– Почему, тетенька? – жалобно пропищала девочка.
– Ее же дома нет, – пожала я плечами, – а завтра я уже сюда не приеду.
– Оставьте мне, – догадалась предложить малышка, – обязательно передам ей. Честное слово, я не вру!
– Не могу, – ответила я.
– Почему?
– Ты не Люся, а нужно, чтобы получательница расписку дала.
Ребенок зашмыгал носом.
– Люсенька, с кем ты разговариваешь? – раздался за моей спиной усталый голос.
Я обернулась и увидела худенькую женщину с двумя ведрами, полными воды, в руках.
– Вы кто? – спросила она.
– Татьяна Сергеева, – представилась я. – А вы Вера, мать Люси? Разрешите войти?
– Мамочка, она из полиции, подарочки принесла, – пролепетала дочка, снова краснея, как бакинский помидор.
– Заходите, – испуганно предложила хозяйка.
Я придержала дверь.
– Вам помочь с ведрами?
– Спасибо, сама справлюсь, – отказалась Вера.
*
Услышав от меня историю о том, как я нашла Люсю, Вера схватилась за сердце.
– Доченька! Ты одна вечером ходишь по шоссе на бензоколонку?
Та молча опустила голову.
– По проезжей части машины как угорелые летят, темно, собьют тебя и не заметят! – ужаснулась мать.
– Там фонари есть, – возразила Люся, – и сейчас светло, даже ночью хорошо видно. Я аккуратно. И не по шоссе бегу. Если у заправки налево повернуть, там тропинка есть, она поверху лесом идет, а потом вниз спускается. По трассе надо пройти, но совсем чуть-чуть.
– Конфеты покупаешь, колу пьешь… – с запозданием вспомнила мать. – Сто раз тебе объясняла: папа рано умер от диабета, ты в зоне риска. Пока ты здорова, но если будешь сладким увлекаться, болезнь, не дай бог, привяжется. И где деньги берешь?
– На обедах экономлю, – призналась малышка.
Вера всплеснула руками.
– Даю каждый день десятку на второе и булочку. Спасибо нашему мэру покойному, у детей еда в буфете со скидкой. Постой! Ты, значит, не перекусываешь в школе?
– Нет, – всхлипнула Люся.
– Заплатила по чеку двести сорок четыре рубля, – нервничала Вера. – Получается, почти месяц без горячего обходилась? Люсенька, так и заболеть недолго!
– Наклейки очень хочется, – прошептала дочка. – Ведь у кого их нет, тот лузер, с ним играть не станут.
– Почему мне про картинки не сказала? – не успокаивалась Вера. – Я бы их тебе купила!
– У нас денег нет, – заплакала Люся, – ты в двух местах работаешь, стыдно просить.
Вера бросилась обнимать девочку, а мне стало до слез жаль и мать, и ребенка.
– Вера, вы кто по профессии?
– Бухгалтер, – пояснила женщина. – Служила много лет в фирме, но та три года назад лопнула. Пыталась в другое место устроиться, но нигде не берут. Сейчас на рынке халатами торгую, на хозяина пашу, и на автобазе маршрутки по ночам мою.
– Разрешите задать Люсе пару вопросов? – осведомилась я.
– Конечно, – кивнула мать.
Я показала пакет, набитый сладостями.
– Люсенька, даже если ты не захочешь честно рассказать, что видела, я все равно оставлю подарок. Там много наклеек, а сладкое мама будет по чуть-чуть выдавать, чтобы ты не заболела. Поняла? Ну, забирай.
Девочка кивнула, схватила полиэтиленовый пакет и пришла в восторг.
– И куколка моя? И постер? И пенал? И календарик?
– Конечно, – заверила я.
– Тетя Таня, все вам расскажу, – серьезно пообещала Люся, – я знаю, подарки зарабатывать надо.
– Давай вернемся мысленно в тот вечер, когда ты пришла на бензоколонку за покупками, – предложила я. – Можешь вспомнить все, что происходило, шаг за шагом? Расслабься, не волнуйся, говори спокойно. Закрой глазки. Чем пахло в магазинчике?
Люсенька послушно зажмурилась.
– Булочками и гамбургером. Их дяденька, который передо мной стоял, купил. А я купила…
Малышка заговорила, я незаметно включила в кармане записывающее устройство и стала внимательно слушать.
