Аппетит у нее был отменный. Никаких салатиков, зеленых листочков, свежевыжатого сока и креветок. Все просто — шашлык, полторы порции, хачапури, огурчики соленые. По-нашему, по-крестьянски.
Уминала так, что треск стоял, еще и на мою тарелку косилась, норовя утащить аппетитный кусок. Вот обжора! Качаю головой сурово, а сам понимаю, что просто любуюсь на нее. Классная.
— Итак, — она отпила прозрачного лимонада, глядя на меня поверх стакана, — несмотря на неприятный казус, могу сказать, что поход в аквапарк получился интересным.
— Естественно, — я самодовольно хмыкнул, — кто приглашал!
— Не выпендривайся, — усмехнулась Дина, — я тебя еще не до конца простила за смех над моей проблемой.
— Если будешь о ней напоминать, то я снова начну ржать, — пообещал ей, лениво улыбаясь.
Кулакова кинула в меня черной горошиной, но промахнулась.
— Я это к чему говорю, — задумчиво продолжила она, — в следующий раз я выберу куда мы пойдем.
Значит она ни грамма не сомневается, что этот следующий раз будет? Привыкла? Привязалась?
Замечательно! Именно этого я и добивался!
Но радость немного поутихла, когда заметил ее ехидную физиономию.
— То есть в следующий раз мне надо готовиться к очередному кулинарному экстриму? — подозрительно поинтересовался у Кулаковой, вспомнив, чем для меня обернулся поход в азиатский ресторан.
— Посмотрим, — уклончиво ответила она, а я стал прикидывать, остались ли у меня дома таблетки от диареи, и не начать ли мне их принимать заранее. За неделю, по пачке в день.
Глава 9
Шедевр писаться не хотел. То ли муза мне досталась привередливая, то ли вся эта затея не так проста, как казалось на первый взгляд.
Я основательно подготовилась — налила кружечку зеленого чая, принесла фруктов, орешков, надела красивое платье, села поудобнее и в самом благостном расположении духа открыла Word. Занесла руки над клавиатурой, да так и замерла, внезапно осознав, что понятия не имею, как начать и что вообще писать.
Книга, которая вдохновила меня на писательские потуги уже давно стерлась из памяти, не оставив после себя ни единой зацепки. Идей не было как таковых, но я из чистого упрямства продолжала смотреть на белый, девственно чистый лист.
—М-дя, — сказала через пять минут, растерянно почесав макушку.
Ладно, надо хоть с чего-то начать. Книга про начальника, так что пусть первая строчка будет такой: «Привет. Меня зовут Антон Северный!»
Гениально! Меня явно ждет Пулитцеровская премия, за глубокую мысль, прекрасный слог и неповторимый стиль.
Вторая строчка, началась так: «Я —…»
Что с этим «я» делать дальше — понятия не имела.
— М-да-а-а-а, — протянула еще через пятнадцать минут, допивая чай и доедая остатки фруктов. Ничего не написала, но зато наелась до отвала.
Шедевр меж тем, не продвинулся ни на слово, сколько бы я не тужилась.
Классиков что ли почитать? Может идея какая появится?
— Диночка, — мама шагнула в мою комнату с ласковой улыбкой.
Даже в бок кольнуло. Не к добру.
— Да, мам. — сохранила файл и закрыла, чтобы не привлекать внимание родительницы к своему гениальному опусу.
— Мы тут с отцом подумали, и пришли к выводу, что ты права, — смиренно призналась она.
— Серьезно? — такой поворот событий не укладывался в мою картину видения мира, поэтому уставилась на нее, не скрывая подозрения.
— Да, — выдохнула она, присаживаясь на край кровати, — возможно мы действительно немного перегибаем палку в своем стремлении огородить тебя от проблем.
Я проглотила едкий комментарий по поводу ее скромного «немного», и приготовилась слушать дальше.
— Наверно, тебе и вправду пора жить самостоятельно, без оглядки на нас.
Так, это что-то новенькое и непонятное, поэтому в ее слова не верилось.
— Я рада, что вы наконец поняли это, — произнесла очень осторожно, словно стояла на тонком льду и не знала, куда делать следующий шаг.
