первому орать на себя. Позже я узнал, что один из них (ясно – кто!) был генеральным директором завода. Прошло много времени, и я уже давно не удивляюсь подобным сценам, но ту, первую, где уже немолодой сотрудник уподобил себя зелененькому лейтенанту, а генеральный директор – генералу, мне не забыть никогда.
Похоже, что армейское правило, с которого я начал данный параграф (понятия «начальник» и «дурак» – несовместимы), успешно действует и на «гражданке». Впрочем, как и другой красиво сформулированный постулат: «Тот прав, у кого больше прав».
* * *
До сих пор речь шла именно о таких «профессионально» правых людях, то есть людях, злоупотребляющих реальными правами, которыми они обличены «по статусу». Теперь же поговорим о бесправных правых. Это, так сказать, любительская категория, самая широкая категория людей, любящих быть правыми во всем. За ними всегда должно оставаться последнее «Я прав!», чего бы это им не стоило. Иначе их голодная самость будет долго и упорно грызть изнутри болезненно самолюбивую душу. Формируются эти носители «истины в последней инстанции», конечно, из тех, кто «Я не виноват!», но идут они гораздо дальше последних, стремясь выглядеть победителями хотя бы в собственных глазах (лучше, конечно, в глазах окружающих). В худшем случае они согласятся на боевую ничью, дающую возможность расстаться с оппонентами без отказа от собственной правоты. Но согласиться с чужим, пусть даже хорошо обоснованным мнением, – ни за что! Из принципа, конечно, и никак иначе.
Ох, уж эти принципы! Диву даешься, до какой степени нынче затерта, опошлена и обесценена суть этого логического понятия. Принципами сегодня прикрывают и упрямство, и высокомерие, и мелочную неуступчивость, и ханжество, и другие проявления ложного самоутверждения. Принципами спекулируют: так, дабы «не ударить лицом в грязь» и ухватиться за очевидно ускользающую правоту, люди хитрого ума идут на разные поправки, подтасовку аргументов или, глазом не моргнув, отказываются от них. Разве столь уж редки в наших мелочно-бытовых спорах жалкие и в то же время наглые уверения типа: «Я этого не говорил» или «Вы все меня неправильно поняли»? Мне вспоминается комический эпизод. Один из туристов теплоходного маршрута Череповец – Астрахань уверял нас, соседей по каюте, что Жигулевские горы находятся на левом берегу Волги. Я возразил, второй же сосед засомневался и раскрыл свой походный атлас.
– Как видите, на правом, – сказал он моему оппоненту, ткнув пальцем в соответствующее место на карте.
– Я же и говорю: на правом, но слева от русла Волги, если смотреть на карту, не моргнув глазом, скорректировал свои доводы оппонент.
Но гораздо чаще – оголтелое упрямство без каких-либо мотивов вообще. «Я так считаю – и все! И что бы вы мне ни говорили, я своего мнения не изменю!» – вот так или примерно так обосновывали свое тупое «Я прав!» некоторые из числа тех, с кем сводила меня судьба хотя бы мимолетно. (В последнее время все чаще пользуются доводом – «Я убежден!». Но это, скорее, телевизионное заимствование. Однако «убедить» и «доказать» – не совсем одно и то же.)
Определить таких людей внешне особого труда не составляет, стоит лишь внимательно присмотреться к тем, кто вокруг нас. Даже вне конфликтных или спорных ситуаций этих людей отличает какая-то особая манера подачи собственного мнения, какой-то специфический тон. В нем слышится не грубость и даже не резкость, а, скорее, некая категоричность, заявка на бесспорную правоту; человек говорит и одновременно как бы утверждает сказанное. Такие люди в повседневной жизни склонны к назиданиям и резонерству, они не высказывают, а естественным для них образом изрекают свое отношение к чему-либо; их слово если уж и не закон, то, по крайней мере, некая бесспорная установка.
Они не отличаются гибкостью мышления, у них все «параллельно или перпендикулярно». К тому же не любят и не умеют слушать, кроме самих себя, конечно. Поэтому истина в спорах (не дай Бог!) с такими твердолобыми индивидуумами не может родиться в принципе. Точнее, в них чаще всего рождается аж две «истины»: здесь не вникают в доводы оппонента и даже не слышат их, а поспешно утверждают свои.
«Вечно правые» весьма требовательны, но, к сожалению, не к себе; критические замечания в свой адрес они воспринимают болезненно. Обожают отдавать команды, поэтому любая данная им власть, даже условная, непомерно возвышает их в собственных глазах. Кстати, формы и тон этих команд также свидетельствуют о мелочном природном вождизме, нередко смешиваемым с незаурядными организаторскими способностями и чуть ли не с харизмой. Характерная деталь: эти мелкие «фюреры» часто предваряют свои командные установки категоричным «Так!», а затем уже в манере армейского «деда» оглашают приказ: «взяли», «понесли», «наполнили» и т. д. Они не терпят возражений или оправданий, парируя их на лету непробиваемым: «Ничего не знаю!». (С чем трудно не согласиться, настолько это очевидно.) Багаж их познаний, как правило, весьма скуден, а стремление к его пополнению перекрывается напыщенной самостью. Одна из сотрудниц (представитель вечно «правых» сил) в ответ на мои старания несколько расширить ее профессиональный кругозор раздраженно, то есть честно, заявила: «Г. Н., не напрягайте меня знаниями!». Что лежало в основе этого категоричного неприятия – не знаю. Могу лишь предположить одно из двух: либо – «я знаю это и без вас», либо – «мне хватит и того, что у меня есть». И действительно, к чему собственные знания, если их с успехом замещают собственная чванливая самодостаточность и возможность паразитировать на знаниях и труде других людей. Так легче жить.
К сожалению, далеко не все вечно и бесспорно правые люди, менторским тоном поучающие вас жизни, сами следуют по ней в соответствии с провозглашаемыми ими же нормами и правилами. Большинство предпочитает двойные стандарты морали: по одним – учат жить, по другим – живут в схожих обстоятельствах; весьма требовательны к другим, но снисходительны к себе. Правда, им часто достается: их разоблачают и бичуют за такую, мягко говоря, непоследовательность. Но с них это – как с гуся вода: их жизненные ситуации, в отличие от ваших, всегда особые. Примеров тому, вероятно, у каждого более чем достаточно.
Выше я пытался набросать, естественно, субъективный, основанный на личных наблюдениях, поведенческий портрет человека, строящего свои взаимоотношения с миром людей по принципу «Я прав!». Конечно, штрихи этого портрета не в полной или одинаковой мере присущи каждому такому человеку. Списаны они порознь, с конкретных людей, знакомых мне по жизни, а уж затем сведены вместе.
Читатель, вероятно, упрекнет меня в том, что, рассматривая тему, я слишком углубился в детали. Возможно, но это оправдывается тем, что «госпожа Самость», рвущаяся наружу из недр «вечно правого» человека, настолько разнообразна именно в деталях, что достойна, на мой
