— Ты должна согласиться, — ответила я. — Если тебе так важна эта практика, то ни я, ни Милава не должны вставать на твоем пути.
— Я знала, что ты так скажешь, — улыбнулась полуэльфийка. — А все-таки жаль, что тебя в свое время ко мне не подселили.
С этими словами девушка покинула мою комнату, а я так и осталась сидеть в полном оцепенении. Ее слова обо мне и Гааре не выходили из головы. Я отказывалась воспринимать их, все больше и больше убеждая себя, что это полный бред. Вот только получалось плохо. А еще этот странный намек о Миле. В общем, к приходу подруги я успела передумать все на свете накрутить себя так, что стоило ей появиться, как я тут же и набросилась.
— Это что за история такая обо мне и Гааре?
— История? — удивилась подруга.
— Да, да история. Будто бы Гаар влюблен в меня.
— Ах, ты об этом, — расслабилась Мила. — А я то думала, что-то и правда случилось. У тебя было такое лицо, когда я вошла.
— Милава Кларисса Элиани, ты ответишь мне на вопрос.
Мила снова уставилась на меня. Теперь в ее глазах читалось не слабое такое беспокойство. И правильно. Я ооочень редко обращалась к ней подобным образом и чаще всего, это означало, что ее дорогая подруга, то бишь я, достигла крайней точки кипения. А вы попробуйте два часа просидеть в комнате, думая об одном и том же.
— Да не о чем говорить.
— Позволь мне самой решать, ладно?
— Хорошо. Можно подумать это для тебя новость.
Небрежность, с которой она это сказала, разозлила меня еще больше.
— Представь себе, — ядовито отозвалась я. — Уж от своей лучшей подруги я такого пренебрежения не ожидала услышать. Тем более скрывать такие слухи.
— Да ничего я не скрывала. Об этом вся школа судачила.
— Тогда почему я ничего об этом не знала?
— Хочешь сказать все это ложь?
— Конечно, — возмутилась я. — Это полный бред. Между мной и профессором ничего нет.
— Вот в этом-то как раз я и не сомневаюсь, — отозвалась Мила. — Ты у нас, вообще уникальный экземпляр. Кроме своей учебы ничего не замечаешь. Да тебя ткни носом в правду, ты и тут отмахнешься и посчитаешь все выдумкой.
— Хорошо. И в чем же правда?
— В том, что слухи не возникают на пустом месте. Ты помнишь весенний бал перед каникулами в прошлом году?
Я нехотя кивнула. Для меня это был самый обыкновенный бал, поначалу. Мила тогда чуть ли не силком обрядила меня в одно из своих платьев, сделала красивую прическу, одолжила пару лодочек и строго настрого наказала появиться на балу и не сметь сбегать раньше времени. И все бы ничего, но тут явились близнецы. Эти двое как-то умудрились втянуть меня в глупый спор. Они все подначивали меня, что я не посмею пригласить нашего учителя боевой магии, неуловимого и хладнокровного Гаара на танец. Я посмела, предварительно выпив какой-то гадости, и я знаю какой именно гадости, из заботливо подсунутой мне Риланом фляги. Что было потом, я без стыда до сих пор вспоминать не могу. Я не ожидала, но Гаар на мое предложение о танце согласился, более того это был не простой танец, а красный танец. Его еще называют танцем любви. Не знаю, но от музыки, выпитого Пиратского сидра или близости учителя я захмелела и осмелела окончательно. Только этим я объясняю тот пьяный бред, который несла. Кажется, я тогда сказала, что Гаар самый умный, сильный и красивый мужчина, с кем мне пришлось танцевать.
А в ответ он сказал, что не знает, то ли это комплимент, то ли оскорбление, так как в свои шестнадцать лет я могла танцевать только со студентами, а сравнивать его с ними по меньшей мере глупо.
— Это все из-за танца? — воскликнула я и уставилась на подругу.
— Это был не просто танец, — покачала головой она. — Когда вы танцевали, вас словно маревом окутало. Ничего подобного ни до, ни после я не видела. А после танца он вообще ничего вокруг не замечал и бросал на тебя такие взгляды. Такие же взгляды он и сейчас бросает. Только ты ничего не замечаешь, твердолобая ты моя подружка. Ты в тот вечер его словно околдовала. Не знай я тебя, подумала бы, что ты цветочная нимфа. Только они могут одним лишь прикосновением влюбить в себя человека. Только если их чары не долговечны, то твои держатся и посей день.
— Этого не может быть, — тихо и как-то обреченно ответила я.
— Тебе виднее подруга.
— Хорошо, но почему ты мне-то об этом не сказала?
— Я как и ты посчитала этот эпизод не существенным. На следующий день мы уехали в Эльнис, а там ты от моего брата не отходила.
— Ты еще Филиппа сюда приплети, — возмущенно воскликнула я. Можно подумать, что я очаровываю всех проходящих мимо мужчин. Да если б это было так, один холодный, невыносимый анвар уже был бы у моих ног. И почему это я опять о нем думаю? После всего.
— А я и не приплетаю. Мой брат весь в отца, стратег еще тот. Он знает, что сейчас с такими предложениями к тебе соваться не стоит, а вот лет через пять… А что? Ты могла бы стать весьма неплохой принцессой Элеани, если б захотела.
— Мила! Мы с Филиппом просто дружим, понимаешь дружим.
— Да, подруга, — обреченно покачала головой девушка, — ты всех мужчин в свои друзья записывать будешь? Только вот может ты и видишь в них своих друзей товарищей, а они видят в тебе кого угодно, но только не друга. Может Филипп и прав, не доросла ты еще до настоящих чувств. Хотя… судя по тем взглядам, которые ты бросаешь на наследника Адеона…
— Все, — воскликнула я. Этот разговор меня уже достал. Если так и дальше пойдет, моя любимая подружка заявит, что и наши мальчики Рилан, Зак и Тимка ко мне не ровно дышат. А этого мой бедный мозг уж точно не выдержит. Поэтому я встала, натянула ботинки и убежала из комнаты. Ну уж нет. Хватит с меня этого бреда с мужчинами. Меня никто не любит, и я никого не люблю и точка.
Жаль только книга, подаренная Араей осталась в комнате. Но возвращаться я не стану. Мне сначала остыть нужно. Поэтому я пошла туда, где у меня есть свой стол и добрый знакомый, в библиотеку. Экзамены еще не закончились, но я была точно уверена, что никого там не встречу. Наши студенты предпочитали запастись книгами и тренироваться там, где на них не будут каждую секунду шипеть и бить когтистой лапой. Увы, но у нашего библиотечного духа-хранителя Васьки, был отвратительный характер. Я же еще на первой ступени умудрилась с ним подружиться, поделившись куском жареной курицы, заботливо завернутым в салфетку и спрятанным в одном из отделов моей старой, дырявой сумки. Что поделать, мне пришлось долго отвыкать от привычек прошлой сиротской жизни в приюте. В общем, мы с котом вместе разделили трапезу, пожаловались на грустное прошлое, я на свое, он на свое, поделились своей привязанностью к книгам и стали хорошими приятелями. С тех пор я частенько наведывалась в библиотеку с какой-нибудь вкуснятиной в кармане, за что получила отдельный стол и неограниченную возможность исследовать весьма богатые книжные запасы нашей Академии магии.
