изменит ситуацию. Они все-таки пытались флиртовать с мистером «Я-мачо-несмотря-на-хвостик». — И Кеун кивнул в сторону парня, заснувшего за столиком. — Но он, по всей видимости, только о своей подружке и думает.
— Да, «Твистер» оказался очень в тему, — согласился я.
Игра валялась на полу, никому не нужная.
Джей наклонился в мою сторону, чтобы посмотреть на черлидеров, и покачал головой:
— До меня только что дошло, что бросать на них смущенные взгляды я могу почти каждый день за обедом.
— Ага, — кивнул я.
— Они явно не настроены с нами общаться.
— Точно, — поддакнул я.
Девчонки сбились в кучку у одного из столиков. Разговаривали они друг с другом очень быстро и эмоционально.
До меня долетали некоторые слова, но смысла беседы я понять не мог — всякие черлидерские термины: видимо, обсуждали соревнования. В жизни есть темы, которые интересуют меня меньше, чем эта. Но их немного.
— Эй, вон соня очнулся, — заметил Джей.
Я посмотрел на парня: темноглазый, с хвостиком. Я довольно быстро его узнал.
— Он в Грейстауне учится, — сказал я.
— Ага, — подтвердил Кеун. — Это Джеб.
— Точно.
Этот парень был студентом первого курса колледжа. Я с ним не был знаком, но замечал его здесь раньше. Он меня, видимо, тоже узнал — судя по тому, что встал и направился ко мне.
— Ты Тобин? — спросил он.
Я кивнул и пожал ему руку.
— Эдди знаешь?
Я недоуменно смотрел на него.
— С первого курса, красотка.
Я захлопал глазами:
— Э, вроде нет.
— Длинноволосая блондинка, похожая на актрису? — В голосе Джеба звучало и отчаяние, и недоумение по поводу того, что я не знаю эту девчонку.
— Извини, чувак, — вздохнул я. — Вообще ни о чем не говорит.
Он закрыл глаза. И словно поник.
— Мы начали встречаться за день до Рождества, — сказал он, глядя куда-то вдаль.
— Вчера? — И подумал: «Вы были вместе всего один день, и тебя так колбасит? Очередной повод избегать этих отношений».
— Не вчера, — устало сказал Джеб. — Год назад.
Я посмотрел на Кеуна:
— Дружище, человеку плохо.
Кеун кивнул, вывалив на гриль Герцоговы хашбрауны.
— Утром подброшу его до города, — предложил он. — Хотя какие у нас правила, Джеб?
Джеб проговорил, словно Кеун повторял ему это уже тысячу раз:
— Никто не уходит до последнего черлидера.
— Правильно, дружище. Тебе бы в постель вернуться.
— Только это… — попросил Джеб, — если вы ее вдруг увидите… или типа того, передайте, что меня задержали.
— Ладно, — согласился я.
Прозвучало это, наверное, не очень убедительно, потому что Джеб после этого развернулся и посмотрел на Герцога:
— Скажи ей, что я иду.
И, как ни странно, она его поняла. Ну, по крайней мере, так показалось. Она кивнула, словно говоря: «Да, если я вдруг увижу эту незнакомку где-нибудь в четыре утра в метель, я непременно передам». Герцог улыбнулась парню с сочувствием, и у меня опять возникла такая мысль, от которой никак не отделаться.
Улыбка Герцога как будто успокоила Джеба, и он снова опустился на стул с поникшей головой.
Я болтал с Кеуном, пока тот не подал мне дымящуюся вафлю.
— Боже, Кеун, какая красотища! — воскликнул я, но он уже отвернулся, чтобы выложить на тарелку хашбрауны для Герцога.
Тут же появился Билли Талос, выхватил тарелку у него из рук и понес Герцогу. Он сел рядом с ней.
Я несколько раз бросал на них взгляды, они буквально лежали на столе лицом друг к другу и о чем-то оживленно разговаривали. Мне хотелось встрять и рассказать подружке, что он заигрывал с одной из множества Мэдисон, пока мы тащились сюда по сугробам, но решил, что это все же не мое дело.
— Пойду поговорю с кем-нибудь, — объявил я Джею и Кеуну.
Джей как будто не поверил:
— С кем? С черлидером?
Я кивнул.
— Дружище, — вздохнул Кеун, — я пытался всю ночь. Их слишком много, чтобы пытаться разговаривать с одной. А если со всеми, то тебя просто игнорируют.
Но мне надо было хотя бы создать видимость.
— Вспомните льва, охотящегося на газелей, — сказал я, пристально наблюдая за стайкой девчонок. — Выбираешь отбившуюся от стада и… — одна крошечная блондиночка смотрела не в ту сторону, что и все, — бросаешься.
Я соскочил со стула. И целенаправленно подошел к ней.
— Я Тобин, — представился я, протягивая руку.
— Амбер, — ответила она.
— Красивое имя.
