Плиты парили очень высоко. Сколько их всего, Райбек затруднялся ответить, подробно устройство Сферы преподавалось факультативно, занятия вел профессор Лагутин. Признанный специалист по изучению древней цивилизации инсектов, он так увлекался любимой темой, что частенько задерживал студентов до позднего вечера.
Райбек пару раз сходил на дополнительные занятия, а затем бросил, о чем сейчас сожалел.
«Ладно, наверстаю. Не маленький. Главное – я тут, в Сфере, да и записи факультативов есть в кибстеке, Даша по дружбе поделилась».
Он уже забыл о донимавшем его минуту назад холоде, настолько впечатляющим оказалось зрелище рассвета. Линия терминатора четко разграничивала свет и тьму, она скользила по болотистой равнине, сглатывая мрак, и вслед ее движению на освещенных участках тут же начинал вскипать и вихриться молочно-желтый туман.
Красный карлик – стареющее солнце, вокруг которого когда-то обращалась родная планета инсектов, а позже, в период расцвета их цивилизации, была возведена оболочка искусственного мира – изливал на внутреннюю поверхность уникального сооружения достаточно лучистой энергии. Долгие жаркие дни чередовались тут с непродолжительными, но очень холодными ночами. Система регуляции климата давно дала сбой, но раньше, насколько это смогли понять современные исследователи, климат на всей территории Сферы был исключительно мягким и влажным, без резких перепадов дневных и ночных температур.
Инсекты добились равномерного распределения тепла за счет многочисленных горных хребтов, через которые они проложили огромные тоннели, снабженные шлюзовыми воротами. При помощи исполинских воздуховодов часть избыточного тепла отводилась от освещенных территорий в ночные регионы, над просторами Сферы в далеком прошлом дули постоянные теплые ветра, обеспечивая для инсектов наиболее комфортный, благоприятный климат.
Сейчас, спустя миллионы лет забвения, древние системы уже не работали. Одни тоннели оказались наглухо запечатаны, иные, наоборот, постоянно открыты, третьи вообще не выдержали бега времени, обрушились, образуя глубокие узкие ущелья.
Когда над участками поверхности Сферы царила ночь, материал ее оболочки, несмотря на прекрасные термоизолирующие свойства, все же остывал под воздействием космического холода, что приводило к резким колебаниям температуры. Свою лепту вносили и ветра, чье движение уже не подчинялось точному инженерному замыслу, а носило стихийный характер. Одни регионы стали слишком жаркими, засушливыми, другие – очень холодными, мелководные моря превратились в бескрайние болота, оставшиеся без присмотра растения и некоторые (весьма малочисленные) виды животных за три миллиона лет изменили ареалы обитания и успели пройти недолгий путь эволюционных мутаций.
Все это, вместе взятое, сформировало современный облик внутреннего пространства Сферы, сделало его практически непригодным для проживания инсектов.
«Зато мы, – Райбек мысленно подразумевал людей, – мы в состоянии осваивать циклопическую постройку. Человеческий организм легко переносит перепады дневных и ночных температур, к тому же люди, в отличие от разумных насекомых, не привыкли полагаться на милость природы», – он взглянул в сторону палаток.
Казалось бы, неподалеку возвышается пусть полуразрушенный, но все же город инсектов. Почему они не поселятся в нем?
Ответ скрывался в структурных особенностях черных конических построек. Да, они имели собственную достаточно сложную, эффективную систему терморегуляции, но она также была основана на прохождении воздушных потоков через многочисленные вентиляционные тоннели. С избыточным теплом сохранившиеся постройки инсектов справлялись хорошо, а вот понижение температуры окружающей среды они не выдерживали, быстро наполнялись холодным воздухом и затем еще долго удерживали его.
Инсекты, для которых критическое значение имеет температурный порог в двадцать пять градусов по универсальной шкале Цельсия, в условиях резкого похолодания теряют активность, их метаболизм замедляется, большинство особей способно выжить при десяти-пятнадцати градусах, но, если экстремальные условия продержатся на протяжении двух-трех месяцев, инсекты теряют способность к размножению, а это означает вымирание.
Мысли Райбека текли плавно. Все, о чем он сейчас думал, преподавалось еще на первом курсе.
Неотрывно следуя взглядом за границей дня и ночи, он с долей настороженности воспринимал сопровождающие рассвет явления, туман сгущался над болотами, он постепенно накрыл и стоянку истребителей, и сухой твердый участок поверхности, где совершил посадку транспортный корабль их группы.
Послышались шаги. Легкое покашливание выдало приближение Кригана, вслед за ним из плотного тумана вынырнул Данила Белов.
– О чем задумался? – кивком поприветствовав Райбека, спросил Криган.
– Об инсектах.
– И что нам говорит современная наука? – кибрайкер поежился от промозглой утренней сырости, которую нес туман.
