— У тебя есть котенок?
Рене кивнула.
— Так его зовут.
— Китти это имя твоего котенка?
Она снова кивнула, еще раз переместившись за мои ноги.
Он снова выпрямился во весь рост.
— Думаю, миссис Марш, что на сегодня хватит.
Я уже собралась сделать шаг и закрыть массивную дверь, когда он остановился.
— Берегите себя.
Мой желудок скрутило еще сильнее, чем минуту назад, руки дрожали, когда я возилась с прочной дверью и замком. Стараясь не тревожить Рене, я небрежно прошлась по дому. Дверь за дверью, я двигалась, пока не убедилась, что каждая наружная дверь была заперта.
— Мамочка, там мистер Китти, — сказала Рене, указывая на задний двор. — Это ты выпустила его на улицу?
Я выглянула из-за туго натянутой белой занавески на окне задней двери. И действительно, на задней террасе, греясь на солнышке, лежал мистер Китти. Я сказала себе, что с ним все будет в порядке. Задний двор огорожен шестифутовым деревянным забором, а ворота всегда закрыты и заперты.
— Приведи его, — сказала она с мольбой в глазах. — Я не хочу, чтобы он убежал на улицу с этим дядей.
Я снова посмотрела на террасу.
Мистер Китти не двигался. Со скованными плечами я открыла дверь. Мистер Китти повернул голову в мою сторону, пока мой взгляд скользил по двору за террасой к качелям Рене и песочнице.
— Заходите, Мистер Китти, — сказала я, разговаривая с ним и одновременно наблюдая.
Когда я наклонилась, чтобы поднять его, я увидела это краем глаза. Боковые ворота были широко распахнуты.
Неся Мистера Китти и прогоняя Рене обратно в дом, я снова заперла дверь.
— Почему ты сказала, что не хочешь, чтобы он был с этим дядей? — спросила я, гадая, что же она видела.
— Потому что он был незнакомцем.
Это не было ответом на мой вопрос, хотя я не решалась настаивать, чтобы не встревожить ее.
Теперь я была здесь с Байроном, желая, чтобы он разделил мою тревогу, в то время как Рене пела и танцевала в гостиной под одну из своих диснеевских видеокассет.
Он снова пожал плечами.
— Не знаю, Джози. Я мог оставить ее открытой после того, как подстриг газон.
— Ты никогда не оставляешь ее открытой. Что, если бы мистер Китти убежал?
— У меня нет ответа. — Он обнял меня за плечи и поцеловал в лоб. — Я понимаю твое волнение, но тебе не о чем беспокоиться.
Я понизила голос.
— Ты это знаешь? Ты говорил с мистером Спарроу?
— Нет, Нил Карри мертв для компании. Я не могу просто позвонить ему. Ты знаешь, что у нас есть очень конкретные инструкции по отправке информации о Рене. Я не могу просто так появиться в «Спарроу Энтерпрайзис». Не забывай, я тоже бросил там свою работу. Меня застрелят, если я подойду к дому.
— Что, если этот человек из клана Спарроу?
— Значит он увидел то, что должен увидеть. Рене все еще здесь. И мы тоже. Мы делаем то, что нам сказали.
— Мне это не нравится. Может, нам удастся уйти раньше, чем позже? — спросила я.
— Нам нужно экономить деньги. Я так и делаю, но это требует времени.
— Что, если мистер Спарроу знает о деньгах? Что, если этот человек был предупреждением? — Я выпрямилась. — Он велел нам поберечься. Кто так делает?
— Может быть, добрый джентльмен, который хочет, чтобы люди были осторожными.
— Я видела МакКри в новостях на днях. Он снова работает на МакФаддена.
Байрон покачал головой.
— Детка, эта жизнь для нас кончена. Не зацикливайся.
— Я все еще не понимаю, почему, если МакКри работает на МакФаддена, если его сестра замужем за Рубио, почему МакКри устроил так, чтобы Аллистер Спарроу присматривал за его дочерью.
Байрон открыл холодильник и достал пиво.
— Когда ужин?
Я закрыла глаза.
— Подумай об этом.
— Думаю, — сказал он сквозь стиснутые зубы. — Я три года об этом думал.
— И что ты решил?
— Может, он и не просил помощи у Спарроу.
Я покачала головой.
— Не понимаю, о чем ты.
