Тарину. А то он без ноги останется. А старшие всё равно узнают.
Сойка и Рыжий подхватили раненого под руки и помогли ему подняться.
– Нет! – Нат встал в дверном проёме, перегородив проход. – Так нельзя. Мне не нужны проблемы.
– Слушай сюда! – Соль подошла к нему вплотную. Она была на голову ниже Ната, но это не имело для неё никакого значения. Её чёрные глаза смотрели так, словно готовы были испепелить его. – Если ты сейчас же не отойдёшь, я сверну тебе шею.
Конечно, Соль не смогла бы даже дотянуться до его шеи. Если бы Нат захотел, ему бы и вовсе не составило труда закинуть Соль на плечо и унести куда-нибудь подальше, чтобы не мешалась. В своих мечтах он проделывал это сотню раз и даже сбрасывал нахалку прямо в Искристое Ущелье, отряхнув ладони с чувством выполненного долга, и затем отправлялся в своё личное поместье, где его ждали красивые женщины и титул императорского советника. Но сейчас было не до шуток и споров, и Нат всё же отошёл в сторону, уступив дорогу.
Когда в доме эйра Тарина зажёгся свет, уже через секунду оттуда послышалась возмущённая ругань. Сквозь приоткрытую ставню было видно, как Сойка стоит, слегка ссутулившись и поджав губы, пока её отчитывают, словно ребёнка. Но куда более серьёзные последствия ожидали их после того, как старшие вернутся… Тем не менее Орто был в безопасности, и оставалось надеяться, что он не лишится ноги.
– Эйра Тарин, – тихо позвала Соль, когда врач закончил обрабатывать рану и разогнал всех смутьянов по домам.
– Ну а тебе чего? – раздражённо ответил врач. Его явно тяготила обязанность оставаться за старшего среди такого количества неразумной молодёжи, пока все остальные прохлаждались мрак знает где. Эйра Тарин был единственным врачом из всех обитателей деревни. И, несмотря на любовь к своему делу, людей он не слишком-то жаловал. Ему нравилось решать задачи, которые подбрасывает человеческое тело. Но роль няньки он ненавидел.
– Кто-то зажёг огонь на канатной дороге.
– Правда? – Тарин переменился в лице. Он распахнул ставню окна на западной стене и вгляделся в ночную темноту. Даже отсюда можно было разглядеть красный огонёк, мерцающий на возвышенности за много миль отсюда. – Ну дела…
– Мы ведь пошлём связного? – с надеждой спросила Соль.
– Эх, не было печали… Только утром. Хотя я уже не знаю, кому из вас, остолопов, можно доверять. А ты-то чего любопытничаешь? В дозор хочешь?
– Хочу. – Соль постаралась ответить равнодушно, но глаза выдавали её с потрохами.
– Тьфу! – Эйра Тарин стянул с рук перчатки и бросил их на стол. Он устало опустился в кресло и тяжело вздохнул: – Ната пошлём связным, а вы с Рыжим проследите, чтобы всё было хорошо.
– А Ната вы, значит, не станете ругать?
– Ругать… – Врач раздражённо заскрежетал зубами. – В вашем возрасте люди уже детей заводят, а вас всё ругать приходится, как маленьких… А чего его ругать-то? Он человек ведомый. Говорит, что Орто всю эту затею придумал, а он отговаривал, но в итоге пошёл, чтобы защитить в случае чего.
Соль в очередной раз удивилась, как этот парень восхитительно умеет врать. Нет, ну надо же – опять вышел сухим из воды! И не подкопаешься. Ну ничего, старшие вернутся и обязательно узнают правду. А пока лучше держать язык за зубами: эйра Тарин отпускает её в дозор, а о большем Соль и мечтать не могла.
Дозор был ещё одним из бессменных правил вольных. Когда связной отправлялся на встречу с чужаками, его обязательно должны были сопровождать минимум двое человек. Прикрыть спину, если случится стычка, а если облава – успеть предупредить остальных, чтобы бежали прочь. Чаще всего туда отправляли проворную Сойку или Ната с братом. А связным выступал Орто – он умел говорить складнее, чем все они, вместе взятые. Но в этот раз выбирать не приходилось. Да уж, парламентёр в виде неотёсанного Ната и его охрана в составе увальня Рыжего и малышки Соль – такое дело просто обречено на успех.
Троица выдвинулась за час до рассвета. В горах всю ночь шёл дождь, и мелкие капли до сих пор падали на лицо и затекали за воротник, заставив Соль ёжиться и сильнее укутываться в плащ. Огонёк на канатной дороге всё ещё горел. Значит, кто-то очень сильно ждал встречи, и даже ночная непогода его не отпугнула.
– …и вот я вижу, что у пояса что-то копошится, – в красках рассказывал Нат на протяжении всего пути. – Я-то бывалый – сразу в сторону. А Орто стоит и пялится как баран на новые ворота. Ну и потом – бах! Бах! Мы с Аселем его сразу заломили, засранца того, борьба завязалась… Короче, еле ноги оттуда унесли.
– Ага, верю, так всё и было, – равнодушно зевнула Соль.
– Вот ты не веришь, малая… А зря! Я, между прочим, тебе подарочек прихватил.
– Мне? – оживилась Соль. – Правда?
– Ага. Но теперь чё-то не особо хочу отдавать. Больно уж ты вредная.
– Нат! – Неспящая бросилась к нему и потянула его за рукав: – Ну скажи, что там?
Нат ещё несколько раз отмахнулся от неё, делая вид, что не слышит. Все знали, что больше всего Соль ненавидит, когда играют с её любопытством. Но в конце концов Нат смягчился и, достав из кармана бархатный мешочек, небрежно бросил его Соль. Поймав его на лету, та нетерпеливо заглянула внутрь.
– Ого! – восхищённо протянула Соль, на миг забыв, как дышать. – Ты серьёзно?! Где ты их достал?!
– Где достал, там уже нет, – ухмыльнулся Нат. – Наслаждайся, малая.
Соль с визгом подпрыгнула и обняла Ната. Потом обежала вокруг Рыжего, размахивая новым сокровищем, и снова радостно пискнула, не веря своему счастью. В мешочке лежали ноксовые кости для Ловца Удачи. Золотая гравировка, ювелирная работа… Соль и мечтать о таких не могла. Её страсть к игре разделяли немногие в деревне, а те, кто был не прочь поиграть, могли похвастаться только сделанными вручную деревянными кубиками, которые постоянно ложились на одну и ту же грань из-за грубо вытесанной формы. Следующие часы в дороге прошли для Соль как в тумане. Нат продолжал травить байки, в которых укладывал одной левой каждого, кого встречал на своём пути, Рыжий со скучающим видом поддакивал исключительно из вежливости, но Соль почти не слышала их. Драгоценность в бархатном мешочке буквально прожигала карман, и сердце Соль бешено колотилось в предвкушении возможности их опробовать. Больше приобретённого сокровища её будоражило только ожидание встречи с таинственным незнакомцем. Или незнакомкой? Кто бы это ни был, сегодня она увидит живущих там,
