— Почему не Эль Гатто? — поднял я глаза на стоящую передо мной Каталину, подобную прекрасной богине любви.
— Потому что этот лентяй будет дрыхнуть до последнего! — засмеялась Каталина.
Мы поспешно стали одеваться. Я накинул портупею и кобуру со своим пистолетом, протянул девушке её винтовку:
— Надеюсь мы ещё так побеседуем?
— Будь готов ко второму раунду, гринго! — улыбнулась Каталина, прежде чем она скрылась за выходом из башни.
Гонка по джунглям
Едва только солнце показалось на линии горизонта, стремительно розовеющего на фоне верхушек деревьев, я заглянул в комнату к Эль Гатто. Я обнаружил его перед огромным чемоданом, чьё содержимое: куча всякой разнообразной одежды — было разбросано по кровати.
— А, гринго, здоров! — отчаянно позёвывая, пробормотал он, — Хорошо ли провёл сегодняшнюю вахту?
Пропустив мимо ушей его реплику, я поинтересовался:
— Чем это ты таким занимаешься, Эль Гатто?
— Готовлюсь к нашей вылазке, — задумчиво почесав голову, Тони извлёк из горы одежды круглые очки, какие носил Химик и водрузил их себе на нос, — Ну как тебе, гринго? Похож я на студента?
— Скорее больше на придурка! К чему этот цирк?
— А к тому, Эль Туристо, — Эль Гатто зализал свои волосы назад, — что моё досрочное освобождение привлечёт внимание копов и официалов! Так что, не думай, что нас пропустят на КПП военных просто так! Вдруг наши морды уже по новостям Санто-Валверде крутят?
— Возможно, — согласился я, — Только я не согласен наряжаться клоуном!
— Не волнуйся! — успокоил меня Тони, — У меня тут очень много вещей для маскировки.
С этими словами он вытащил из чемодана коробочку и раскрыл её. Внутри содержался макияжный набор, несколько накладных усов и бород — в общем, Джеймс Бонд бы обзавидовался.
— Ну, что выберешь? — Эль Гатто, словно Ван Гог, прищурился, смотря на меня, как на очередной свой холст, — Может, усы наклеем?
— Ладно уж, — пробурчал я, — Но одену я свою одежду.
— Лады, — улыбнулся Эль Гатто, натягивая светлую рубашку в тонкую белую полоску, — И поедем мы на «Чероки» Маноло: за «Хаммер» Парамилитарес голову могут оторвать!
Спустя уже 20 минут, мы были готовы. Тони превратился в худощавого «ботаника»: с зализанными волосами и круглыми очками он мало чем напоминал того пижона, что я знал. Я же одел широкополое сомбреро, чёрную рубашку и наклеил тонкие усики. Кроме того, Тони уговорил меня натереть руки, лицо и шею ореховым маслом, и в итоге я стал более похож на местного. Джип Маноло был готов к отправке, я сел за руль, а Тони пристроился на пассажирском сидении. К сожалению, автоматы пришлось оставить: я заткнул за пояс свой верный «Кольт 1911», а Эль Гатто вооружился своим любимым револьвером «Astra Terminator». Ко мне подошёл Рауль, всё ещё таскающий повязку на руке.
— Как ранение? — поинтересовался я.
— Уже лучше, — радостно поведал тот, — Слушай, гринго, будь осторожен и за этим прохвостом приглядывай!
— Эй, не грузи, старина! — засмеялся Эль Гатто, — Верну я тебе твоего друга!
— В любом случае — аккуратнее в городе! — хлопнул меня по плечу Рауль, — Санчез наверняка сейчас рвёт и мечет, лишь бы найти напавших на тюрьму!
— Не волнуйся, Рауль! Я буду осторожен!
Каталина вышла на крыльцо. Заметив меня, она подмигнула мне и тайком послала мне воздушный поцелуй. Я кивнул ей в ответ.
— Ну что, поехали? — крикнул Эль Гатто.
— Поехали, — я снял ручник и выжал педаль газа. Внедорожник, скрипнув шинами, двинулся вперёд. Впереди были сплошные стены джунглей и узкие тропинки, через которую «Чероки» пробирался, словно мачете.
— Значит, Каталина нашла себе нового идальго, а? — поинтересовался Эль Гатто, когда мы выехали на шоссе.
— О чём это ты? — я сделал вид, что не понял намёков Тони.
