лишив меня нескольких децибел слуха. –
Apa! – Вместо того чтобы отпустить меня и побежать к нему, она дернула мою руку, развернув к группе из трех ангелов, которые стояли на пороге атриума.
Я ждала, что ишим раскроет объятия, чтобы дочь могла прыгнуть в них, но не ишим распростер свои руки.
Это сделал архангел.
Когда Ашер опустился на одно колено, возле его левого глаза дернулся нерв. Словно развевающаяся на ветру лента, рука Найи выскользнула из моей, и она бросилась к этим распростертым объятиям.
Глава 13
Ашер стал отцом?
Он сказал, что не нашел супругу, но у него есть ребенок?
Он зачал Найю, пока искал жену или после того, как отказался от поисков?
В памяти всплыл фрагмент нашего разговора. Он говорил о том, что не хочет больше никаких осложнений. Считал ли он осложнением Найю или ее мать? Кто ее мать? Я взглянула на стоявшую рядом с ним женщину-ишима с узким лицом и блеклой шевелюрой, подрагивающей на золотисто-лиловых крыльях. Ее глаза были такими же темными, как у Найи, а волосы – такими же светлыми, хотя и более кудрявыми. Так это она мама Найи? Меня бы не удивило, что серафим выбрал ишима. В конце концов, они истинные. Хотя и не такие высокопоставленные, как малахимы, но все же на вершине небесного тотема.
Когда Найя отстранилась от Ашера и поприветствовала ишимов в соответствии с их титулами – Иш Элиза и Иш Деймон, – я решила, что женщина-ишим не является ее матерью. Что утешало, потому что в ее чертах прослеживалось нечто жесткое. Она мне сразу не понравилась, а поскольку Найя мне пришлась по душе, то не хотелось, чтобы у нее оказалась такая мать.
Найя отошла от Ашера и вернулась ко мне.
– Apa, это Селеста.
Ох, он прекрасно знал, кто я.
– У тебя есть дочь, Сераф.
Пульс забился у основания его горла от моего не то чтобы вопроса.
Найя снова взяла меня за руку.
– Мы будем играть в прятки.
Его взгляд остановился на наших сцепленных руках. Уверена, он желал, чтобы я отпустила ладонь Найи. Возможно, даже хотел оторвать ее, прежде чем я запятнала его малышку так же, как вчера запятнала его крылья.
– Прятки? – Его голос был таким же грубым, как и щетина у него на подбородке.
– Я обещала ей одну игру.
– Как… любезно.
Я фыркнула, зная, что архангел не считает меня любезной.
– Не хочешь присоединиться к нам, Сераф?
– Я не могу. У меня есть… – Он пронзил меня взглядом глаз цвета океана, – дела, о которых нужно позаботиться.
Найя надулась.
– У тебя всегда дела, apa.
Его выражение лица мгновенно смягчилось.
– Он архангел, неоперенная Найя. – Высокомерный тон Иш Элизы заставил мою неприязнь к ней возрасти так стремительно, что я стала опасаться, что все мои перья разом оторвутся от крыльев. Удивительно, но ни одно даже не качнулось.
Найя покорно вздохнула.
– Я знаю, что у него есть дела поважнее, чем играть со мной.
К примеру, вырезать мое сердце, почему бы и нет?
Я сжала руку Найи, чтобы напомнить ей, что я рядом и готова поиграть.
– Будешь считать или прятаться?
– Я буду считать. – Глубокий тембр голоса Ашера отразился от куполообразного стеклянного потолка. – Вы двое прячьтесь.
И снова Найя чуть не уничтожила мои барабанные перепонки своим счастливым визгом.
– А мы тоже можем поиграть? – спросила рыжеволосая девочка.
– Да. Все могут играть, – великодушно объявила Найя.
По какой-то причине я представила, как прячется офан Мира, и это меня позабавило. А потом вообразила, как Иш Элиза присоединяется к игре, и не сумела сдержать смех.
Жгучий взгляд Ашера вновь пронзил меня.
– Не хочешь поделиться причиной своего веселья, Селеста?
– Я бы хотела, но могу… облезть.
Он покачал головой, отчего прядь волос выбилась из его пучка.
– Если бы все было так ужасно, ты бы уже облезла.
– Верно. – Тем не менее я не стала делиться своими мыслями. – Скажи мне, Сераф, гоняясь за Тройками и сжигая крылья, как, во имя земли, вернее, Элизиума, ты нашел время и силы завести ребенка? – Я произнесла свою колкость ласково и тихо, чтобы она не дошла до Найи. Только до намеченной цели.
Выражение лица Ашера не просто помрачнело, оно стало абсолютно черным, точно смоль.
Найя дернула меня за пальцы.
– Пойдем, Селеста.
Я позволила ей утащить меня в сторону коридора, который вел к общежитиям младших ангелов, пока Ашер, стиснув зубы, начал отсчет.
* * *
Час спустя офан Пиппа пришла забрать Найю для купания. Хотя малышка и не хотела оставлять отца, в итоге пошла с офанимом.
Во время игры я ни разу не заговорила с Ашером, и он со мной тоже. Однако перед уходом я почувствовала необходимость сказать:
– У тебя очень милая дочь.
Его взгляд не отрывался от коридора, по которому ее увели.
– Так и есть.
Тишина между нами наполнилась такой враждебностью, что воздух мог вспыхнуть от одной искры.
Все еще не глядя в мою сторону, он произнес:
– Мне казалось, ты покончила с гильдиями.
– Мне нужно воспользоваться потоком.
Он искоса взглянул на меня.
– Куда ты хочешь отправиться?
Я опустила подбородок.
– Кое-куда.
Ашер повернулся ко мне, пригвоздив грозным взглядом.
– Ни один офаним не проведет тебя через канал без моего согласия.
Ого.
– Вот как ты разбрасываешься своей могучей силой, Сераф.
Он снова пронзил меня взглядом.
Я отступила, прижав ладонь к сумочке с прахом Мими.
– Тогда, полагаю, я воспользуюсь человеческим способом путешествия в Париж.
– Париж?
Вот же пресвятое перышко. Я не хотела раскрывать пункт назначения. Впрочем, неважно…
Я уже направилась к атриуму, когда Ашер спросил:
– Что ты собираешься делать в Париже?
Я взглянула на него через плечо.
– Внезапно мне захотелось макаронс. – Хоп, и крыло пронзила боль.
Сераф проследил за падением моего пера.
– Я сопровожу тебя.
Должно быть, я утратила слух вместе с пером, потому что мне показалось, будто я услышала, как Ашер предложил меня сопроводить.
– Эм-м. Что?
– Я сказал, что сопровожу тебя. – Он стремительно направился ко мне, а затем обогнал.
Мне не очень хотелось путешествовать с архангелом, поскольку существовало обязательное условие – держаться с сопровождающим за руку, но желание путешествовать со скоростью света оказалось сильнее, чем нежелание прикасаться к нему, поэтому я поспешила следом за Ашером.
Когда мы обогнули последний коридор и вошли в дымный столб чистого элизианского света, я спросила:
– Ты ведь не собираешься сбросить меня в Абаддон по пути?
Уголок его губ приподнялся.
– К сожалению, в
