Наверное, он разочаровался в красотках, потому и обратил внимания на меня. Так, что я несу? Вернулась и прочитала сообщение Баронета еще раз! Не поняла? Повтори, пока не запомнишь! Он меня ценит. МЕНЯ! Значит, плевать на комплексы.
— Скажем так, пришлось многое повидать.
Осторожничает, не раскрывается полностью. Но я не стану давить на него. Зачем? Когда будет готов — сам расскажет.
— Когда захочешь обсудить это — пиши. Тема интересная. А сейчас мне пора, обещала соседке принести печенье.
— Сама готовила?
— Конечно, люблю это делать.
— Угостишь меня?
— Обязательно, но в другой раз.
— Хорошего вечера.
— Спасибо. И тебе.
С широкой улыбкой на лице, я отключила ноутбук. Как приятно общаться с Баронетом. Настроение тут же поднимается.
Забрав с кухни пакет с печеньем, которое днем испекла для Богданы, я отправилась к соседям. Надеюсь, Эрик сегодня будет в нормальном настроении. Портить свое из-за него не хочется.
Позвонила, дверь сразу распахнулась, будто меня ожидали. Богдана повисла на мне.
— Ты пришла!
— Я же обещала.
Малышка всегда так эмоционально меня встречает. И каждый раз удивляется, что я держу слово и прихожу к ней. А мне и в голову не пришло обмануть ребенка, который так доверчиво смотрит на меня.
— Добрый вечер.
Тихий голос Эрика заставляет сердце чаще биться. Почему я на него так реагирую? Нет у меня ответа на этот вопрос.
— Здравствуй.
Стою и пялюсь на него. Эрик улыбается и забирает пакет у меня.
— Проходи. Мы тебя ждали.
Мы? Я вроде как к Богдане пришла. Каким боком к дочери примкнул и Эрик?
Улыбаюсь смущенно и занимаю стул. Богдана забирается ко мне на колени.
— Заяц, — делает замечание сосед, — ты уже большая девочка. Кире тяжело.
Богдана меняется в лице и оборачивается ко мне:
— Тебе тяжело?
— Что ты, солнышко. Ты очень легкая.
Богдана улыбается и довольно отвечает отцу:
— Кире не тяжело.
Эрик только вздыхает, но с легкой улыбкой поглядывает на дочь. Богдана рассказывает о своих делах, и вскоре мы всерьез обсуждаем, как бороться с коварной Иркой, желающей единолично владеть Данькой.
Эрик бросил взгляд на меня, но от совета воздержался. А я решила не молчать.
— Богдана, если ты дорога Даньке, он ни за что не станет слушать Иру. А если вдруг перестанет с тобой общаться, значит, он и не стоил того.
— Не стоит чего? — серьезно переспрашивает девочка.
Я как-то забыла, что говорю с ребенком.
— Не стоит борьбы. Ни один мальчик не стоит, чтобы из-за него унижаться.
— А что значит унижаться? — Богдана прислонилась к моему плечу, устроившись на моих руках.
Эрик лишь хмыкнул, следя за тем, как я собираюсь выкручиваться. Я подавила в себе желание показать ему язык, чтобы он не смотрел с насмешкой на меня. Странно будет, если вдруг взрослая тетка покажет язык.
— Ну, вот смотри. — Начала я. — Вы с Ирой сейчас соревнуетесь за внимание Даньки. А он ведь знает тебя, правда?
Богдана кивнула.
— А если сейчас ты станешь ему показывать, что ты лучше Иры — ты унизишь себя. Богдана, ты сама по себе хороша. И если Данька этого не видит, то он дурак. Сама подумай, нужен ли тебе такой мальчик? Что ты должна сделать, чтобы он вновь стал с тобой дружить? На голове пройтись, одаривать его подарками? Нет же, насильно мил никогда не будешь.
Богдана задумалась над моими словами, а я посмотрела на Эрика. Тот поднял вверх два больших пальца. Одобрил, значит.
— Мальчик должен завоевывать девочку, а не наоборот. — Добавила я после недолгой паузы.
— Всегда? — Богдана посмотрела на меня.
— Всегда. — Ответили мы в унисон с Эриком.
Оба улыбнулись такому единению. Но ведь и, правда, испокон веков мужчина завоевывал женщину. А в наш век женщины бьются друг с другом, а мужик стоит в стороне и радуется, готовый пойти с той, которая одержит победу. И неважно, каким способом. А ведь методы борьбы бывают очень грязными. Мир перевернулся, все ценности утратили свою значимость. Грустно, что даже детки подсознательно соревнуются друг с другом. Вся жизнь борьба? А жить-то когда, если ты постоянно на поле брани?
— Спасибо. — Богдана чмокнула меня в щеку и слезла на пол. — Давайте пить чай.
Меня, честно говоря, пугала ее такая серьезность. Не слишком ли рано? Видимо, меня выдал обеспокоенный взгляд и Эрик шепнул.
— Она приняла решение, но пока не готова его озвучить.
Он отец и лучше знает своего ребенка.
Мы пили чай с печеньем.
— Кира, не согласишься составить нам компанию на катке? — спросил Эрик.
Я растерялась.
— Так лето же. Какой может быть каток?
Эрик улыбнулся мне как какому-то несмышленому ребенку.
— Так каток же крытый. Ты что, не знала о таком? — удивился Дементьев моей неосведомленности.
— Нет, не знала. — Да и откуда мне знать? Я и про детский развлекательный центр ничего не слышала раньше, пока мы не сходили в него.
— Ты стоишь на коньках? — поинтересовался Эрик, поедая уже пятую печеньку.
Да-да, я считала количество съеденного. Я для Богданы вообще-то готовила. А он их поедает и жмурится от удовольствия.
— Когда-то стояла. — Не стала уточнять, что было это больше двух десятков лет назад.
— Вот и освежишь навыки.
Как будто я дала свое согласие! Я еще ничего не решила.
Богдана оживилась, к ней вернулось хорошее настроение.
— Кира, там очень классно. Тебе понравится. — Соблазняла меня девочка.
Не уверена, что я останусь довольна.
— Ну ладно, — с опаской ответила, — я согласна.
— УРА! — Богдана вскинула руки вверх и хитро посмотрела на отца. — Я же говорила тебе, что Кира согласится.
— Да, заяц. Ты выиграла.
Эй, они что еще и ставки делают? Я не успела возмутиться, как Богдана отвесила щелбан отцу. Эрик демонстративно охнул и потер пальцами лоб. Нет, все-таки между ними замечательные отношения.
— Какие у вас интересные игры. — Не удержалась я. — А если бы выиграл папа?
— Меня бы повели в кино. — Небрежно ответила малышка.
Ну да, отвесить щелбан отцу и пойти в кино — стоят на одной ступеньке.
Эрик довольно усмехнулся.
— В кино мы можем пойти в любой день, а щелкнуть отца по лбу — получается редко.
— Очень редко. — Подтвердила Богдана.
Я засмеялась, невозможно удержаться. Такие они забавные.
Потом мы еще немного поговорили, и я собралась уходить. Как бы мне здесь не было хорошо, но у меня есть свой дом.