…Люся взяла сладкое и колу. Упаковку с мармеладными куколками она вскрыла первой – очень хотела посмотреть, какая ей попалась наклейка. Люсеньке повезло, такой картинки у нее в альбоме пока не было. В самом чудесном настроении она пошла по боковой тропинке к дому, путь пролегал невдалеке от избы Чубареки. Люся слышала про дух водяного, но она его не боялась, знала, что ее не тронут. Мама объяснила дочке: Чубарека наказывает только плохих детей, вроде Владика Семенова, который пил со взрослыми парнями водку, ругался матом, прогуливал школу, дрался. Стоит ли удивляться, что Чубарека уложил Владика в больницу, а потом сделал так, что его отправили в приют? А Люсенька отлично учится, всегда посещает занятия, помогает маме, она очень-очень хорошая девочка. Таких детей Чубарека любит! Единственный грешок Люси – это то, что она откладывает деньги, которые мама дает на обед. Но она же не ворует, рубли все равно ее. И не врет мамочке, просто не все ей рассказывает. Чубарека не разозлится на такое.
Шагая по тропинке, Люся съела все мармеладки и конфету-мороженое. Она хорошо знала: мусорить нельзя, природу надо беречь, поэтому не бросила обертки в лесу, а засунула их в пластиковую сумочку. Покончив с лакомствами, она несколько раз полюбовалась на наклейку, а вскоре захотела пописать. Девочка осмотрелась, приметила укромное местечко, положила пакет с драгоценной наклейкой и фантиками на плоский камень, придавила его булыжником, чтобы, не дай бог, ветер не унес ее богатство, и присела.
Сквозь ветки ей хорошо было видно часть проселочной дороги, которая ведет к дому, где живет Чубарека. Хоть Люся и понимала, что убивать ее не за что, но, приблизившись к повороту, всегда испытывала страх и несколько минут стояла между деревьями, собираясь с духом. Набравшись смелости и задержав дыхание, она стремглав неслась вперед, пересекала узкую дорогу и, пробежав метров сто по оживленному шоссе, начинала дышать. Почему девочка пользуется лесной тропинкой, а не идет по трассе? Путь через посадки намного короче, и скоростное шоссе у бензоколонки сужается, обочины почти нет, машины несутся на бешеной скорости, пешеходу ничего не стоит угодить под колеса. И все равно ведь придется шагать мимо поворота к избе Чубареки. А вот после него магистраль расширяется, сбоку есть нечто вроде тротуара. В тот день Люсенька сидела в кустиках, и тут по проселку спустилась машина. За ней бежал мужчина. Он размахивал руками, пытался остановить шофера. Пиджак у дяденьки был расстегнут, галстук подпрыгивал вверх, это выглядело смешно, и девочка тихо захихикала.
Автомобиль, не затормозив, вылетел на трассу и исчез. В ту же минуту раздался телефонный звонок, дядя вытащил трубку и ответил на вызов:
– Да, да, дорогая. Я в кабинете. Да ну? Вкуснота! Ты меня балуешь. Сейчас поеду домой. Минут через пятнадцать-двадцать буду. И я тебя.
Потом он вытащил другую трубку и сказал:
– Мышка, прости старого дурака! Я был не прав. Не сердись. Люблю тебя больше всех на свете. Давай забудем глупые…
Люсеньке всего восемь лет, но она знает, что есть мужчины, которые изменяют своим женам, поэтому сразу поняла: дядя врун. Ему только что звонила тетенька, которой он солгал, что сидит на работе, а сам сейчас наговаривает сообщение на автоответчик для любовницы. Такое часто показывают в сериалах, до которых девочка большая охотница.
Малышка сидела в кустах не шевелясь. Она слегка испугалась, но не Чубареки, а этого мужчины. Неизвестно же, как он поступит, если поймет, что его тайна стала известна постороннему. Поэтому Люся решила не выдавать себя. Подумала: незнакомец не будет долго стоять на проселке, потому что пообещал жене скоро приехать. Люся умная девочка, с логикой у нее все в порядке.
– Мышка, я готов сделать все, о чем ты попросишь, – вещал тем временем дядя, – мы оба погорячились, с кем не бывает.
Потом он спрятал телефон во внутренний карман пиджака и достал трубку, на которую ему звонила жена. Наверное, он хотел набрать номер, но не успел, потому что откуда ни возьмись появилась машина. Она на бешеной скорости пролетела по проселку, сбила мужчину, тут же дала задний ход, выехала на шоссе и испарилась. Люся, перепугавшись донельзя, вскочила и, забыв про свой пакет, бросилась назад на бензоколонку. Она понимала – надо вызвать врачей, но у нее нет мобильного телефона, и доктора станут расспрашивать, кто им звонит, придется назвать свою фамилию, тогда мама узнает, что дочь вечером бегала за сладким. Но ведь бедному дяде надо помочь! И умненькая девочка сообразила, как поступить.
Примчавшись на заправку, она огляделась, увидела симпатичную тетю, немного похожую на ее маму, и кинулась к ней со словами:
