Следующие несколько часов она провела, расставляя вещи, опустошая коробки и сумки, которые все время прибывали двумя людьми и Виктором. Гектор, вероятно, отправился с Альфой, куда бы они ни поехали.
Медведь бегал от двери к коробке каждый раз, когда кто-то приходил, радуясь всем новым вещам, а Бандит обнюхивал все, что она доставала, его особенно интересовали не носки, а нижнее белье. Она поймала его на попытке улизнуть с желтым кружевным лифчиком и вовремя вернула его, хотя он не сводил с него глаз.
Повар пришла в сумерках, представилась Налой и сказала Зефир, что приготовит для них особый ужин, поскольку это ее первая ночь в их доме, и удалилась на кухню. Когда Зефир закончила распаковывать и раскладывать вещи, было уже восемь часов вечера, и она была голодна и измучена. После свадьбы в здании суда она так и не смогла нормально выспаться, и чувствовала, что это настигает ее.
Медведь сидел в углу ее комнаты и дремал, ее единственный надежный спутник в течение всего дня.
Зефир оглядела свою обустроенную комнату, довольная тем, как она временно оживила ее, и решила принять душ, прежде чем спуститься к ужину. Она подошла к ящику с нижним бельем, достала свой самый сексуальный полупрозрачный комплект персикового цвета и положила его на кровать вместе с маленьким вибратором. Раздевшись, она вошла в небольшую ванную с душевой кабиной и смыла с себя усталость дня.
Внезапный многократный лай снизу оповестил ее о приходе мужа.
Завернувшись в полотенце, с мокрыми и блестящими бордовыми волосами, она вошла в комнату и увидела, что Альфа стоит в дверях их смежных комнат, не сводя глаз с белья и игрушек на кровати.
Она не смогла бы выбрать более подходящий момент, даже если бы попыталась. Он поднял голову, оглядывая ее прикрытое полотенцем тело, и в его золотистом взгляде было столько тепла, что она почувствовала его на своей прохладной коже. Ее соски затвердели. Его взгляд остановился на них, задержавшись на узле ее полотенца, и как же ей хотелось, чтобы он его опустил.
Она небрежно подняла руки к волосам, полотенце задралось на бедрах, обнажая их, приподнимая груди, и он заметил каждую частичку, и, судя по очень большому движению в его джинсах, она сказала бы, что ему это нравится.
— Ты ел? — невинно спросила она, понимая, что он мысленно раздевает ее догола.
— Нет, — прорычал он, его голос стал глубже от возбуждения.
Его руки сжались в кулаки, и он внезапно повернулся, выходя и направляясь в душ, захлопнув за собой дверь.
Удовлетворенная своей реакцией, Зефир переоделась в комплект, ей нравилось, как он обнимал и ласкал ее изгибы. Ей нравилось, как белье заставляло ее чувствовать себя уверенной, сексуальной и желанной, а в этом, в частности, ее полные груди выглядели просто невероятно. Прикрыв его длинным шелковым халатом и завязав его свободно, чтобы он мог при движении выглядывать, она спустилась по лестнице на кухню.
Медведь присоединился к ней, рыская по пятам. Барон поднял шею с ковра, на котором сейчас лежал дремлющий Бандит, окинул ее тяжелым взглядом и снова стал игнорировать.
В остальном дом был пуст, двери заперты, шторы задернуты.
Они были одни.
Солнце уже давно село, дом автоматически освещался с наступлением сумерек. Вид, который днем был невероятным, ночью стал немного пугающим, потому что наступила кромешная тьма, а Зефир никогда раньше не находилась так близко к джунглям и так далеко от города. Ее глаза абсолютно ничего не видели вдали, хотя она слышала звуки животных, воды и отсутствие цивилизации. Вдалеке, слева, мерцали огни города. Было удивительно, как ему удавалось так долго жить здесь одному. Она не смогла бы продержаться и одной ночи.
Зная, где что находится на кухне, благодаря экскурсии Лии, Зефир занялась сервировкой стола на двоих, взяв вкусно пахнущую карбонару и чесночный хлеб, которые приготовила для них Нала. Она достала немного красного вина, налила его в два бокала и еще два бокала воды и зажгла свечу посередине.
Идеально.
