Впервые Каин испугался, почувствовав, что близится конец его играм. Да, открывшаяся ему сейчас реальность была куда значительнее и сложнее, чем он мог себе представить. И чтобы не видеть ее, он закрыл лицо руками и воскликнул:
– Мне страшно!
Военачальник обнял его за плечи большими сильными руками и уверенно сказал:
– Я всегда буду рядом с тобой.
Каин благодарно улыбнулся, ему стало легче. Но позже, войдя в свою палатку для послеполуденного отдыха, он ощутил, как беспокойство пугливой птицей затрепетало в его груди.
И, лежа в постели, он вновь начал умолять:
– Мама, мама…
К его великому облегчению, на этот раз она появилась. Совсем не злая, не корящая за бегство и измену.
– Мама, я боюсь.
– Боишься, что не сдюжишь?
– Да.
– Но ответственность за все должен будет взять на себя Бек Нети – ведь он избрал тебя.
Каин тут же осознал, что так оно и было, и ему стало легче.
– Но, пожалуй, больше всего ты боишься потерять дружбу этого человека. – И, глядя на него, Ева чуть не рассмеялась.
– Да, он пользуется моим доверием. Но ничего не знает обо мне. А если гнев вновь охватит меня? Мама…
– Гнев – следствие мук, Каин. А мук в тебе больше нет.
– Нет, сейчас нет. Но я знаю, они вернутся.
– Только когда ты почувствуешь вину, Каин.
– Вину? Нет, я не знаю чувства вины, – возразил он.
– Возможно, поэтому ты и не умеешь управлять своим гневом. И все же я думаю, что муки появляются от вины, в ней берут они свою силу.
Долго молчал Каин. Неужели он никогда не испытывал чувства вины? Неужели это правда? В последний раз муки настигли его на стойбище у Эмера, они добрались до него во сне, в том жутком сне о падении; и Авель там был, и Сатана тоже.
Откуда же возник его сон? Неужели, несмотря ни на что, он взял на себя грех, приняв предложение Бек Нети и тем самым изменив своему дому?
Его молчание длилось так долго, что Ева едва не исчезла из поля его внутреннего зрения – сейчас он видел ее лишь в дымке. И тут же спросил:
– Значит, Сатана пал жертвой моего чувства вины?
– Ты всегда все упрощаешь, Каин. Но в какой-то мере так оно и было.
– И Авель?
– Думаю, да.
Каин не понимал и все же чувствовал, что приближается к истине. Муки, преследовавшие его всю жизнь, брали свое начало где-то здесь. Еще ребенком он страдал от этого. Но как ребенок может испытывать чувство вины?
В следующее мгновение он нащупал ответ и едва не закричал:
– Я чувствовал вину за то, что ты не любила меня. Вначале я думал, что сам тому причиной.
Он заметил, что мать плачет, и подумал: значит, она все же была права, когда переложила ответственность за братоубийство с него на себя.
– Мама, – прошептал он. – Теперь все уже прошло.
Он видел, как она кивнула, глотая слезы. И знал уже, что она пришла сообщить нечто важное перед началом новой жизни.
– Мама, Бек Нети доверяет мне. Как сохранить его доверие?
– Так, как ты его завоевал, – оставаясь самим собой и не двурушничая. В своей душе ты достоин его доверия, понимаешь?
– Думаю, да.
Каин так и не увидел, как она исчезла, – очевидно, крепко уснул, утешенный и умиротворенный.
С наступлением сумерек Бек Нети разбудил его.
– Время двигаться в путь, мой царевич.
Каин вскочил, сел, стряхивая сон, спросил: – Как ты меня назвал?
– Мой царевич. Привыкай, Каин. Только с глазу на глаз мы с тобой будем называть друг друга так, как называли до сих пор.
– Тогда я надеюсь, что это «с глазу на глаз» не станет редкостью, – сказал Каин.
– И я тоже, – признался Бек Нети и уже в который уже раз за последние дни, подумал: «Как легко он находит нужные слова».
Перед последним переходом Бек Нети отдал распоряжение: у городских ворот отряд должен рассеяться, только он и еще несколько его людей сопроводят престолонаследника к царице. Весть о нашедшемся царском сыне и его прибытии должна немедленно распространиться по городу.
– Ходите по домам, кричите об этой радостной новости на улицах и площадях, на постоялых дворах и в храмах, – повелел Бек Нети.
И воины улыбались: приказ пришелся им по душе.
Каин смотрел на них с удивлением.
– Вскоре ты все поймешь, мой царевич, – усмехнулся военачальник.
Бек Нети достал из пакета свой черный плащ с большим капюшоном, закутал в него Каина, который продолжал удивляться.
– Я не хочу испытывать судьбу, не хочу, чтобы тебя узнали, прежде чем мы доберемся до места, – пояснил Бек Нети.
У городских ворот их ждал Энки Бар, как и было условлено. Воины рассеялись, но перед этим, к удивлению Энки, длинный чужестранец в черном плаще пожал каждому из них руку на прощание, поблагодарил, что сопутствовали ему. В какой-то миг Энки увидел его профиль и вздрогнул.
Затем небольшая кучка всадников продолжила путь. Каин ехал с единственной мыслью: «Не двурушничай». У ворот появились черные тени, забрали лошадей, прибывшие быстро взбежали вверх по потайной лестнице, а потом винтовым ходом поднялись в покои Энки Бара. Там горели светильники, было тепло и уютно.
Каин сбросил плащ и зажмурился от яркого света. А Энки от изумления, напротив, вытаращил глаза, так похож: был Каин на самую красивую статую из стоявших вдоль стены в тронном зале.
– Мне трудно поверить, что ты из плоти и крови, мой царевич, – пролепетал он, вспомнив, как принял рассказ воина о встрече в степи. Сейчас Энки сам едва не пал на колени.
Но помутнение рассудка быстро прошло. Каин избавил их обоих от смущения.
– Не только из плоти и крови. Но также голоден и весь в грязи, – сообщил он.
Энки рассмеялся и движением руки указал на стол, уставленный яствами.
– Спасибо, но только не вино, – покачал головой Каин. – Если я правильно понимаю в ближайшие часы мне следует сохранять трезвый рассудок.
Бек Нети улыбнулся, уверенно и радостно.
– Я ничуть не сомневаюсь, – сказал он.
Энки заметил, что его отец никогда не был в таком хорошем настроении. Каин излучал удивительную силу.
И никакой он не варвар. Не чета пастушонку, недавно сидевшему за этим столом. Энки понял: борьбы между кастой воинов и жрецами Сина не будет. Этот человек не станет ничьим оружием, он сам будет решать свою судьбу, сам сделает выбор.
Перекусив, Бек Нети смыл с себя дорожную грязь и отправился к царице. А обоим молодым людям надлежало предстать перед ней чуть погодя.
Энки проводил Каина в комнату для омовений и наблюдал, как тот дивится, сколь хитро здесь все устроено, а потом слушал, как наследник смеется, когда струя воды бьет по его телу. Энки достал одно из лучших своих одеяний – светло-голубое с темно-синей накидкой. Каин оделся.
