своей самости обусловлено тем, что фактически он
отождествляет себя с ней, а значит и любит ее как самого себя. Понятно, что при таком допущении бороться с самостью равносильно тому, что бороться с самим собой. Это, пожалуй, самый тяжелый вид борьбы, но тем ценнее успех. По словам Максима Горького (не рискую их цитировать, так как читал об этом еще в школьные годы), ничто так не окрыляет человека, как победа над собой. Любить себя и одновременно бороться с собою можно лишь в том случае, если понятие «бороться с собою» является одним из компонентов обширного понятия «любить себя». Бороться с собою в данном случае может означать только одно –
добровольно совершенствовать свою нравственность
насильственным путем. Возможно ли это? Наверное,
только так и возможно, иного пути нет.
Уже первому земному человеку, родившемуся от «грешных» Адама и Евы, Каину Бог предписывает господствовать над влекущим к себе грехом (в контексте Быт. 4 – подавить в себе братоубийственное намерение). А в Декалоге (Исх. 20) Он требует от всего народа обязательного исполнения жестких поведенческих норм, поскольку «помышление сердца человеческого – зло от юности его» (Быт. 8,21). Иначе говоря, зло обладает мощной корневой системой. Поэтому гораздо легче подавлять «зло от юности» в юношеском же его возрасте, на стадии завязи, пока оно не созрело вместе с человеком. Но, к сожалению, «качество» личной нравственности редко беспокоит человека в юные годы: «Береги честь смолоду!» – это не для нас. Впрочем, осознанная необходимость согласиться на столь полезное насилие над собой редко просыпается в человеке и в зрелые его годы.
Мудрое изречение – «добро должно быть с кулаками» весьма уместно в сфере воспитания вообще и самовоспитания – в частности. Импульсы, проникающие с высшего плана человеческой триады, и есть те «кулаки», которые поражают самость, притаившуюся в ленивой душе человека. Поэтому жесткое очищение души, принудительную вентиляцию ее и помещение в условия, крайне неблагоприятные для вызревания самости, следует считать нравственным долгом человека – участника божественного эксперимента.
Поэт Николай Заболоцкий дает ряд доступных рецептов душевного самовоспитания в стихотворении «Не позволяй душе лениться», главный из которых:
Держи лентяйку в черном теле
И не снимай с нее узды!
Во имя чего?
Чтоб жить с тобой по-человечьи
Училась заново она!
Однако сознательная решимость обуздать минусы своей натуры или обрести плюсы есть всего лишь благое намерение, следовать которому не так-то просто даже при полной, казалось бы, готовности к такому шагу. Особенно – в начале этого трудного и долгого пути, и особенно – человеку «в возрасте», с его тренированной самостью. Но ничего не поделаешь: «Дорога в тысячу миль начинается с первого шага» [10], с. 11. Конечно, успех самосовершенствования во многом определяется характером и природой качеств, которые человек желает подавить или развить в себе.
Но есть общее изначальное условие, которое, на мой взгляд, удачно сформулировано в дзэн-буддийской притче: «Прежде, чем сделать шаг, посмотри, где стоишь». Да, прежде, чем говорить о том, каким я хочу стать в будущем, следует, подключив память, поэтапно «просмотреть» себя в прошлом и составить свой нравственный портрет в настоящем, возненавидев всей душою то, что неприятно открылось тебе в нем. Эмоциональное состояние человека, ретроспективно оценивающего себя, проникновенно выразил Пушкин:
Воспоминание безмолвно предо мной
Свой длинный развивает свиток;
И с отвращением читая жизнь мою,
Я трепещу и проклинаю,
И горько жалуюсь, и горько слезы лью,
Но строк печальных не смываю.
(Воспоминание. «Когда для смертного умолкнет шумный день…»)
Согласитесь, что было бы кощунством комментировать столь гениальное откровение. Рекомендации периодически пересматривать сложившуюся шкалу жизненных ценностей мы находим в уже упоминавшейся книге «Беседы с Богом». Привожу лишь некоторые из этих наставлений: «Ты придерживайся своих убеждений и оставайся верен своим ценностям… Они образуют структуру твоей жизни, и потерять их означало бы распустить ткань твоего жизненного опыта. Однако исследуй их поочередно. Пересматривай ценности одну за другой. Не разбирай весь дом до основания, но изучи каждый кирпич и замени те, что выглядят треснутыми, больше не поддерживают структуру… Если твои ценности служат тебе – придерживайся их. Отстаивай их в споре. Защищай их. Но защищай их так, чтобы не причинить никому вреда. Вред, причиненный другому, не является необходимым элементом исцеления» [7], с. 110,111. Конечно, здесь от имени Бога назидает человек, но, по сути, это созвучно и новозаветной заповеди о любви к ближнему, и ветхозаветным заповедям, смысл которых – не причини другому зла. Естественно, речь не идет о том, чтобы подстраивать себя под чьи-то капризы и амбиции. Именно с позиции «я и окружение» должна в первую очередь рассматриваться проблема нравственного самосовершенствования, ибо «чувство собственного достоинства проявляется по отношению к окружающим» [10], с. 42.
Итак, первое условие – загляни в себя. Это трудно, поэтому вначале неплохо бы научиться глядеть на себя, что гораздо доступнее.
* * *
Свою внешность мы ежедневно контролируем с помощью обычного зеркала. Но существует ли зеркало необычное, в котором отражались бы наши душевные плюсы и минусы? Да, образно существует. Это – реакция окружающих нас людей на то, какой я есть, точнее – каким они видят меня. И если эта реакция в целом негативна, то следует задуматься – возможно, в моем нравственном портрете что-то не так. Однако доверять этому условному зеркалу следует все же с осторожностью, ибо оно, состоящее из отдельных фрагментов, может быть еще и кривым: реакция окружающих, мягко говоря, не всегда бывает однородной и адекватной нашим поступкам, заявлениям и намерениям. Таким образом, не исключена возможность, что в этом зеркале мы увидим свой нравственный портрет и недостаточно цельным, и достаточно искаженным.
Для того чтобы убедиться в относительной достоверности того, что и как это зеркало отражает, необходимо мысленно раздвоиться и самому внимательно посмотреть на себя со стороны без предвзятости. Последнее условие является ключевым, иначе «диагноз» своему отображению будет поставлен неверно. Затем, не кривя душой, ответить на единственный вопрос: противно ли мне в обществе самого себя? И если – да, то логично допустить, что и другим я не менее противен. Такой логичный вывод должен привести к естественному желанию в чем-то изменить себя, поступиться своими драгоценными «минусами от юности».
Однако «должен привести» отнюдь не означает – «непременно приведет», ибо у людей, консервативно относящихся к своему нравственному портрету, критическая самооценка в значительной степени корректируется болезненным самолюбием. В любой своей уступке видят они слабость, проигрыш, отступление от принципа «Я такой, какой я есть!». Ведь если наши пороки предопределены свыше, закреплены за человеком Самим Творцом, то поступиться ими, обуздывать их – то же, что кощунствовать над святыней, «делать неугодное в очах Господа» – такова нравственная позиция этих консерваторов.
