— Говори, — пристально посмотрел на него Инголин.
— Что если мы не возьмем ее, — Артем кивнул на замершую на месте Домогацкую, — то наша миссия может провалиться. У нас, получается, не просто полет будет, а какая-то миссия…
— Вполне вероятно, — кивнул взявший себя в руки фон Бревен. — Что ж, с высшими силами не спорят. Слышал я о таких случаях, когда они говорили через людей, так все, кто не послушал, погибли. Послушавшие выжили. Так что брать надо. Но наплачемся мы с ней…
Он тяжело вздохнул.
— Мы вас возьмем, Ольга Петровна, — повернулся к военврачу Артем. — Но с одним условием. Первое беспричинное оскорбление ничего плохого вам не сделавшего человека, и мы расстанемся, невзирая на случившееся только что.
— Оскорблений больше не будет, — заверила потрясенная женщина, у нее до сих пор мороз по коже шел.
— Хорошо, коли так. Контракт и оплата стандартные для военврача вашего ранга.
— Я согласна.
— Вам нужно собраться?
— Нет, у меня в камере хранения вокзала походный баул со всем необзодимым, — покачала головой Домогацкая. — Почему-то ощутила, что должна обязательно собрать его и взять с собой.
— Хорошо, тогда отправляемся.
Быстро заключив контракт с военврачом и распрощавшись с полковником, экипаж «Петрограда» двинулся к платформе орбитального лифта.
Артем шел, не глядя по сторонам, в его голове бился один-единственный вопрос:
«Что это такое было?»
Глава VIII
Арендованный челнок медленно приближался к громадной туше супердредноута, ориентируясь на свет, льющийся из открытой аппарели. Перед отправкой ребят на планету корабль при помощи буксиров перегнали к большой ремонтной станции, находящейся на высокой орбите безатмосферной четвертой планеты системы, поскольку именно на ней и в ее ближнем космосе находились основные производственные мощности. Орбиты, и ближняя, и дальняя, буквально кишели заводами, станциями, верфями, энергостанциями и бесчисленными грузовыми кораблями. От станций к планете вело целых двадцать четыре грузовых орбитальных лифта, а не шесть, как на Орвисе-III. При этом планета не была особо населена, всего сорок восемь миллионов человек — никому не доставляла удовольствия жизнь под куполами, а не под открытым небом. На пространственных станциях, правда, проживало еще около ста миллионов, но большинство летало на работу вахтовым методом, люди отрабатывали декаду, после чего возвращались на такой же срок домой.
Артем смотрел на «Петроград» и удивленно качал головой. Дархон развернулся вовсю — корабль уже не походил на ободранный скелет гигантского животного, почти половина поверхности была покрыта броневыми плитами. Интересно, откуда искин их взял? Нет, если вспомнить про пространственный 3Д-принтер, то ничего удивительного, но не рискнул же он показывать местным столь продвинутую технологию?
— Неплохо выглядит, — задумчиво произнес за его спиной Истомин. — Это ваш искин всего за несколько дней сделал? Очень неплохо. Хотя да, восемь тысяч ремонтников — это немало. Думаю, завтра ремонт еще ускорится, я одолжил у знакомых четыре крупных инженерных комплекса, через восемь часов их доставят. К этому времени надо успеть проработать схему и решить, что восстанавливать в первую очередь.
— Мне кажется, все же двигателя, генераторы защитного поля и оружие, — покосился на инженера Артем. — Ощущение надвигающейся беды буквально не дает мне дышать…
— Мне тоже… — вздохнул Кирилл Владимирович. — Мне тоже…
— И не только тебе, — повернулся к ним сидящий в кресле слева Леонид Петрович. — Всем не по себе. Я кое-что пробил по своим каналам, так вот, флот лихорадочно вооружается, станции оборонной призмы, даже законсервированные еще при прошлом императоре станции резерва приведены в полную боевую готовность, но об этом все молчат. Не знаю, почему, видимо, если враг узнает про нашу осведомленность о скором нападении, то резко увеличит число атакующих сил, и тогда мы можем не справиться.
