— Включите свет, — попросил генерал Трофимов.
Вспыхнул яркий свет.
Иванов ахнул.
В тире, кроме машины, была улица. Вернее, кусок улицы от кафе, в котором он должен был ждать сигнала, до выезда из гаража. Все было как на самом деле — кирпичные стены домов, витрины, фонарные столбы, урны...
— Это что — камень? — спросил Иванов, стуча пальцем по стене.
— Нет, фанера, папье-маше и краска, — ответил довольный произведенным эффектом генерал. — Мы заказали выгородку в декорационном цехе “Мосфильма”. Для съемок музыкального клипа. По крайней мере так они считают. Так что вы можете работать в условиях, максимально приближенных к боевым.
Иванов еще раз огляделся.
Машина сдала назад и въехала в нишу бутафорского гаража.
— Прошу вас, — протянул генерал Трофимов Иванову револьвер.
Иванов взял предложенное оружие.
— Вам следует стрелять в момент, когда машина достигнет вот этой точки, — показал генерал. — Если вы выстрелите раньше, до того как машина полностью выйдет из гаража, то лишитесь доступа к бензобаку и доступа к объекту, который будет прикрыт вот этим выступом стены. Если вы запоздаете, то машина наберет скорость и стрелять придется вдогонку, что значительно уменьшит шансы на успех. Понятно?
— Понятно, — кивнул Иванов. — Только я не попаду.
— А вам пока и не надо попадать, вам надо лишь отработать ваши передвижения и примериться к оружию. Проходите...
Генерал открыл дверь в кафе. Совершенно настоящую, такого же цвета, с такой же ручкой, дверь. За дверью было кафе — вернее, несколько поставленных точно так же, как в реальном интерьере, столиков и стульев.
К Иванову направился официант.
— Проходите, пожалуйста, туда, — показал он на крайние столики, подхватывая Иванова за локоток.
Иванов удивленно посмотрел на генерала.
— Такое может быть, — подтвердил генерал. — Но вы не должны поддаваться. Вам нельзя забираться далеко, вам нужно сесть за один из крайних столиков. Аргументируйте официанту, почему.
— Я не могу, — сказал Иванов. — Мне надо будет быстро выйти, чтобы не опоздать.
— Не так, — покачал головой генерал. — Ваш ответ не должен рождать новых вопросов — почему быстро выйти, куда опоздать... Вы не должны привлекать внимания. Найдите какую-нибудь нейтральную причину, например, что вы договорились с приятелем, что будете его ждать за крайним столиком.
— Я договорился с приятелем, что буду его ждать за крайним столиком, — сказал Иванов.
Генерал посмотрел на него с хорошо скрываемой ненавистью. Иванов вновь переигрывал его, навязывая свои условия игры. Изображая туповатого ученика, он вынуждал генерала выступать в роли учителя, натаскивающего его на убийство. То есть опять перекладывал на других ответственность, подчеркивая, что является лишь инструментом в чужих руках!
Но деваться было некуда — в этой игре банковал Иванов. По крайней мере, пока банковал.
— Начали, — дал отбивку генерал.
Иванов сел за столик и подозвал официанта.
— Водки, — сказал он. Официант округлил глаза.
— Какой водки? — всхлипнул генерал... — Вам через пять минут стрелять!
— Ну да... Так потому и водки, — подтвердил Иванов. — Чтобы не так страшно было.
— Вам в цель стрелять! И попадать! — тихо свирепея, прошипел генерал. Иногда он забывал, что Иванов его начальник. Иногда ему хотелось врезать ему промеж глаз, чтобы он лучше соображал.
— Разрешите продолжать?
Иванов кивнул и залпом выпил принесенный ему кофе.
— И что дальше? — спросил его генерал. — Что вам теперь за пустым столиком делать? Уходить?
— А-а!.. — понял свою ошибку Иванов. — Я сейчас еще закажу.
Ему принесли еще одну чашку, которую он пил чуть дольше — секунд сорок.
— Можно еще одну? — виновато попросил он.
— Можно, только скоро вы захотите в туалет. А в туалет вам нельзя.
— Почему нельзя? — возмутился Иванов.
— Потому что вы ждете сигнала, — напомнил генерал. — А из туалета вам быстро не добежать!
— А если я по-большому захочу? — подумав, спросил Иванов.
— Не захотите. Мы вам перед операцией клизму поставим.
— Вы что — шутите? — не поверил Иванов.
— Не шучу. Потому что не только вам поставим, а всем поставим! Это обычная для подобных случаев практика. На столь ответственные мероприятия с полным животом не ходят.
Иванов сглотнул слюну.
— Можно продолжать?..
Дальше, согласно сценарию, зазуммерил мобильный телефон. Иванов стал шарить по карманам — пиджака, потом брюк, потом...
