— Вы видели? — спросил он, хитро улыбаясь, — в Гостевой книге на нашем сайте кто-то раз двадцать написал «Вы — мудаки!!!». Море отзывов, что называется. А обратный адрес выглядит так: «вы мудаки, собака, вы мудаки, точка, ру».
Главный распорядитель Синдиката Петр Гурвиц, или как все за глаза его звали — Петюня, выглядел человеком, давно заблудившимся в лесу. Временами он забредал в мой кабинет, останавливался, оглядывался, обнаруживал, что на этой поляне уже был, и тогда убредал прочь. Иногда рассеянно брал бублик или сухарик с тарелки. Петюня сильно закладывал за галстук, поэтому к вечеру вид имел подержанный. Точнее говоря, под конец дня он становился похож на ворону, облитую помоями.
Между тем был неглуп, очень осторожен и циничен, как тысяча чертей. В разговоре, посреди самой что ни на есть серьезной и даже трагической темы лицо его вдруг озарялось выражением светлой догадки, счастливого открытия, выхода из духовного тупика. Он открывал рот и произносил: — Хотите анекдот? — и выдавал, как правило, анекдот самого непотребного, самого тошнотворного свойства… Итак, вошел Гурвиц, присел рядом с нами, велел Маше принести еще чашечку кофе, и мы заговорили о последних событиях в Израиле, о зловещих предостережениях департамента Бдительности, о подожженных синагогах во Франции и недавних избиениях в Москве нескольких иностранных подданных…
— Я скажу вам, дети мои, дела очень плохи… — произнес Петюня, — мы идем в долину хаоса…
И стал молоть такую вот декаданщину. В его лице даже появилось нечто пророческое. Он стал еще более похож на святого Петра, причем сокрушенного и печального, уже после того, как трижды пропел петух. Далее он вообще понес нечто невообразимое. Положение наше — Израиля, то есть, — таково, что мы как бы движемся в узкой траншее, и двигаться можем только в пределах ширины этой траншеи. Можно маленько двинуться влево, можно подвинуться вправо, но идти мы вынуждены вперед и вперед. И только я хотела поинтересоваться — почему бы не выскочить из этой траншеи к чертям собачьим, как он объявил, что нас ждут такие испытания, каких наш народ еще не знал.
Мы с Яшей сидели на чудном кожаном диване, который с немыслимыми ухищрениями мне удалось выколотить из административного отдела Синдиката и, вытаращив глаза, смотрели на нашего старого алкоголика.
— Что же делать?! — воскликнул Яша, чувствительный, как любая творческая натура.
— Дети мои, — сказал наш доморощенный апостол Петр Гурвиц, — если не верить всей душой в чудо, то всем нам рано или поздно придет п…ец!
— Если это произойдет, — проговорил Яша, едва ли не рыдая, — можно только представить положение еврейских диаспор во всем мире!
Петюня поморщился и сказал:
— А ты о них не беспокойся! Эти говнюки выкрутятся из любой ситуации. Думай о себе и своих детях…
В этот момент губы его дрогнули, в усах разлилось выражение восторженной догадки, глаза посветлели.
— Хотите анекдот? — спросил он.
Анекдот от Петюни
Один еврей купил попугая. Принес клетку домой, снял платок — это оказалась попугаиха. Увидев белый свет, она заорала: «Хочу трахаться!!! Хочу трахаться! Хочу трахаться!!!»
Еврей огорчился, пошел к раввину.
— Ребе, — говорит, — я человек небогатый, в кои веки купил детям забаву — и надо же, как мне не повезло! — вместо нормального попугая попалась какая-то проститутка…
— Не расстраивайся, — говорит ребе. — Я знаю одну семью, там живут два набожных попугая. Надо подсадить твою к ним в клетку, чтобы они ее перевоспитали.
Тот обрадовался доброму совету, пошел по указанному адресу. Действительно: в клетке сидели два набожных попугая: в кипах на головах, в талесах, — и молились. Как только шлюху-попугаиху подсадили к ним в клетку, она заорала: «Хочу трахаться! Хочу трахаться! Хочу трахаться!!!»
Тогда один из попугаев сказал другому:
— Видишь, Дувид, я говорил тебе: если долго и упорно просить Всевышнего, он исполнит любую просьбу!
Дверь приоткрылась, заглянул Изя, сказал удовлетворенно:
— А, вот вы где!
И велел Маше принести еще чашку кофе. Вообще, выглядел довольно возбужденным.
— Слушай, сколько стоит арендовать корабль? — спросил он Петюню.
— На хрена тебе корабль, Изя? — вяло отозвался тот.
