У распахнутой белой двери оглянулся. Нет, не совсем галерея. Художественный салон — как в фильме про Нью-Йорк.
Альды нет? Альды нет.
[…………………………..]
— У меня мало времени, Эрлих. Садитесь за стол — и записывайте. Да не за этот, за мой, у окна!..
Оказывается, к пигалице прилагался целый стол. Неужели ее кабинет? Или она просто секретарша?
— Пишите! Ручка там, на пачке бумаг.
Дернула носиком, пристукнула каблучком о паркет.
— Первое… Сегодня же вам надо поехать к господину Немерсу и договориться по поводу оркестра. Слышите, Эрлих? Оркестра, а не вашей дурацкой рок-группы! На моей свадьбе…
«На моей»? Хорошо формулирует!
— …все должно быть пристойно. Сколько раз я вам говорила: вы входите в наш круг, поэтому должны забыть о своих привычках!.. Записали?
Ручку даже не стал брать. Как там говорила Альда? «Вы — жених Дайзы, у вас с нею все расписано на сто лет вперед»? Выходит, не только рас-писано, но и за-писано. Кому все-таки понадобился такой файл?
— Записали?
Пигалица уже рядом. Сколько ей лет? Восемнадцать? Едва ли больше.
— Что случилось, Эрлих? Вы сегодня какой-то… Вы что, обижаетесь на меня? Не смейте обижаться!..
А забавное зрелище, если подумать. Пигалица во гневе.
— Я еще не ваша жена и не желаю выслушивать…
Правильная тактика — держать паузу. Давно понял.
— Не вздумайте ревновать, Эрлих! У меня много друзей, у меня много обязанностей, я не бездельница… Не бездельник, как вы! Если я вам вчера вечером не позвонила… Да не смейте так смотреть!..
Сейчас прыгать начнет — как на батуте. Или зашипит. Все мне сегодня дают ценные указания!
— Эрлих, вы забываетесь!
Не прошипела — железом отчеканила. Теперь, вероятно, я должен встать, опустить руки по швам. Или в поклоне согнуться.
Чего я над девочкой издеваюсь? Компьютерная пигалица честно пытается действовать согласно программе — бракованной, неудачной программе. Неудачная бракованная пигалица…
Встал, одернул нелепый редингот.
— Не обижайся, малышка.
Кажется, такой реплики программа не предусматривала.
[…………………………..]
Странное дело, салон почти опустел. Оно и к лучшему. Интересно, а как тут рисуют?
…КТО тут рисует?
А пигалица тоже почувствовала! Или не она? Программа пытается осмыслить, понять, адаптировать — меня, своего гостя. Но Джимми-Джон сказал, что программа — это Альда! Самостоятельная программа? Что он имел в виду? Что только она здесь ЛИЧНОСТЬ? И все тут — не просто сон, а ЕЕ сон?
Значит, там, в темных Туннелях и потом, среди звездного неба, Альда не спала? Не видела сон, не была призраком. Она стала… настоящей?
А это что?
Вместо золоченой рамы — грубо сбитые обгоревшие доски. Холст в серых пятнах, нет даже грунта, пространство картины словно разорвалось, пошло клочьями. Там же, где осталась краска…
А ведь улицу я узнаю! Только что мы по ней ехали, но на картине не Новый Берлин, мечта сумасшедших архитекторов. Это Старый Берлин — тот, в который мой дед ворвался 2 мая в авангарде Четвертой Гвардейской танковой.
…Мертвые дома, пустые глазницы окон, черные квадраты разбитых витрин, развороченный асфальт. И небо темное — без солнца, без звезд.
Убитый город.
Я искал на небе радугу — привычную радугу с черной каймой. Подумалось, что тут ей самое место.
На холсте не было даже радуги.
31. АРМАГЕДДОН
(Choral: 1*08)
[…………………………..]
«…Батока, как и другие племена, признают испытание ядом муаве, но место предполагаемого колдуна занимает петух. Недалеко от впадения Кафу к нам, на место нашей ночевки, явился мамбо, или вождь, с несколькими старейшинами. Лбы у них всех были вымазаны мукой, и они держались с необычной серьезностью. Незадолго до нашего прихода они были обвинены в колдовстве…»
— Не скучаете, Том Тим?
Скучаю? В сонном городке и положено скучать. Тем более на пляже стало неуютно, задул ветер, волну нагнал, небо тучами затянуло. Что с моим любимым mo8.jpg?
— Я скоро. Немного осталось.
Джимми-Джон скучать явно не собирался. И не скучал — сразу, как мы тут появились, взялся за «Гипнономикон». Думалось, что он приволочет с собою фотоаппарат, а то и (с него станется!) целый ксерокс, но акула явилась налегке. Явилась, села за стол, открыла книгу.
…Чью все-таки? Акула этой книги не писала. Иначе зачем все игры? Не он, не я… Кто же?
