Берет он уголь с алтаря
И на стене им чертит белой
Призыв познать самих себя.
Век заблуждений канул в Лету.
Себя явило Божество.
Повсюду Нового завета
Я в людях вижу торжество.
Но чу! Вчера во сне явился
Мне призрак пифии седой.
И в три перста перекрестился,
Промолвив: "Будь самим собой!"
СРЕДНЕВЕКОВЬЕ
Плащ, обветренные руки,
Книга — символ бытия,
Нет возвышенней науки,
Чем схоластика моя.
В церкви раз бенедиктинской
Неба я услышал зов:
Изучить язык латинский
И читать святых Отцов.
Так, с весны и до метелей,
Стал скитаться по стране:
Вера — в сердце, легкость — в теле,
Свята истина — в уме.
НЕБЕСНЫЙ ГОСТЬ
Четыре раза повторил
Я слов заветных сочетанье,
И всю премудрость мирозданья
Мне гость небесный отворил.
Струился шелест дивных крил,
Взор излучал благоуханье,
Но все же одного желанья
Исполнить не нашел он сил.
Как червь, простершийся в пыли,
Лицо прикрыв полой одежды,
Я о твоей молил любви.
Померкли ангельские вежды,
И гость промолвил мне: "Живи
Вовек без веры и надежды".
***
Т.Сидашу
Поверь, и я не позабыл
Науки тайной и безвестной.
В сияньи херувимских крыл
Мне виден лик ее чудесный.
Как встарь, отверсты небеса,
И слышен Глас, и Дух струится…
И тонок след от колеса, —
Им Колесничий веселится.
Для тех, кто верен, лишь одна
Стезя прославлена от Бога,
И тем, кто Чашу пьет до дна, —
Одна Любовь, одна Дорога.
СОНЕТ В КАНУН ПАСХИ 1997 ГОДА
Блужданием во тьме греховной жизни
Опьянены, как Вакхом древний Ной,
В мерцанье тусклом мудрости земной
Мы ищем путь к неведомой Отчизне.
Но днесь отворена святая высь мне,
В слепое сердце луч пролит иной.
Так лик светила утренней порой
Лишь выглянет, и свет в пещеру брызнет.
В безмыслье — смысл, средь хаоса — порядок
Обретены, как в южном небе крест.
Он далеко, и все ж предельно рядом.
Душа моя, бежим из этих мест,
Где самый воздух злым проникнут ядом.
Пусть гибнет смерть, ведь "Deus amor est".
Руслана Ляшева
ВСЕ ФЛАГИ РВУТСЯ В ГОСТИ К НАМ. ПОЖИВИТЬСЯ
В конце прошлого года в журналах появились два произведения — роман Веры Галактионовой "5/4 накануне тишины" в "Москве" (2004, № 11–12) и роман-завещание Анатолия Афанасьева "На службе у олигарха" в "Роман-газете" (2004, № 22–23). Совершенно разные по стилю (Галактионова модернизировала прием "поток сознания": Марсель Пруст а-ля рюс) и теме (Афанасьев был блестящим мастером пародийной прозы; этим прожектором обшаривает два потока времени — "наши дни" и год 2004), романы схожи пафосом. Авторы осмысливают кризис и прогнозируют судьбу России. Чтение, признаюсь, не из легких; тем более не похож на веселую прогулку предстоящий разговор. Ничего, справимся.
ТРИ ВОЛОСИНКИНачнем издалека, а может и вблизи, кому как покажется, поскольку речь идет о новой книге Збигнева Бжезинского "Выбор. Мировое господство или глобальное лидерство" (М., "Международные отношения", 2004). Уж как бедняжка изворачивается, чтобы представить агрессивную политику США миротворческой; сразу видно, не знает нашей пословицы "Черного кобеля не отмоешь добела" — старается отмыть. В качестве отвлекающего маневра клюет Россию; дескать, сошла с дистанции, она уже не в счет, за десять лет разрушила экономику Афганистана и т. д. Естественно, закрывает глаза на обескураживающий результат "миротворческих" действий США — развал экономики и инфраструктуры Ирака за несколько месяцев и убийство 98 тысяч мирных жителей (см.: письмо английских дипломатов и военных Т.Блэру; "Советская Россия", 2004, № 160).