— Так написано в газете… — он понизил голос до шепота, — …они объявили о смерти своего ребенка. Может быть, ни МакКри, ни его жена не знают, что она жива.
Он пожал плечами.
— Я действительно не знаю.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— МакКри был в больнице. Я думаю, он знал.
— Ты ходила в больницу? Почему ты не говорила мне об этом? — Его рука потянулась к волосам. — О боже, Джози, что, если Спарроу узнал об этом?
— Это он меня послал, — пожала я плечами. — Один из его людей. Я должна была забрать Рене. Я и представить себе не могла, что откажусь от ребенка. Мне нужно было поговорить с матерью. — На глаза навернулись слезы. — Она не знала. Я так сильно хотела сказать ей правду, чтобы хоть немного облегчить ее боль. Но что я могла сказать? Твоя дочь жива, но я должна забрать ее?
Я выглянула из-за угла в гостиную, убедившись, что Рене интересуется телевизором, а не нами. Я подняла правую руку.
— Она дала мне этот браслет, сказав, чтобы я похоронила его вместе с маленькой Аранией.
— Аранией? Так вот почему ты хотела, чтобы ее звали Рене?
Я кивнула.
— Я надеялась, что люди Спарроу, те, у кого есть документы, смогут удовлетворить единственную просьбу.
— Я думал, это какой-то старый браслет, который ты не хотела оставлять.
— Я не лгала тебе, Байрон.
Он поднял мое запястье и посмотрел на амулеты, свисающие с золотых звеньев.
— Что ты собираешься с этим делать?
— Не знаю, — честно призналась я. — Я представляю, как однажды подарю его Рене, скажу ей, что он от ее родной матери и что она тоже любит ее, как и мы, так сильно, что она знает, что отдать ее нам было лучше и безопаснее.
Байрон покачал головой.
— Ты не можешь сказать ей этого. Ей нельзя знать, как мы ее получили.
— Она знает, что не росла у меня в животе. Когда она спросила о Патриции, живущей по соседству, и о том, почему у нее растет животик, я сказала ей, что дети растут в животах своих мам. Она сделала естественное предположение. Я сказала ей, что хотя она и не росла во мне, мы очень любили ее, и она была нашим подарком.
— Ей всего три года.
— И она приняла это. Вопросов больше нет.
Он глубоко вздохнул.
— В следующий раз сначала поговори со мной, прежде чем скажешь ей что-нибудь, что может причинить ей боль.
— Именно этого я и пытаюсь избежать — причинить ей боль. Я стараюсь быть честной, насколько это возможно. Она умна. Она задает вопросы. Она смотрит и видит. Вот почему я боюсь, что она видела этого человека в нашем дворе.
— Ты этого не знаешь, — сказал Байрон.
Я не ответила.
— Я куплю новые замки для ворот.
— Спасибо.
Глава 19
Стерлинг
В записке, лежавшей в посылке с мобильником, было указание Кеннеди позвонить, как только она приедет из Чикаго. Если мы правы и за домом следят, то наше время почти истекло. Весь дом затих, затаив дыхание, когда Бриджит включила громкую связь и нажала кнопку вызова.
Я кивнул Патрику и Мэнди, чтобы они послали людей Карлоса. Патрик запустил эту операцию, но теперь, когда я был здесь, то был главным. Оба мужчины кивнули, посылая соответствующие сообщения. Единственными инструкциями для членов картеля было спасти Луизу. Если это возможно, я хотел бы допросить похитителей, но не так сильно, как я хотел, чтобы Луиза была в безопасности. Если картель захочет убрать людей МакФаддена, им разрешено это сделать. Рид мог отследить их электронику, чтобы подтвердить связь с МакФадденом. Если это окажется не он, мы вернемся на круги своя.
— Мисс Хокинс? — раздался из динамика низкий голос. — Кеннеди Хокинс?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Знакомый холодок предвкушения пробежал по моей спине. Эта жизнь не для слабонервных. Нужны были правильные мужчины и женщины, чтобы смотреть смерти в лицо и уйти невредимыми. Добровольно сталкиваться с этим раз за разом было либо безумием, либо невероятной стойкостью духа. Все мы, собравшиеся здесь, стояли на краю обрыва, в том месте, где адреналин ускоряет пульс и пальцы бледнеют, когда сжимаются в кулаки. Это инстинкт борьбы или бегства, который у таких людей, как мы, был дефективным.
