* * *
Приехали, короче, в Домодедово. Но это только там метро такое, а до аэропорта пиздовать еще и пиздовать. Вылазим из вагона, поднимаемся наверх, а там, по типу, переход подземный, и у нём – ларьки со всякой хуетой. Вэк сразу: надо пива! Само собой, давно пора. Но Светка на него: какое пиво? Нам счас тут не до пива. Тут надо разобраться, как в аэропорт доехать, а ему – пива! Но нам с ним по хуй все, пошли к ларьку и взяли по две «Балтики-девятки» – мы дома поменяли трохи денег на российские, чтоб, если Светка вдруг взъебнется, как сейчас, то хоть на пиво было. А Вэк еще и Светке взял бутылку – но не «девятку», нет, она ее не пьет. Ей – «Туборг». Говорит, она такое только пьет, чтобы не наше или не российское.
А у переходе, бля, народу, как говна. И черножопых еще больше. Я Вэку говорю: куда мы, бля, с тобой попали? Это Москва или, бля, нейкакая Чучмекия? А он молчит, открыл бутылки и свою одним глотком почти что выдул. Я тоже трохи выпил – сразу стало заебись. А Светка злая, с чемоданами стоит. Но Вэк ей сразу пиво в зубы – она и не орала ничего. Отпила трохи, говорит: пойду спрошу, куда нам дальше. Спросила одного, другого, третьего. Один одно сказал, другой – другое. А, в общем, не понятно ни хера.
Ну, вылезли из перехода мы на улицу – машин там до хуища, черножопых, и жареных курей ларёк. Я б заточил одну, а то с утра не жрали. Но не до этого, само собой.
Тут нейкий хуй у шортах подлетает: Вам – в аэропорт? Поехали, за тысячу рублей. А я ему: а не пошел бы ты у пизду? За тысячу рублей я на спине тебя допру в аэропорт. Он сразу уебал, а мы пошли искать маршрутку.
* * *
Ну, сели мы, короче, у маршрутку. Такая, как у нас, но только трохи больше. А может, и такая, хуй ее там знает. Зато набита, бля – пиздец. Все едут, едут, а куда им надо?
Кругом – рекламы, фуры едут – я их столько никогда еще не видел. Ну, тачки всякие там, «мерсы», «бээмвухи», наши «Жигули». А «Москвича» или «Запора» там – ни одного. Москва – это вам, бля, не хуй собачий.
А Вэк потиху начинает психовать – догнаться хочет, что ему две пива? А мы сидим, по типу, сзади, рядом – чей-то чемодан большущий. И он мне шепчет: может, попросить остановиться у ларька? Чтоб пива… Я ему: ты что, бля, охуел? Какого хуя он тебе маршрутку остановит? – А ему полтинник дам. – Ты не позорься, потерпи.
Он трохи побубнел и перестал. А мы уже, по типу, едем не по городу, но разницы особой нет, все то же самое: рекламы, фуры, тачки. Ну и шоссе поширше, чем у нас, но это – ясный пень. А впереди – какая-то, бля, баба молодая. У майке белой с вырезом, весь лифчик виден, ну и груди ничего, я б ей, конечно, засадил… Короче, говорю: Простите, девушка, а вы что – тоже на аэродром? Эти глядят, как на придурка, лахают – ну, Вэк со Светкой. А баба глянула так, сморщила свой нос, как будто я сказал, что она блядь. Ну ладно, хуй с тобой, пизда московская.
* * *
Приехали, короче, у аэропорт. И там опять народу, как людей. Все с чемоданами, тюками, тачек – море, черножопых – тоже. Откуда они только все берутся?
Ну, вылезли с маршрутки, а куда идти – хуй, бля, просцышь. Стоим, как три придурка. Вэк мне сразу: – что, давай по пиву, а? А Светка на него как заорет: Ты что, дебил? Какое еще пиво? И так не ясно ни хера, куда идти, где самолет… Он – язык в жопу, только злой – пиздец. А Светка у кого-то что-то там спросила и говорит: идем туда-то и туда-то. Ну, мы поперлись со шмотьем со всем. А Светка нас ведет, нашла какую-то там очередь: вот, становитесь, а мне надо в туалет. Вэк ей: давай, иди, а то усцышься, но только пива нам потом купи. Она, по типу, и не слышит – повернулась и пошла. Ну, жопа, заебись, само собой. Не, я не я буду, если ей там не засажу. Но надо только так, чтоб Вэк не знал. А то увалит пиздюлей, конкретно. Он если злой, вообще дурной становится. Как не хуй делать может ребра поломать или там нос. И ладно, хуй с ним, с носом.
