На самом деле не только лосось и мидии заботятся друг о друге. Раньше ловцы жемчуга тоже часто заботились о мидиях: не вылавливали их в августе, в сезон размножения, а когда находили маленькие ракушки, то кидали их обратно не открывая. Если бы с шотландскими реками всегда обращались так бережно, то жемчуг, наверное, вылавливали бы в Шотландии и сейчас, но в 1960-х произошло нечто, подвергшее опасности весь промысел в целом. По иронии судьбы катастрофа началась с истории успеха.
Как-то раз, дело было в 1967 году, Уильям Абернети рыбачил на реке Тей к северу от Перта и нашел поразительную жемчужину весом в тридцать три с половиной грана. Гран — единица, которая используется для определения веса жемчуга; один гран равен четверти карата, то есть составляет пятьдесят миллиграммов. По словам Ангуса, находка Абернети была размером с яйцо черного дрозда. Поднялась такая шумиха, что корреспонденты «Таймс» даже взяли интервью у известного ювелира Джеймса Кэйрнкросса. Тот и сам был поражен. Он сказал, что придется прожить столько же, сколько Мафусаил, чтобы найти пару удивительной жемчужине, и заплатил счастливчику Абернети одиннадцать тысяч фунтов, сумму, достаточную по тем временам, чтобы купить небольшой домик в Шотландии.
Эта история была так же привлекательна, как истории о крупных выигрышах в лотерею, — красивая сказка об обычном человеке, который обрел необычное сокровище. Журналисты представляли это слепым везением, но Абернети хорошо разбирался в жемчуге.
— Знаете, как он проверял жемчуг? Брал в рот! — рассказывает Эдди. — Лично мне достаточно было взглянуть невооруженным глазом, но Абернети совал его в рот! Если не совсем ровный, значит, настоящий, а если идеально гладкий, то подделка, и тогда Абернети показательно раскусывал такие жемчужины пополам.
Его даже пригласили на лондонское телевидение в качестве гостя популярной викторины, в которой участникам надо было угадать, чем он зарабатывает на жизнь. И кстати, в том раунде никто не выиграл, поскольку участники понятия не имели о существовании такой профессии, как ловец жемчуга.
Увы, та чудесная находка стала началом конца. Подобно легионам римских завоевателей, в 1960-х сюда хлынул поток желающих быстро разбогатеть, и, как метко выразился Эдди, «началась массовая резня». В основном счастья пытали мужчины средних лет, приезжавшие на выходные на огромных машинах, прихватив с собой запас пива. Они доставали из реки сотни живых мидий, раскрывали ракушки и выкидывали их, без всяких оглядок на сезон размножения. Чужакам хотелось только одного — найти еще одну жемчужину Абернети.
— Этакие ковбои, — презрительно сказал Эдди, который в семидесятые и восьмидесятые годы наблюдал, как безжалостно уничтожается старинный промысел.
Когда Шотландский комитет по охране национального наследия через тридцать один год после того, как Абернети улыбнулась удача, запретил-таки ловлю жемчуга, Эдди возликовал:
— У меня же внуки подрастают. Хочу, чтобы в реках хватило жемчуга и им, и правнукам.
Не в первый раз шотландские реки пришлось защищать законом, ибо уже в XVII веке была найдена огромная жемчужина, которая поставила пресноводных мидий на грань исчезновения. В 1620 году из притока реки Итан в Абердиншире выловили прекрасную жемчужину. Шотландский король Яков VI украсил ею свою корону, а вскоре после этого его советники объявили, что всем ловцам жемчуга следует получить специальное разрешение короля, что означало, по сути, запрет на ловлю жемчуга. Однако закон этот, хотя и порожденный жадностью, на какое-то время защитил колонии пресноводных мидий. Правда, в 1760-е годы, невзирая на запрет, в Шотландию стали прибывать целые полчища ловцов жемчуга, и мидии снова оказались под угрозой полного исчезновения. В 1769 году Томас Пеннант, писатель и натуралист, выпустил книгу «Путешествие по Шотландии», в которой с возмущением отзывался о жадности местных ловцов жемчуга: «В промежуток с 1761 по 1764 год в Лондон было отправлено жемчуга на десять тысяч фунтов, и в результате сейчас богатства рек значительно истощились из-за человеческой алчности».
Самое печальное, как пояснил Эдди, закуривая очередную сигарету, что ущерб этот был нанесен природе зря.
— Совершенно не обязательно открывать тысячи ракушек подряд. Профессионалы понимают, есть ли внутри жемчужина, едва взглянув на раковину.
Он поднялся с места, видимо в поисках чего-то, что бы проиллюстрировало сказанное, но никак не мог найти искомое. В комнате висел густой дым от самокруток, которые теперь курили уже все трое, хотя я так увлеклась, что даже его и не замечала. Я поднялась, чтобы помочь хозяину.
— Я еле вижу. Это не лечится. Врачи говорят, операция уже не поможет.
Присмотревшись, я заметила, что зрачки у Эдди мутные, как те стекла в ванной, сквозь которые не виден прекрасный пейзаж. В XVI веке катаракту называли Жемчужной болезнью, и теперь старый ловец жемчуга видел мир словно бы через тонкий слой перламутра.
Секрет ловцов жемчуга
Наконец Эдди нашел то, что искал, — две половинки ракушки. Эта жемчужница — единственный сувенир, сохранившийся с былых времен, поскольку Эдди не мог себе позволить оставлять жемчужины. Это ракушка мидий вида Margaritifera margaritifera, или жемчужница европейская. Собственно, в названии вида просто дважды повторяется слово «жемчужница». По одной из версий, слово «Маргарита», которое тоже обозначает «жемчужина», пришло через Грецию из санскрита, где созвучное слово обозначало почку растения. Другие исследователи считают, что оно происходит от латинского marinus («морской»), так как жемчуг достают из воды. Существует и третья теория, которая мне нравится больше всех: якобы этимология этого слова восходит к персидскому murwari, что означает «дитя света». Во многих европейских языках есть имя Маргарита со всевозможными уменьшительноласкательными формами. Королева Испании Маргарита в конце XIX века носила столько нитей жемчуга, что они «начинались под подбородком, а заканчивались у колен». Любящий супруг король Умберто дарил ей новую нить на каждый день рождения, и Маргарита, видимо, считала своим долгом одновременно надевать их все.
Англичане вплоть до XVIII века использовали для жемчуга название «Маргарита», а затем стали именовать жемчужины перлами. У этого нового названия очень странная этимология: оно якобы происходит от латинского слова регпа, что значит «свиной окорок». Я не понимала связи, пока не увидела в гостиной Эдди ракушки, из которых получают жемчуг. Они раз в пять больше, чем обычные мидии, которые вы можете купить в рыбном магазине, широкие и слегка изогнутые, словно свиная ножка. Однако меня удивил не только их размер. Створки ракушки, которые показал мне Эдди, все сплошь покрыты бороздками и полосками, они слегка изогнуты и толком не закрываются, словно после несчастного случая. Словом, эти ракушки отнюдь не показались мне симпатичными — в этом и заключался секрет, о котором говорил Эдди: чем уродливее ракушка, чем больше на ней отметин, тем вероятнее. что внутри жемчужина.