— Я одного понять не могу, — вмешался в разговор Бор. — Ну ладно, кто-то готовится напасть. Но Орвис же не одна система, а часть огромной империи! Неужто флоты других ее концов не придут на помощь?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Придут, конечно, — криво усмехнулся инструктор. — Но беда в том, что пока они досюда доберутся, систему мы, скорее всего, потеряем. Планету могут вообще забросать кварковыми бомбами, и она станет непригодна для жизни. Но при этом практически все производственные мощности уцелеют. Бери и пользуйся. Возможно, наши взорвут их сами, увидев, что другого выхода нет. Но если система окажется захваченной, то имперский флот могут встретить флоты сразу нескольких государств — уж больно мы им всем поперек глотки стоим, не даем «деньги делать» так, как им хочется. Например, неподалеку в ненаселенной системе нашей зоны ответственности есть огромные залежи нориума, очень интересного и дорогого металла. Приатцы и сонгарцы туда постоянно лезут, пытаясь вывезти хоть сколько-то, но их оттуда пинком под зад выпроваживают наши патрули. Они воют, что мы и сами не пользуемся, и другим не даем. Им предложили заплатить и добывать без проблем, но платить эти господа не желают, жаждут захапать за так. Проблема в том, что если они успеют быстро захватить систему и уничтожить население, то наши временно отступят, большую войну начинать не станут, не готовы пока к ней, и это все понимают, враги в том числе. Хотя мам, сами понимаете, все будет уже безразлично, живых таорцев в системе Орвис не останется. Здесь, понимаете ли, не Земля, и геноцид в порядке вещей.
— Весело… — протянул молодой навигатор, почесав в затылке.
— Да уж куда веселее… — скривился Моисей Соломонович, до сих сидевший молча.
Выслушав все сказанное, Артем осознал, что если даже экипаж и заметит что-то необычное на дредноуте, то никому ничего не скажет — сейчас главное, чтобы сверхмощный корабль как можно быстрее встал в общий строй и помог отбиться. А значит придется использовать все, что доступно, может и бета-орудия Дархона. Но это надо обсудить с ним самим, искин может и не захотеть, ведь если они окончательно засветятся, что «Петроград» — отнюдь не супердредноут, а нечто намного более совершенное, придется бежать, и бежать настолько далеко, чтобы найти было невозможно.
«Дархон, приветствую, мы на приближающемся челноке, — по шифрованному каналу связался он с искином. — С нами экипаж. Инженер, второй пилот, щитовик, канонир и врач. Все пятеро — мастера высшей категории. Эксперты».
«И ты здравствуй! — отозвался тот. — Знаю, что это вы, не зря же я аппарель открыл? Вот только не зря ли ты мастеров взял? Они точно заметят неладное…»
«Боюсь, сейчас не до того, — вздохнул землянин. — Помнишь, мы говорили о том, что на систему возможно нападение? Так вот, сейчас я в этом почти уверен. И Ирренару очень нужен мощный корабль в системе обороны, потому нам и кредит на таких условиях выделили, и на закрытое кладбище допустили».
«А прямо сказать не могли? — недовольно пробурчал Дархон. — Вот что за манера, действовать исподволь, а?»
«Безопасники… — тяжело вздохнул Артем. — Они во всех мирах одинаковы. Прямо действовать они просто не в состоянии, обязательно чего-то накрутят».
«Ладно, будем по ходу дела разбираться… — хмуро констатировал искин. — Сертификаты-то получили?»
«Получили. Мы теперь мастер-пилот и мастер-навигатор. Только последний экзамен по управлению сверхдредноутом еще сдать надо, ведь другого корабля такого размера, кроме нашего, здесь нет. Второй пилот — одновременно инструктор Центра Сертификации. И я очень рад, что он с нами. Мне до хорошего пилота, хоть и зовусь мастером, как до Владивостока на четвереньках, особенно на тяжах. А Леонид Петрович на них такое вытворяет, что слов нет. И опыта у него больше ста лет».
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
«Серьезный дядя. Ладно жду».
«Погоди, не отключайся! — всполошился Артем. — забыл важную вещь сказать. Тебе придется играть роль местного туповатого искина, но поумнее прочих, иначе не поверят. Местные искины, если им несколько десятков лет хотя бы программное обеспечение не меняли, резко умнеют. И опытные космонавты таких очень ценят и берегут».