Дениэл коротко изложил ему свои мысли.
– В условиях, пока не будет полностью восстановлен контроль над климатом Сферы, можно было бы помочь инсектам, – подвел он итог своим размышлениям. – У нас ведь существует множество разработок в области различного климатического оборудования. С его помощью несложно создать в уцелевших городах ровный микроклимат, без резких перепадов температур.
– У нас? – удивленно переспросил Криган, выслушав Райбека. – Что-то не замечал станций климат-контроля в грузовом отсеке. Ты о бизнесе подумываешь, да?
– Нет, – хмуро отрезал Райбек. Никто не хотел или, сказать честнее, не мог его понять. – Говоря «у нас», я подразумевал человечество, а не корабль Рохана. И не о бизнесе я думал.
– А зря. Дело-то прибыльное. Одна только неувязка – инсектам нечем платить за оборудование.
– Обязательно платить, да? – со злостью переспросил Райбек. – А просто помочь?
Криган лишь усмехнулся в ответ.
– Я тут о другом подумал, – неожиданно заявил он. – По твоим словам выходит, что ночью и ранним утром инсекты почти беспомощны, так?
– Ну, в основной массе, – кивнул Райбек. – За исключением некоторого числа боевых особей.
– Значит, надо Рохана надоумить. Перед рассветом, в самую стылую пору, можно подобраться поближе к городу, взглянуть, что у них там, на древнем космодроме, из техники осталось. Как думаешь?
– Не знаю, – пожал плечами Райбек.
– Знаешь, – Криган хитро прищурился. – Сам ведь вчера говорил: чем обломки со дна болот доставать, лучше совершить вылазку. И риска практически никакого, и результат обязательно будет, уверен.
– Ага. Утром артефакт какой-нибудь из-под носа у боевых особей утащим, а как теплее станет, они всем скопищем к нам пожалуют. Здорово ты придумал, ничего не скажешь.
– Вижу, напугал тебя Рохан. А мы с Данилой на что? – искренне обиделся Криган. – Бойцы инсектов небось в городе сидят, сторожат входы?
– По логике – да.
– Ну вот. С фантом-генераторами поработаем, никто нас и не заметит. Сначала разведку проведем, осмотримся, а там, глядишь, и утащим что-нибудь ценное.
Райбек поморщился, но смолчал. Не надо было с Криганом откровенничать. Он, впрочем, как и остальные, все по-своему истолковывает, смотрит на мир с позиции, как бы чего где урвать. А на инсектов, которые едва выживают в неблагоприятных условиях, ему плевать.
Нет, в институте все толковалось иначе. Взаимоотношения между космическими расами рассматривались с точки зрения сотрудничества. Да, для развития людей важны древние технологии инсектов, никто и не спорит. Но зачем их красть из-под носа у разумных насекомых, почему не выменять ко взаимной выгоде? Что инсектам проку от обломков космических кораблей, разбросанных по площадкам древнего космодрома? Они бы с радостью позволили забрать часть технических артефактов, хотя бы в обмен на партию теплогенераторов.
– Слушай, давай я сам поговорю с Роханом.
– Мне не доверяешь? – прищурился Криган.
– Да при чем тут доверие! – все же не выдержал, вспылил Райбек. – Мы с тобой мыслим по-разному. Словно родились в разных вселенных!
– А кто бы спорил? Так и есть, – пожал плечами Криган. – Только и ты учти, пока про бартер какому-нибудь инсекту втолковывать будешь, другой сзади к тебе подберется и – поминай как звали. Помучаешься у них в рабстве, может, ума наберешься.
– Ну, посмотрим, кто из нас прав. Я все равно с Роханом поговорю.
– Давай. А мы с Данилой посмотрим, что у тебя выйдет, – усмехнулся кибрайкер, подмигнув Белову.
* * *
Рохан рассудил по-своему.
К удивлению Райбека, он не высмеял его за предложение торговать с инсектами, выслушал серьезно, но вывод сделал неожиданный:
– Правы оба. И ты, и Криган. Нужно разведать окрестности города инсектов, взглянуть, что там у них пылится на посадочных площадках. А силой брать артефакты, хитростью или меновой торговлей, решим позже, когда станет ясно – есть там что-то ценное или нет. Мы тут базу собираемся организовать, и война с насекомыми вроде бы нам ни к чему. Но и особо светиться перед ними я тоже не хочу. Говорят, что они мысленно общаются между собой на огромных расстояниях. Огласка нам только повредит. Если решим торговать, то поступим проще – поднимем транспорт под защитой маскирующих полей и совершим посадку по другую сторону от города инсектов. Типа – мы торговцы, случайно оказавшиеся в Сфере. Про системы климат-контроля и тепловые генераторы это ты здорово придумал, – похвалил Райбека Рохан. – Но сомнение у меня есть. Как насекомым втолковать наши намерения?
