— Возможно, — сказал Каладин. — Но тебе придется спрятать ее среди мусора, а потом подвесить к мосту, так, чтобы никто не увидел. И оставить на несколько дней. Неужели ты думаешь, что никто не заметит болтающуюся веревку?
Остальные кивнули. Камню, казалось, было неловко. Вздохнув, Каладин вынул лук и несколько стрел.
— Мы должны попытаться. Тефт, почему бы тебе…
— О, призрак Кали'калин, — пробормотал Камень. — Дай мне лук. — Он протолкался через толпу бригадников и взял лук. Каладин улыбнулся.
Камень поглядел наверх, оценивая расстояние в сером свете сумерек. Он натянул тетиву, потом поднял руку. Каладин дал ему стрелу. Камень направил лук параллельно дну расщелины и выстрелил. Стрела прорезала воздух и ударилась о камень.
Камень кивнул себе, потом указал на мешочек.
— Только пять сфер, — сказал он. — Иначе будет слишком тяжело. Даже пять — сумасшествие. Опьяненный воздухом низинник.
Каладин улыбнулся, отсчитал пять сапфировых марок — зарплата мостовика за два с половиной месяца — и положил их в отдельный мешочек, который протянул Камню. Тот вынул нож и сделал зарубку на стреле, рядом с наконечником.
Шрам оперся о мшистую стену расщелины и скрестил руки на груди.
— Это воровство, знаешь ли.
— Да, — сказал Каладин, глядя на Камня. — И я не чувствую ни малейшего угрызения совести. А ты?
— Конечно нет, — оскалился Шрам. — Вряд ли кто-то ожидает от тебя преданности Садеасу, особенно после попытки убить тебя. Но если кто-нибудь пойдет к Газу…
Остальные мостовики внезапно занервничали, и много пар глаз посмотрело на Шена, хотя Каладин понимал, что Шрам имеет в виду не паршмена. Если кто-нибудь из бригады предаст их, он может получить награду.
— Может быть, стоит выставить стражу, — сказал Дрехи. — Чтобы никто не побежал к Газу.
— Мы никогда ничего такого не сделаем, — сказал Каладин. — Что ты предлагаешь? Закрыться в бараке и подозрительно глядеть друг на друга? — Он помотал головой. — Нет. Никогда. Опасность вполне реальна, но мы не должны тратить энергию, подозревая друг друга. Мы будем продолжать.
Однако Шрама он, похоже, не убедил.
— Мы — Четвертый Мост, — твердо сказал Каладин. — Мы вместе глядим в лицо смерти. Мы должны доверять друг другу. Ты не можешь сражаться, думая о том, что твои товарищи могут внезапно перейти на другую сторону. — Он встретился глазами с каждым человеком, по очереди. — Я доверяю вам. Вам всем. Мы пробьемся, и пробьемся вместе.
Некоторые мостовики кивнули. Даже Шрам успокоился. Камень закончил манипуляции со стрелой и крепко привязал мешочек к древку.
Сил уселась на плечо Каладина.
— Хочешь, я понаблюдаю за остальными? Проверю, чтобы никто не сделал то, о чем говорил Шрам?
Каладин заколебался, но потом кивнул. Осторожность не помешает. Хотя он не хотел, чтобы люди даже думали об этом.
Камень прикинул вес стрелы.
— Почти невозможный выстрел, — пожаловался он. Потом гладким плавным движением наложил стрелу на тетиву, встал прямо под мост и прижал руку к щеке. Небольшой мешочек свисал с древка стрелы. Бригадники затаили дыхание.
Камень отпустил тетиву. Стрела, почти невидимая, устремилась вверх вдоль стены расщелины и со слабым треском вонзилась в дерево. Каладин затаил дыхание, но стрела не полетела назад. Она осталась висеть — вместе с драгоценными сферами, привязанными к ее древку, — около той стороны моста, где ее было легко достать.
Каладин похлопал Камня по плечу, все остальные громко зааплодировали.
Камень посмотрел на Каладина.
— Я не буду использовать лук для убийства. Ты должен это знать.
— Обещаю, — сказал Каладин. — Я возьму тебя, если ты согласишься, но не заставляю.
— Я не буду сражаться, — сказал Камень. — Не мое место. — Он посмотрел на сферы и слабо улыбнулся. — Но стрелять в мост я могу.
— Как ты научился? — спросил Каладин.
— Секрет, — твердо сказал Камень. — Возьми лук. И больше не приставай.
— Хорошо, — сказал Каладин, принимая лук. — Но не уверен, что больше не буду приставать. В будущем мне может понадобиться еще несколько выстрелов. — Он взглянул на Лоупена. — Ты действительно сможешь купить веревку не привлекая внимания?
Лоупен оперся о стену.
— Кузен никогда не подводил меня.
— Сколько же у тебя кузенов? — спросил Безухий Джакс.
— Кузенов никогда не бывает слишком много, — ответил Лоупен.
— Нам нужна эта веревка, — сказал Каладин, в голове которого уже зрел план. — Давай, Лоупен. Мы купим ее на сдачу с этих сфер.
Глава пятьдесят шестая
Эта штормовая книга
Свет стал таким далеким. Шторм не кончится никогда. Я весь изломан, и вокруг меня одни мертвые. Я плачу о конце мира. Он победил. О, он побил нас.
Дата: Палахакев, 1173, 16 секунд до смерти. Объект: тайленский моряк.
Дрожь пульсировала в нем, и Далинар сражался верхом на Кавалере. Взмах Клинком Осколков — и пространство вокруг усеяно трупами с горящими черными глазами.
Паршенди бросались на него парами. Каждая команда атаковала с другого направления, держа его в постоянном напряжении и надеясь сбить с толку. Если бы какой-то паре удалось напасть на него в то мгновение, когда он расправлялся с другой, им удалось бы сбросить его с коня. Их топоры и палицы — если ударить ими много раз подряд — могли сокрушить Доспехи. Очень дорогая тактика — все плато вокруг Далинара было усеяно трупами, — но в бою с Носителем Осколков нет хорошей тактики.
Далинар не давал Кавалеру остановиться, нанося плоские широкие удары в обе стороны. Он находился немного впереди линии своих людей. Носителю Осколков нужно место для сражения; Клинки настолько длинные, что очень запросто задеть своего. Его почетная гвардия бросится к нему на помощь только в том случае, если он упадет или с ним что-то случится.
Дрожь вдохновляла его, давала силы. Сегодня он не испытывал слабости, тошнота не возвращалась уже несколько недель. Возможно, он зря волновался.
Он повернул Кавалера, как раз вовремя, чтобы сразиться с двумя парами паршенди, которые, тихо напевая, подобрались к нему сзади. Управляя Кавалером коленями, он умело ударил сбоку по двоим, перерезав им шеи, потом отсек руки третьему. У первых двух вспыхнули глаза, и они упали на камень. Рука третьего, все нервы которой были перерезаны, стала безжизненной и выронила оружие.
Четвертый паршенди отбежал в сторону, глядя на Далинара. Он не носил бороду, и его лицо было какое-то странное. Слишком маленькие щеки…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
