тушенки.
Матвей Егорович сцепил пальцы на столешнице и улыбнулся, вглядываясь в лицо соседа по лавке:
– Ну и как ты в таком положении оказался?
– В каком? – Серега не отводил взгляда от стакана.
Сыщик развел руки:
– Вот в таком!
– Да что тут говорить?! С работы поперли по старости, дом сгорел, даже со Службы занятости турнули!
– Семьи нет?
– В начале девяностых уехал от загулявшей жены сюда. Из Эстонии. Как беженцу, эстонцы дали бабла пять лимонов деревянных (тех еще денег!) на покупку дома. На это только такую халупу и можно было приобрести. Но и она сгорела. Вот с тех пор и бомжую… – поразмышляв немного, он повторил процедуру наполнения посудин. – Но если уж быть до конца честным… Вы читали Ли Бо?
В восточных горах
Он выстроил дом
Крошечный -
Среди скал.
С весны он лежал
В лесу пустом
И даже днем
Не вставал.
И ручейка
Он слышал звон
И песенки
Ветерка.
Ни дрязг и ни ссор
Не ведал он -
И жить бы ему
Века.
Матвей Егорович беззвучно изобразил аплодисменты:
– Браво! И не значит ли это, что это бродяжничество по убеждениям?
– Ну да, в какой-то мере. Не хочется кормить разжиревших чинуш!
28. Ева
Ох, немалого труда стоило уломать этого бомжа! Хоть и бомжа, но, что ни говори, благородного! Уж и Матвей Егорович, спасибо ему, приводил несокрушимые доводы, и она сама наплевала на женскую гордость, а нет и нет! Ну, ни за что не хотел мужичок расставаться со своим сараем! Лишь когда прикончили вторую бутылку и сгорел последний огарок свечи, он согласился продолжить застолье у нее. Т.е. в гостинице. Пожилой следак-страховщик, как он представился, вызвал такси, и они, подсвечивая себе смартфонами, спрятали продукты с еще одной оставшейся бутылкой в специальный ящик от мышей и вышли в летнюю звездную ночь.
А это было сказочно! Оглушительно громко квакали лягушки и пели соловьи, сиял полумесяц на горизонте, ничем не затмеваемые звезды перемигивались разными цветами. Остро пахло лесом и болотом, по всему видно, цветущему. Конечно, железная дорога никуда не делась – на южном горизонте небо светилось и изредка громыхало. Но это ничуть не убавляло очарования летней ночи.
Они не говорили ни слова, любуясь окружающим. Не хотелось рушить волшебство.
Наконец по изгородям и деревьям садов заплясали яркие лучи подъезжающей машины, и Матвей Егорович махнул рукой, привлекая внимание.
29. Витюнчик
Виктор давно уж стремился вовсе не к развлекухе и кайфу, нет. Всерьез занялся изучением китайского, а когда понял, что ТЕ тексты на древнекитайском, принялся и за него. Нет, у него уже был полный перевод, но он не очень верил тем советским лингвистам. Надо было прочесть самому. У него имелись снимки рукописей Вэнь Идо о верованиях ЦЯНЬ, труд "ШИ ЦЗЫ" Сыма Цяня о кудесниках ФАНШИ, Чжоуский трактат и и танские комментарии Кун Индая а также труд Вэй Бояна "Циньтунцы". Но самое главное – у него была (как утверждали некоторые ученые!) копия подлинной рукописи Хуан-ди, Желтого Императора, который получал ответы от на свои вопросы от Белой девы,Черной девы и Избранной девы. Хотя те же ученые отвергали авторство императора.
Тогда еще он мало что понимал, но прислушивался к совету переводчика и толкователя Виногродского, читать и перечитывать, пока само не прояснится.
Лекции в Универе отвлекали, конечно, но надо было посещать их, хуже того, надо было обязательно конспектировать, чтоб остаться на курсе, а военкомат не призвал. Короче труба! Но он был очень и очень талантлив, он был выдающейся личностью, просто гениальной! У него хватало сил и времени уже на втором курсе отдаваться настоящему своему призванию – Магии. Сначала только дома в выходные, хорошо еще, этих выходных придумали немало! Но он все ж получил это сраное высшее образование.
Однокурсники Семен с Мирославом, с которыми он во время учебы занимал комнату в общаге, не были достаточно умны, им приходилось еще подрабатывать, чтоб пошло развлекаться в выходные. А он и в комнате-то появлялся только по крайней необходимости – три ночи переночевать. Да и то находил сил включать комп и, отгораживаясь от всего, предаваться медитации и познанию Учений.
И в этом было волшебство, в этом была настоящая магия! Которая, в конце концов, проявилась в полной мере. Да-да! Целых два года он подводил мать с ее хахалем к правильному решению, и вот, наконец… И он свободен от лекций и хата есть!
Сказать, что он обрадовался, значит ничего не сказать! Он был на коне – все шло по задуманному. В двадцать четыре, то есть в прошлом году ему сняли пенсию. Ведь формально он являлся сиротой – отец помер, разбитый инсультом. Но теперь, наконец, она взяла кредит. На покупку ему квартиры. Это было круто! Ведь получаемую пенсию он не тратил, откладывал не будущее, на его великое будущее.
Конечно, он мечтал приобрести недвижимость в Столице, но пока это было не по силам. Пока! Он еще переберется туда! У него есть План! И План, и могущество Магии!
Конечно, выглядел он еще моложе своих сокурсников, будучи самым взрослым, и это тоже плюс для него! Мать отдала его в школу поздновато, но ему это было только на руку, теперь он понимал смысл своей особенности. Так надо было.
30. Серый
Машина покатила по темным и пустынным в это время улочкам. После нескольких поворотов он догадался, что едут они на Тайвань, неизвестно почему так названный пригород на высоком берегу Бологовского озера.
Когда-то в советские времена это было место бараков от птицефабрики, Курятника в простонародье, и считалось не очень удачным местом жительства, поскольку до ближайшего магазина в городе было километров пять. Это до продуктового. А уж что касается одежды и предметов быта, тут и вовсе – пилить надо было ого-го!.. Теперь же, при диком капитализме нынешней России, когда от Курятника остались руины, как и от многих бараков, здесь начали строиться двух-трехэтажные коттеджи или виллы прячущих свои состояния чиновников. Посему и дорога сюда была грунтовой и очень узкой, пробегая через старый сосновый бор. К тому же никогда не ремонтировалась – бюрократы и взяточники надеялись, что проверяющие органы побрезгуют былым Курятником.
Водила, разумеется, выдал пару неласковых комментариев по поводу чинуш и остановился перед запертыми ржавыми воротами с будкой при них. Из будки со светящимся окошком неторопливо выбрался сухой старик в камуфляже. Широкий луч от его рук заплясал по машине.
– Вы к кому?
Ева приоткрыла переднюю дверь со своей стороны:
– Вам звонил от вдовы Семенов? Е-ка-те-рин!
– Ну, звонили! Хотите снять коттедж?
– Да! Но сначала смотреть!
– Ночью?
– Мы ночевать! И потом сказать!
– А вы знаете, что в вашей сраной Эстонии русских притесняют?
– Я там пять лет не был!
– Тоже удрали? Правильно сделали! Не хрена фашистам пособлять!
Из-за другой двери, с заднего сиденья, высунулся Матвей Егорович:
– Ты давай ворота отворяй! Тоже мне антифашист хренов!
Бурча что-то себе
