благодарности.
– Прости. За то, что накричала, и за то, что ударила. – Я уставилась на фиолетовый холмик, который легко мог бы заполнить небольшую наволочку, но затем меня поразила первая часть его предложения. – Ты только что сказал, что хочешь обняться?
Ашер отнял ладонь от лица.
– Я не говорил, что хочу этого.
Несмотря на то, что его дочь обидчива, не думаю, что она унаследовала это от отца. Скорее всего, от матери.
– У меня есть вопросы.
– Могу представить, но не здесь.
– Тогда где?
– Я знаю одно место.
– Отнеси меня туда.
Он вскинул брови, будто удивленный моим быстрым согласием.
– Ты уверена?
Я кивнула.
Выпрямившись, Ашер расправил плечи, покачивая крылья, и вновь явил нас ночи и таящимся в ней существам. Может, лавандовокрылый ишим раскачивался где-то над нами, пытаясь подслушать?
– Это место… – Слово «далеко» превратилось в визг, когда меня подхватили, оторвав ноги от земли. Мои руки взметнулись, схватив архангела за шею, когда он взмыл вверх. – Неплохо было бы предупредить, – проворчала я.
Не уверена, услышал ли он меня, но, когда Ашер перестал махать своими мощными крыльями, он сказал:
– Мне не хотелось обсуждать лучшее средство передвижения.
– Так ты лишил меня выбора? – Я усилила хватку, не заботясь о том, что мои кольца могут оставить синяки. – Почти забыла, что это один из твоих многочисленных талантов. – Неразумно отпускать насмешки на такой высоте, но мудрость никогда не была моей сильной стороной. А вот в честности, напротив, я хороша.
Своим комментарием я заработала укоризненный взгляд, но быстро забыла о нем, когда тело архангела, а значит, и мое, накренилось вперед. У меня свело живот. Я отвернула лицо от улиткообразного города внизу и прижалась к твердой груди Ашера. Хотя его пульс был не таким бешеным, как мой собственный, он участился, отдаваясь в моем лбу, носу, подбородке.
Я вдыхала аромат черного ветра и теплой замши, пока обороты моего желудка не замедлились.
– Ты прикидываешь, где удобнее меня скинуть?
Пару мгновений мы скользили в тишине, затем Ашер ответил:
– Возможно.
Я открыла глаза, чтобы проверить, серьезно ли он говорит.
– У меня все еще есть кости крыльев.
Он нахмурился.
– Если бы ты меня бросил, я бы не умерла.
– Знаю.
– Но было бы больно. – Вероятно, в этом и смысл… Я подумала – наверное, хорошо, что я не планирую завершать свои крылья, раз меня так сильно укачивает и кружится голова.
– У меня нет намерений причинить тебе боль, Селеста.
И все же он…
– Селеста?
– Просто пытаюсь не заблевать твою красивую форму, Сераф. – Я сглотнула. Один раз. Два. Наконец, я отлепила лицо от торса Ашера.
Он опустил взгляд на раскинувшийся под нами город, на который у меня не хватало смелости взглянуть. Единственное, на что я решилась посмотреть, – поток звезд над головой.
– Задавай свои вопросы, Селеста.
Я моргнула, глядя на небо.
– Здесь? – Прохладный пот леденил кожу, несмотря на то, что я прижималась к жаровне в форме ангела.
– В небе негде спрятаться. Особенно в ясные ночи.
Я тупо огляделась. Когда увидела Эйфелеву башню – миниатюрную Эйфелеву башню, – сверкающую в ночи, мой желудок сжался, и я снова прижалась лбом к груди Ашера. Он привел меня сюда, потому что это действительно самое безопасное для разговора место или потому что он мог полностью контролировать ситуацию?
Это не имело значения.
Я сделала несколько успокаивающих вдохов. Не думай о том, где находишься. Ты в безопасности.
Вроде как.
– Его ты тоже спас?
– Да.
Удивление заставило меня оторвать лицо от замши.
– Они вместе в Элизиуме?
– Нет.
– Не вместе? Или их нет в Элизиуме?
– И то и другое. И ни одно из них.
– Один из них в Абаддоне?
– Нет. – Сияние далеких звезд окаймляло щетину на его напряженной челюсти.
– Тогда где они?
Ашер кивнул на мир внизу.
– В Париже?
– На земле. Не в Париже.
– Они вместе?
– Нет.
– Ты их разлучил? – Я не верила в родственные души, но Лей верила и считала Джареда своей.
Внимание Ашера переключилось с мерцающего города на меня.
– У меня не было выбора.
Не было выбора? Или он все еще пытался заполучить Лей для себя? Я отложила этот вопрос на потом.
– Насколько мне известно, души не летают по земле. Я так понимаю, ты поместил их в человеческие утробы?
– Нет.
Мои брови взлетели вверх.
– Тогда… куда?
– Если бы я поместил их в утробы, они стали бы чьими-то детьми. Я хотел, чтобы они росли в гильдиях, дабы у них появились кости крыльев. Чтобы был второй шанс. – Он скосил взгляд на мои заплетенные лентой волосы. – Как много ты знаешь о реинкарнации?
– Только то, чему учат в гильдиях. Что малахим должен вложить душу в утробу матери где-то в первом триместре жизни. И что, если этого не сделать, сформируется новая душа, обеспечивая миру необходимый баланс нового и старого.
Ледяной ветер отнес наши тела в сторону. Мои пальцы сжали шею Ашера, отпечатывая на коже форму всех шестнадцати колец.
Уголок рта архангела приподнялся.
– Расслабься, Селеста. Я тебя не уроню.
– Тебе легко говорить. У тебя есть крылья. – Прядь волос упала мне на лоб. Желание убрать ее назад уступило желанию прижаться к Ашеру.
Он перехватил меня, и я хрипло охнула. Его большой палец зацепил прядь и заправил ее.
– Просто помни, что я могу лететь быстрее, чем ты падать.
– Как… утешительно.
Его улыбка стала немного шире и разгладила десятки тревожных морщинок.
– Вообще-то, откуда тебе это знать, если ты никогда никого не ронял?
Его глаза заискрились тем, что я могла бы принять за озорство, будь он ребенком, но Ашер не малыш. И не был им уже столетие – даже больше столетия.
– Я никогда не ронял никого, кто не просил об этом.
– Кто в здравом уме будет просить, чтобы его уронили? Знаешь что, не бери в голову. Вернемся к Лей. Куда ты ее поместил?
Вздох вытеснил остатки света с его лица.
– Ты знаешь, что некоторые новые души не всегда… выживают?
– Ты говоришь про мертворожденных? Ты… реанимировал мертворожденного?
– Двух.
– Наделив их душами?
– Да.
– Ты можешь так делать?
– Архангелы способны творить некоторые чудеса.
– Тогда почему ты не реанимировал Лей и Джареда?
Его веки закрылись.
– Их сердца перестали биться задолго до того, как я до них добрался.
Я не думала, что смерть огорчает архангелов, но я также не считала серафимов способными играть в прятки.
Моя кожа внезапно покрылась мурашками, которые не имели ничего общего с температурой окружающей среды. Лей умерла четыре с половиной года назад, а Найя…