Но Изя был явно занят какой-то настойчивой мыслью.
— И все-таки?..
— Я кто тебе — адмирал?
— Ты — Главный распорядитель.
— Смотря какое судно, для чего и на какой срок, — предположил Яша. — Если катер, например, часа на полтора…
— Нет! Корабль, настоящий корабль, и надолго! Может, на месяц…
— Да на черта тебе?! — удивились мы дружно. И в самом деле, какое отношение имели морские экспедиции к Изиному департаменту Загрузки ментальности? (Хотя, если вдуматься, если напрячь воображение, можно представить галеон времен Ост-индской компании, снаряженный еврейскими купцами… галеон, прибывший в амстердамский порт с грузом малаккского перца, индиго, саппанского дерева… галеон, хранящий в трюмах предметы голубой посуды эпохи Мин, корейский и японский фарфор, острый имбирь, японскую медь, крупные алмазы грубой огранки, шкатулки, полные жемчугов и рубинов, персидские шелка, неочищенный цейлонский сахар… а также тигра, крокодила и молодого шимпанзе с ошейником на шее, притороченного цепью к мускулистой руке чернокожего моряка…)
— Есть одна идея, — сказал Изя нетерпеливо. — Пока в стадии разработки. Но возможно, это станет революционным этапом в работе Синдиката.
Петюня закатил глаза к потолку, словно прослеживал траекторию вознесения известного исторического лица.
— Слушай, — сказал он, — а нельзя ли погодить с революциями до конца моей каденции?..
Он поднялся и пошел к дверям. Изя вскочил и повлекся за ним:
— …но ты можешь позвонить в пароходство, и хотя бы выяснить…
— …а чего выяснять, если Расстреловна все равно не даст ни гроша…
— …а если Клещатик проплатит?
Когда за ними закрылась дверь, мы с Яшей задумчиво переглянулись.
Дважды кукарекнул его мобильник, — дети по нескольку раз в день слали отцу приветливые sms-записочки. Он достал из кармана брюк телефон и продемонстрировал этот своеобразный привет:
«Fuck you, dusha moja!» — писала одна из близнецов.
— Наверное, выиграла крупную сумму, — предположил отец.
На журнальном столике перед ним, как обычно, лежал листок, зарисованный чередой картинок. Попугаиха, с лицом Петюни, держала в клюве мешочек с зернышками слогов: «хочу тра-хать-ся, хочу тра-хать-ся!!!» На соседней жердочке сидели два набожных попугая с лицами обоих начальников из Центра.
— Брось привычку рисовать свои комиксы, ты попадешь в паршивую историю, — сказала я, открывая почтовую программу в своем компьютере.
— Как-то рука сама бежит… — виновато сказал Яша, — помимо воли…
Я смотрела в экран:
— Опять!!! Опять этот странный тип со своими апокалиптическими пророчествами!
Яша вскочил, встал за моей спиной, мы молча уставились в экран, читая:
«Лжецы и лицемеры, преследующие лишь свои низменные цели, они делают вид, что пекутся о пользе страны — не верьте ехиднам! — верховные народа этого пекутся лишь о себе, о своей мошне, о своих удовольствиях. В страхе они просыпаются по ночам, трясясь за свое будущее… Запускают загребущие руки свои по локоть в государственную казну и беспрестанно лгут, блудят и подличают! Заключают они пари и играют, играют в подпольных казино, делают ставки — где прогремит следующий взрыв, и прольется новая кровь, кровь их братьев и сестер, — и выигрыш не смердит им… Не чтят они святых своих книг, не помнят слов пророка Ехизкиеля, сказавшего: „И изолью на тебя гнев Мой, огнем ярости Моей дуну на тебя и отдам тебя в руку людей свирепых, мастеров истребления…“
Дойдя до конца письма, мы молча изумленно вперились друг в друга.
— А ты говоришь — комиксы… — пробормотал Яша.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Из «Базы данных обращений в Синдикат».
Департамент Фенечек-Тусовок.
Обращение №1.004:
Мужской энергичный баритон:
— Я донор с тридцатилетним стажем, могу пользу принести в вашем бедламе со всеми этими взрывами… а ваши наглые чинуши в Посольстве мне в визе отказали!
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
глава одиннадцатая. Израильская рулетка
Я стояла на верхней площадке кладбища на холме Гиват-Шауль и смотрела, как крошечный экскаватор внизу ровняет новую террасу на склоне. Сколько же их было, этих новых могил… Опять я пошла вправо и вниз, но после роскошного, заросшего багровыми кустами бугенвиллей памятника знаменитому раввину повернула по другой дорожке… И наконец поняла, что совсем заблудилась…