Когда шаги спустились вниз, она повернулась и увидела своего мужа, одетого в свободные спортивные шорты и свободную футболку, его волосы были мокрыми и вились от душа. Он посмотрел на обстановку, но не стал комментировать, а просто сел на указанное ею место.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Пахнет великолепно, не так ли? —
нарушила она молчание, подавая им еду. — Как давно Нала у тебя работает?
— Несколько лет, — ответил он, взяв блюдо с хлебом и положив два ломтика на ее тарелку, прежде чем взять свою. — Она была матерью одной из девочек, которые работали в Охране АВ.
Это стало открытием.
— А чем, собственно, занимается Охрана АВ? Я знаю, что ты предоставляешь какую-то защиту людям с улиц, но как это на самом деле работает?
Альфа задумался, прежде чем отломить кусочек хлеба.
— АВ обеспечивает безопасность в основном работникам секс индустрии, но мы также занимаемся эвакуацией из мест, куда люди не хотят идти.
Зефир наклонилась вперед, заинтересованная.
— Охрана секс-работников?
Он пояснил.
— Секс-работники постоянно находятся в опасности, от своих сутенеров, клиентов, от любого прохожего на улице. — он сделал паузу, как бы раздумывая, стоит ли рассказывать дальше, а затем продолжил. — Моя мать была секс-работницей, и я стал результатом ее изнасилования. Ее также однажды избили, и я решил, что меня все это не устраивает. У меня была репутация на улицах. Я давал свое имя всем, кто хотел защиты.
Она была удивлена, что он рассказал о своей матери. Она также была удивлена тем, как добра была женщина, прошедшая через то, через что прошла его мать, к такой молодой девушке, как она. Уже одно это делало ее примечательной. Но она воздержалась от комментариев по этому поводу, придерживаясь другой стороны разговора.
— И они платят тебе за это?
— Я не требую платы, но большинство из них платят. Я достаточно зарабатываю на боях.
Зефир попробовала пасту, застонав от восторга, прежде чем спросить.
— Как зарабатываются деньги на боях?
— Люди делают ставки, я участвую в бое. Я выигрываю, я получаю деньги.
Он использовал слова так, словно они выходят из моды. Зефир покачала головой.
— И бои принесли тебе достаточно денег, чтобы купить полгорода?
Он медленно жевал пасту, наблюдая за ней.
— Сейчас я участвую только в крупных боях. Люди делают ставки в сотни тысяч.
Она поперхнулась, ее глаза расширились.
— Ты серьезно? Они просто разбрасываются такими деньгами?
— Обычно это хорошо продуманная ставка, — пожал он плечами.
Очаровательно. Зефир никогда не задумывалась ни о секс-работниках, ни о боях, ни тем более обо всей индустрии, и теперь вопросы вихрем кружились в ее голове.
— Что случилось с девочкой, дочерью Налы? — спросила Зефир.
— Она умерла.
— Мне жаль. — собаки рысью подошли к столу и тихо сели сбоку, не отрывая глаз от еды. — А эти трое? — Зефир улыбнулась собакам, откусив хлеб.
Черт, это было потрясающе. Она издала какой-то звук вслух, и Альфа прочистил горло.
— Я нашел их около четырех лет назад, — он замешкался, что-то обдумывая. — Проходила подпольная собачья битва. Я отправился на встречу с информатором. Эти трое, — он указал вилкой на собак, — Были брошены в переулке. Ночь была холодная, они плакали, и я взял их к себе в машину, чтобы согреть. И не смог отпустить их после этого.
Она замолчала. Он был защитником, он всегда им был. Это одна из тех вещей, которую она любила в нем больше всего.
Она протянула руку и коснулась его руки, ее коже понравилось ощущение его кожи, и она сжала его пальцы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Ты хороший человек.
Альфа отдернул руку.
— Не смотри на меня с этими звездами в глазах, Зефир. Ты обманываешь себя, если думаешь, что под этой шкурой я не зверь.
Зефир подняла за него бокал с вином.
— Тогда миру нужно больше таких зверей, как ты.
Его золотистые глаза вспыхнули, а неповрежденная сторона рта опустилась, когда она бросила вызов его убеждениям. Его темная щетина привлекла ее внимание, и она в сотый раз подумала, как она будет ощущаться на ее коже. У нее перехватило дыхание, и она увидела, как его пальцы сжались над вилкой.