Стоим у очереди. Впереди – пацан здоровый, в белых шмотках. Здоровый по натуре: выше Вэка и поширше, но шмотки, бля, – как бабские. А баба с ним – хуевая, худая, жопа – как моя рука, и морда вся накрашена, как обезьяна. Зато понтовая – не подъебешься. На всех, бля, пальцах золото – колечки, там, браслетики. Сколько, бля, надо получать, чтоб столько накупить? Или ей ебари купляют?
Приходит Светка – и без пива. Говорит, видела там только разливное, по сто пятьдесят рублей – двенадцать тысяч белорусских. Если мы будем сразу пить такое пиво, на отдых не останется вообще. Мы лучше в дьюти-фри возьмем бутылку виски. Прикиньте – целая бутылка виски, а стоит, как здесь два бокала пива. Вэк спрашивает: что за дьюти-фри? – А это магазин такой, там специально покупают в самолет, чтобы потом по-быстрому там выпить. Некоторые же летать боятся… Вэк говорит: И я боюсь. Вдруг – ебнется? Ведь я ни разу в самолете не летал, а ты? – И я ни разу. – А ты, Светка? – Один раз, давно, еще когда училась в школе. Мы с родоками в Крым летали, в Симферополь, и с пересадкой в Киеве. – И как? Не страшно? – Я не помню точно, малая еще была.
* * *
Короче, сели в самолет. Большущий, человек на тысячу или на полторы. И весь забит. С детьми, и без детей, одни – в костюмах, а другие – в шортах. И пидарасов тоже много. С сережками в ушах, штаны спадают с жопы – по типу, специально, чтоб ему быстрее засадить.
Нам Светка говорит – по типу, надо на свои места садиться. А Вэк ей – на какие, на хуй, на свои? Садимся на свободные, кто будет проверять? Ты, видишь, сколько, бля, людей?
Короче, далеко мы не пошли, в начале сели – там как раз нормальные такие кресла. По два у ряд, так что я сел от них отдельно. Только мы сели – нейкий хуй пришел: по типу, это его место. А Вэк ему конкретно говорит: пошел в пизду, сядь на другое. Мужик весь красный стал, орет: ты знаешь, кто я? Знаешь, где работаю? Начальник департамента в правительстве Москвы… А Вэк: мне по хую, где ты работаешь, но если я тебе сейчас въебу, то ты уже до пенсии, бля, на одну аптеку будешь въябывать… И встал уже, хотел въебать, но Светка помешала.
Тут сразу прибегает проводница – все цивильно, лыбится… Здесь надо по местам, а ваше место вот такое – это сзади.
Короче, пересели на свои – они, бля, хуже трохи: узкие и по три штуки в ряд. Мое – через проход от Светки с Вэком, и хуй с ним. Сел, сижу. Приходят два каких-то бородатых хуя, садятся впереди, пиздят между собой, руками машут. Ну, я послушал трохи: …дизайн – одно из ключевых понятий релевантного культурного контекста. И философия должна поставить во главу угла дизайн, анализировать его, его влияние на все сферы нашей жизни. – Нет, а вот здесь я с вами и не соглашусь. Ведь мы живем в постмодернистскую эпоху, когда пастиш является таким же ключевым концептом…
Короче, ни хера не понял. Наверно, физики, бля, или химики. Хуй с ними, пусть пиздят, пиздеть же – не мешки тягать.
Пришли два пидараса у штанах широких – типа, около меня, к окну. Хотели, чтоб я встал, их пропустил. А хуй – еще я пидарасам всяким должен встать. И ни хуя не стало, перелезли через ноги. Смотрю, кто сзади – там две старые коровы. На пенсии уже давно, наверно, а накрашены, как обезьяны.
А насчет виски Светка не спиздела – мы взяли в дьюти-фри два пузыря. И в самолете сразу ебнули с горла. Это ж, бля, несолидно – первый и не въебать. Еще и страшно: вдруг, бля, наебнемся вместе с самолетом? Короче, раздавили сразу половину. И Светка – с нами наравне. Наверно, тоже сцыт, но показать не хочет. И ладно, хуй с тобой. Только тогда еще и третий надо было брать.
Сидим, и мне чего-то все херовей. Я Вэка – в бок: еще по трохи надо. Он достает пузырь, сам отпиваем, потом – Светка, потом – я. И сразу трохи лучше стало.
Я откидываю эту хуету, ложусь. Не, не дадут поспать. Откуда-то вылазит проводница – по типу, счас нельзя ложиться, самолет взлетает. И нейкий надо пристегнуть ремень. Смотрю – болтается там нейки, но я в ремнях тех не особо разбираюсь. Она берет – и все сама, чуть хуй мой не потрогала. Но старая уже, лет тридцать или больше. Поэтому не стал ее крутить – вот если бы была моложе… Ремень мой застегнула – и побегла. Ну и беги. А самолет уже гудит, как охуевший, и куда-то едет. По типу, разгоняется или хуй там просцышь.