Непроизвольно вспоминаешь старый американский фильм "Трамвай "Желание", экранизацию одноименной пьесы Теннессии Уильямса, где поляка-иммигранта играет знаменитый Марлон Брандо.
Разорившаяся аристократка Бланш приезжает с юга к сестре с отчаянной надеждой встать возле нее на ноги и выжить, но муж сестры (его играет Брандо) морально добивает ее и, объявив чокнутой, сдает в сумасшедший дом. Актер создал образ жестокого циника, который топчет все слабое, чтобы выжить самому. Такую же тактику в книге "Выбор" поляк Бжезинский пытается применить к России, "опустить" и добить окончательно. Знал бы Пушкин, в какие формы может вылиться "спор славян между собой"! Однако, мощи ли таланта, как у Марлона Брандо, не достало политику, или объективные возможности не поспешествовали замыслу, но своей цели автор "Выбора" не достиг. Дифирамбы, расточаемые Бжезинским своей второй родине и президенту Д.Бушу, не встретили в мире восторга и поддержки; скорее подвергаются насмешке и даже опровергаются. В одной из парижских газет 21 декабря ушедшего года французы откровенно посмеялись над Бушем, назвав его "чемпионом по борьбе за демократию".
Критик Наталья Иванова, ратуя за либерализм в программе "Книговорот" ("Радио России", 18.12.2004), одарила афоризмом: "Не будет свободы, не будет литературы". Я, грешным делом, вспомнила анекдот о трех волосинках — много это или мало? В супе много, на голове мало! Так и свобода; если только для литературы ее хватает, это равносильно трем волосинкам в супе; для экономики такой свободы мало. На конференции по "новому реализму" в СП России, проходившей 30 ноября 2004 года, прозаик Петр Алешкин высказал мысль, нашедшую поддержку у критика Александра Неверова, что русская литература сейчас переживает расцвет; я, разделяя её, спешу добавить: значит, ей хватает свободы.
Как обстоит дело в экономике? К изъянам старой системы добавились новые проблемы, говорит академик, руководитель Отделения экономики РАН Дмитрий Львов, ценой реформ стала "потеря управляемости экономикой" и "громадный ущерб производству и жизненным интересам десятков миллионов наших сограждан" ("Литературная газета", 2004, № 51–52).
Ломанувшись в мировой рынок, Россия продулась в пух и прах, подстать деревенскому лоху у ловких наперсточников. Неважно, какой политический строй — монархия, социализм или капитализм; условия производства намного труднее и затратнее, чем в Европе: там дешевые морские перевозки, здесь дорогие континентальные железные и шоссейные перемещения и т. д. Не в Россию потекли инвестиции, из страны хлынул капитал.
Государство убежало из экономики, свободы ей это не прибавило: трех волосинок для капиталистической прически мало. Академик Д.Львов полагает: "необходимо согласовать принцип частной собственности с другими непременными атрибутами рыночной экономики — свободой и равенством в процессе обмена товаров для всех. А этого можно достигнуть лишь при условии, что собственник земли и природных ресурсов будет выплачивать ренту обществу, а не присваиватъ себе то, что ему никогда не принадлежало и принципиально принадлежать не может". Между прочим, поляки уже созрели для установления истинной, а не мнимой свободы в экономике; радио России в вечернем выпуске новостей 1 января сообщило о решении правительства Польши изымать у граждан, имеющих годовой доход более 600 тысяч злотых, половину прибыли в государственную казну; это касается 4 тысяч самых богатых. Не последовать ли нам их примеру? Академик советует это сделать.
Однако даже такая крутая мера не предотвратит катастрофу, на краю которой топчется Россия, хотя облегчит положение самых бедных россиян (можно представить, какие вопли закипят, если из-за одного М.Ходорковского радио "Свобода" — 1.1.2005 — брызжет бешеной слюной, говоря о "просто региональной стране России"). И вернув государству природные ресурсы, не уйти от главного вопроса — стратегического! — экономики: автаркия ("изоляция от мира") или растворение в мировом рынке?