— Он у вас на поясе, — подсказал генерал. — Вы не можете столько времени тратить на поиск телефона. Вы должны заранее знать, где он находится, или положить его на столик.
Иванов согласно кивнул.
— Идем дальше?
Иванов поднес трубку к уху.
— Але, — сказал он.
— Машина на месте, — прозвучала условленная фраза.
Иванов встал и быстро пошел к выходу.
— А счет! — схватился за голову генерал. — Вы не оплатили счет! Я же просил вас сделать это заранее!
— Ах, ну да!
— Давайте начнем сначала, — попросил генерал. Иванов вышел из “кафе”, секунду подождал, вновь зашел, заказал кофе, сразу же оплатив его, дождался звонка и вышел “на улицу”.
Пройдя десять шагов, он встал за бетонный столб.
— Револьвер, — напомнил генерал Трофимов.
Иванов потащил из-за пояса револьвер. Но тот зацепился за резинку трусов спицей курка.
— Сейчас, сейчас, — виновато бормотал Иванов, дергая револьвер вверх. — Секундочку. И начал снимать штаны. Тьфу!..
— Ну зачем, зачем вы засунули револьвер в брюки? — чуть не плача спросил генерал.
— Мне так удобней. Он мне здесь, — показал Иванов под левую руку, — мешал.
— А зачем так глубоко засунули?
— Я не глубоко, просто он провалился, когда я шел.
Наконец, сняв штаны, Иванов освободил револьвер и, вытянув правую руку, приготовился стрелять. Левой он придерживал падающие штаны.
— Поздно, — сказал генерал. — Машина уже ушла. Давайте попробуем сначала...
Только с третьего раза Иванов успел к фонарю вовремя. В момент, когда из “гаража” показалась машина.
Иванов поднял револьвер и нажал на спусковой крючок.
— Вы курок взвести забыли, — заметил генерал.
Ну конечно!
Иванов стал давить на курок большим пальцем, помогая себе левой рукой.
Присутствующие наблюдали за ним, открыв рты. Это была не стрельба, это была какая-то пародия на стрельбу. Какой-то Чарли Чаплин.
— Нет, так вы никуда не попадете, — покачал головой генерал. — Это оружие сорок пятого калибра. Очень мощное оружие. Если вы не хотите его потерять в момент выстрела, вам Нужно держать его по-другому.
— А как? — спросил Иванов.
— Вот так!
Генерал взял револьвер двумя руками, плотно обхватил пальцами рукоять, пальцы левой руки положил на спусковую скобу, встал чуть боком, выдвинув вперед правую и отставив левую ногу. Для большей устойчивости привалился плечом к фонарному столбу.
Красная точка лазера четко зафиксировалась на стекле передней дверцы и не сдвигалась ни на миллиметр, несмотря на то, что машина ехала.
— Понятно?
— Ага, — кивнул Иванов.
И повторил действия генерала. Взял револьвер двумя руками, раздвинул ноги, прижался плечом к фонарю. Он сделал все правильно, вот только никак не мог отыскать красную точку.
Куда она делась, проклятая?
— Держите револьвер жестче, чего он у вас из стороны в сторону пляшет?
Иванов вцепился в револьвер сильнее. Но точка не находилась. Точка металась по задней стенке и по потолку тира.
“Может, прицел сломался?” — подумал Иванов. Развернул револьвер к глазам и заглянул в дуло.
Все испуганно замерли...
“Это ж надо, как он играет! — поразился генерал. — Неужели надеется, что если убедит всех, что не умеет держать в руках оружие, его заменят кем-нибудь другим?
Тогда зря надеется, никем его заменять не будут. Судя по всему, Петру Петровичу нужен не вообще стрелок, а именно этот стрелок. Именно Иванов. Так что самоотводов быть не может...”
Остаток дня, весь следующий день и следующий тоже Иванов бегал по одному и тому же маршруту: кафе — фонарный столб — путь отхода. Он так часто поднимал и наводил револьвер, что научился это делать даже с некоторым изяществом. Но совмещать красную точку с машиной он так и не научился...
“Ничего, ничего, — успокаивал себя генерал Трофимов. — Там он выпендриваться перестанет. Там, если изображать идиота дольше двух секунд, запросто можно заполучить пулю в живот. Там он будет работать как надо. Никуда не денется!..”
Как будто Иванов что-то изображал! Как будто не пытался попасть в цель. Еще как пытался — аж взопрел весь!
Просто пистолет был какой-то не такой, какой-то очень большой и неуклюжий. И красная точка чересчур верткая — не уследить. И машина выезжала слишком быстро. И...
В общем, неважно у этого танцора обстояло дело с танцами. Мешало ему что-то. То ли слишком большой револьвер, то ли чересчур узкие башмаки... Не выходили у него коленца. А бал, между прочим, был уже назначен. Был назначен на пятницу. И если он в пятницу промахнется...