— Ну как же, — продолжил злорадствовать Эль Гатто, — Я же не идиот, гринго, я всё замечаю! Такова моя профессия…
— Совать нос в чужие дела? — грубо спросил я, впившись в него колючим взглядом.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Расслабься, гринго! Я умею уступать женщину другому, хоть и соглашусь — ревность во мне сыграла!
— Ну и засунь свою ревность куда поглубже! — парировал я, — Сам виноват, что не смог удержать её возле себя!
— Я знаю, — согласился Тони, — Но, знаешь, когда мы найдём сокровища Транквиландии, у меня будет достаточно денег, чтобы позволить себе любую другую женщину. Так что не переживай за свою любовь, я уж точно на неё не претендую!
Солнце было высоко в зените, когда мы подъехали к южному КПП, ведущему в город. Заросший, небритый солдат, сжимая свою винтовку М16А1, вальяжно двинулся к нам.
— Полиция Колумбии, предъявите документы! — пробасил он, смешивая испанскую речь с местным наречием.
— Нет проблем, братва! — Тони протянул солдату купюру достоинством в 1000 песо, — Как вам такие документы?
— Оружие есть? — продолжал допрос солдат.
К одной купюре я приложил ещё одну, осознав суть работы колумбийских солдат на КПП.
— Вот разрешение! Со всеми печатями и подписями!
Солдат хмыкнул и сделал знак своему напарнику на шлагбауме. Тот подтянул верёвку, поднимая для нас шлагбаум.
— Только ведите себя спокойно! — предупредил солдат.
— Хорошего дня вам, сержант! — улыбнулся ему Эль Гатто.
Мы проехали дальше и очутились на городских улицах.
— Вот за это я и люблю Колумбию, Эль Туристо! — проговорил Тони, как только я свернул на главную улицу, — Вот где настоящий капитализм!
— Куда дальше, эксперт по капитализму? — оборвал его я.
— Дальше? Нужно найти телефонную будку и позвонить!
Телефон нашёлся на углу улицы, по которой мы ехали. Рядом стоял ларёк с местным фастфудом и киоск с газетами. Эль Гатто, быстро нашёл в своей записной книжке номер журналиста и позвонил. Разговор был очень коротким: длился всего минуту.
— Ну, что там? — поинтересовался я, когда озабоченный мыслями Тони повесил трубку.
— Договорился о встрече с Нельсоном, — ответил Эль Гатто, — Он будет ждать нас на рынке в полдень.
— Да уж, — я глянул на часы. Было всего лишь девять утра. — Так, мне тоже нужно сделать один звонок!
— Хорошо. Взять тебе чимичангу, гринго?
— Как хочешь, — пожал я плечами.
Я направился к телефонной будке, но на полпути остановился перед киоском с газетами. Разумеется, меня привлёк кричащий на испанском языке заголовок:
НАПАДЕНИЕ НА САМУЮ НЕПРИСТУПНУЮ ТЮРЬМУ КОЛУМБИИ.
Вскрылись новые подробности нападения на Паноптикум Рохаса — самой неприступной тюрьмы в Колумбии. Как выяснил корреспондент, штурм тюрьмы был во многом устроен картелем дона Мануэля Ортега, поскольку нападавшие ставили своей целью освобождение 28-летнего члена картеля, уроженца Кубы Тони Рамоса, известного также, как Эль Гатто. Начальник Паноптикума Рохас заявил, что тюрьма была атакована отрядом боевиков численностью около 30 человек и лишь усилиями 6-й Колумбийской Армии, угрозу удалось устранить. Рохас сообщил, что почти все нападавшие были убиты, однако сам Эль Гатто до сих пор считается пропавшим без вести. Тем временем, шеф полиции Санто-Валверде Рафаэль Санчез объявил награду в 50 тысяч песо тому, кто знает о судьбе Рамоса и выживших боевиков. Подробности нападения на тюрьму на странице 5.
Заплатив газетчику 2 песо за газету, я свернул её в трубочку и, сжав в руке, подошёл к телефону. Вытащив бумажку с номером агента ЦРУ, я оперативно набрал нужные цифры и после пары гудков, услышал голос Роджерса:
— Слушаю!
— Мне нужен Джеронимо, — попросил я, заучив необходимую фразу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Джеронимо сейчас нет, Чероки вас устроит?
— Ещё как, — усмехнулся я, — Нужна встреча!
— Подъезжайте на старую явочную квартиру! Я на месте, конец связи!
Я повесил трубку и вернулся к джипу. Тони, улыбаясь, протянул мне чимичангу. Собственно, от буррито она особо ничем и не отличалась.