— Это было непросто, но…— она со смущенной улыбкой развела руками, — на то мы и взрослые люди, чтобы уметь признавать свои ошибки.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Может, не все так и плохо? Может, они действительно меня услышали?
— Если ты созрела для того, чтобы жить самостоятельно, мы тебя поддержим, — наконец, созналась мама, а у меня от услышанного глаза на лоб полезли.
Серьезно? Она не прикалывается?
— Мы понимаем, что зарплата у тебя пока скромная, поэтому в первое время будет непросто, и готовы помочь, — кивнула мама серьезно, и тут же добавила, — по мере сил, конечно.
Все, разрыв шаблонов, у меня даже челюсть выпала и не хотела подниматься. Так и смотрела на маменьку, как умалишенная с открытым ртом, а она тем временем спокойно продолжала:
— Мы посмотрели объявления о сдаче квартир. Жилья много, цены на него разные. Но одна квартира нам очень понравилась. Находится на так далеко от нас — всего три остановки.
Три остановки? Да это же прекрасно! Вроде и рядом, а лишний раз тащиться не захочется.
— На улице Дунаева.
Хм, маленько не в ту сторону. До работы добираться как раз на три остановки дольше, чем из дома, но…это мелочи, по сравнению с возможностью начать самостоятельную жизнь.
— Полностью с ремонтом, меблированная, третий этаж, есть уютный балкон, душевая кабина, — маменька продолжала описывать прелести квартиры, а я уже мысленно скакала по облакам в окружении розовых единорогов и представляла, как здорово заживу.
— Ну как тебе? — поинтересовалась мама, ничуть не сомневаясь в том, что мне понравилось.
Надо отдать ей должное, молодец! Я прекрасно понимаю, что ей хочется поучаствовать, хоть что-то сделать по-своему, чтобы при случае иметь возможность сказать, что это она подсуетилась и доченьке непутевой квартиру нашла. Все понимаю, но спорить не хочу, к тому же я действительно благодарна за помощь.
— Знаешь, мам, я думаю, это отличный вариант, — улыбнулась искренне, накрыв ее руку своей.
Она кивнула, принимая мою благодарность и поднялась на ноги.
— Пойду позвоню, договорюсь.
— Только не торопись, — бросила ей вслед, — прежде чем переезжать, я хочу посмотреть, что за квартира. Может, хозяева просто красиво описали, а на самом деле там сарай.
— Да? — она растерянно потерла шею, — об этом я не подумала. Ты права, надо сначала посмотреть.
Я ни капли не сомневалась, что смотреть она собирается вместе со мной. Ладно, пусть порадуется, поучаствует.
С меня не убудет, а ей приятно. Все-таки для нее это тоже стресс — единственная дочь стала совсем взрослой и собиралась покинуть родительское гнездышко.
Я осталась в своей комнате, завершая работу с ноутбуком и прислушиваясь к тому, что происходило в коридоре.
Мама с кем-то разговаривала по телефону, дотошно расспрашивая про квартиру: метраж, высота потолков, состояние сантехники. Какая мебель? Не дует ли из окон? Чисто ли в подъезде?
Мне кажется, у потенциального арендодателя, спустя пару минут такого напористого допроса, должен был задергаться глаз и начаться самопроизвольное мочеиспускание, вкупе с заиканием.
Как бы то ни было, мама вернулась ко мне довольная, еще больше уверенная в своем выборе и гордо сообщила:
— В воскресенье можно посмотреть квартиру.
— Здорово, мама! Спасибо, — чмокнула ее в щеку, чувствуя себя самой счастливой девочкой на свете.
***
— Дина, зайди ко мне пожалуйста, — раздался голос Северного.
Я тотчас подхватила пухлый, уже наполовину исписанный рабочий блокнот, ручку и ломанулась к нему в кабинет.
— Да, Антон Дмитриевич? — произнесла деловым тоном, а у самой где-то под ложечкой сосало, закололо, запульсировало, и волнение охватило странное.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Я вообще в последнее время задыхалась, когда видела Северного. Вот так на пустом месте, ни с того ни с сего, начинала дышать глубоко, рвано, словно после забега на длинную дистанцию.