«…Они совершили паломничество к священной горе Нчомокела, где покоятся останки их предков. Они торжественно обратились к невидимым духам, моля их засвидетельствовать невиновность своих детей, и проглотили муаве. Очевидно, они верят, что жизнь души продолжается после смерти, что души умерших знают все о делах тех, кого они оставили на земле, и бывают довольны или недовольны в зависимости от того…»
Перед сном пришлось смотреть целых три картинки: бабочку-выручалочку (без нее никак), mo8.jpg, которая с морским берегом — и нечто непонятное, выложенное Джиммом-Джоном на страницу. Совсем непонятное — то ли карта, то ли схема, то ли даже листик из детской книжки-раскраски. Но сработало, в домике мы очутились вместе!
А что дальше? Сегодня встретились в искусственном сне, завтра встретимся… В настоящем? В моем городе? Альда там уже была…
Была? Или мы оба видели сон? Скажи мне, Акула, любимец богов!..
— Готово!
Голубоглазый пружинисто встал, захлопнул тяжелую обложку. Ее-то, обложку, кто выдумал?
— Файл перешлю через пару дней.
— Файл? — оторопел я. — Но вы же просто перелистали! У вас что, Джимми-Джон, слоновья память?
— Слоновья?
Акула удивленно подняла брови, затем понимающе усмехнулась.
— Это потому что у слона голова большая? Ливингстона начитались? Пойдемте на улицу, Том Тим, там, кажется, есть скамейка.
Скамейки там, КАЖЕТСЯ, не было. Но — появилась.
[…………………………..]
— Если хотите, могу новый файл прислать. Точно такой же, mo8.jpg. Вместо этого.
Акула кейфовала. Руки за голову, ноги — поперек улицы, из нагрудного кармана вынырнула миниатюрная плоская фляжка.
— Не желаете?
Фляжку даже не протянул, просто кивнул в ее сторону.
— В файлах стараюсь обойтись без крепких напитков, дабы всякие моралисты не возмущались, так что спиртное — по индивидуальному заказу.
Пить не хотелось. Разговаривать — тоже. Кажется, Акула не просто перелистала толстый том. Чему удивляться? Рядом со мной — не человек из плоти и крови. Как и я сам, впрочем. Так о чем говорить, о чем спрашивать? О том, что еще в его файлах — по индивидуальному заказу?
Впрочем…
— Я так понял, файлу — каюк?
— Файлу? — австралиец огляделся, словно попал сюда всего секунду назад. — Конечно, каюк. Мы с вами тут вдвоем, файл на такое не рассчитан. Кроме того, я резко усилил… Впрочем, дальше, как обычно пишут, «технические детали». Так прислать? Такой же?
Я тоже осмотрелся. Неплохо тут! И гобелен хотелось еще раз увидеть. Как там мои кроны? Ого, пустой бумажник! Ясно…
— Не стоит.
Он подумал, кивнул.
— Пожалуй, вы правы, Том Тим. Это же первая десятка, примитив. Вы в mo14 не заглядывали? Только не говорите, что вы тоже моралист.
Вот еще!
— Настолько не моралист, друг Джимми-Джон, что предпочитаю настоящий стриптиз компьютерному. У вас там тетрис с раздеванием?
— Ха!
Голубоглазый был явно доволен моей реакцией.
— Вы же курящий? Купите в том баре сигарет. Дорого, но… купите, не пожалеете. Не только не пожалеете, но кое-что поймете. Вот увидите!
Намекает Акула? Да чего там намекает, прямо режет. Ладно, запомним.
— Я, знаете, друг Джимми-Джон, в другой ваш файл без спросу заглянул. Туда, где мы с вами встретились.
Кажется, удивился. Во всяком случае, моргнул весьма выразительно.
— Но там же хаос, Том Тим. Я же вам говорил! Неудачная попытка и содержание, признаться, дурацкое. Думать не хотелось, взял первый попавшийся женский роман, перелистал…
…Светское общество, рауты, салон, привередливая невеста, мудрая подруга. Так я и знал! А если не знал, то догадывался.
— Могу прислать что-нибудь поинтереснее. Автогонками увлекаетесь?
— Не то слово, — вздохнул я. — Когда слышу «Шумахер», падаю в обморок… Кто такая Альда, Джимми-Джон? Вы сказали — программа, но сон — не совсем компьютер.
[…………………………..]
Потемнело? Но еще день, сейчас весна, вечереет поздно!
[…………………………..]
— Сон — совсем не компьютер, Том Тим. И то, что я делаю, к компьютерам не имеет отношения. Компьютер — лишь инструмент и средство распространения. Картинку можно выкатать на бумаге, можно и на холст нанести. Есть даже способ заменить ее обычной лампой…
— Альда, — повторил я.
Никак поморщился? Не по вкусу?
— Ноу-хау, Том Тим! Ладно, в обмен на «Гипнономикон»… Кто хозяин снов? Обычных снов? Вы? Ваше сознание?
На такое отвечаешь, не думая.
— Нет!
— Верно! В снах очень много вашего — воспоминаний, чувств, страхов. Всего! Но вы, точнее ваше сознание, не хозяин. Так кто хозяин? Подсознание? «Оно», как говаривал старина Фрейд?
