Глава 65
На факультете благородных демонов я всё же остаюсь. Почему? Потому что здесь находятся отпрыски самых‑самых влиятельных демонов Нарака, здесь отличная защита, на дежурство вокруг кампуса собирается небольшая армия. И потому что по уверениям Лео здание гарантированно выдержит всю эту тряску, даже если она продолжится и усилится вдвое, и не развалится. Так он думает по результатам магической проверки.
А вот сам Лео вынужден уйти. Даже не столько потому, что ему нужно присутствовать в Архисовете или позаботиться о Саламандре с неопределённым именем, а ради конспирации, которая может нам ещё пригодиться.
– Если что‑нибудь случится – я прилечу за тобой, и никто меня не остановит, – тихо обещает Лео.
И я верю. Последнее время какая‑то слишком доверчивая к его словам. Вроде отучилась уже доверяться пафосным обещаниям, ан нет, сердечко так и хочет растаять окончательно и бесповоротно.
Так что в нашу комнату в мужском общежитии отправляюсь в компании остальных невест (и впереди Принцессы, упустившей свой шанс возглавить шествие из‑за попытки разговорить нового ведущего), в то время как растерянные демоны с телевидения пытаются решать, что делать с оборудованием, надолго ли эта непонятная тряска и будет ли в принципе продолжение съёмок.
Землетрясение искусственного происхождения продолжается с нервирующей периодичностью.
Бам! – всё вздрагивает, дребезжат окна. Следом наступает тягостное затишье, сдобренное доносящимися откуда‑нибудь сзади или со стороны ругательствами.
И если в бальном зале пострадала лишь одна камера и барабан с шарами, а на лестницах – ничего, то в холле мужского общежития хрустальная люстра лежит на полу, посверкивает гранями, напоминая блеск подиума с прошлого этапа. Коридор к комнатам вовсе усыпан осколками ваз и лежащими статуями. Перебираться через них в длинных платьях не слишком удобно.
И подвывающие где‑то на фоне сирены тоже добавляют обстановке нервности и постапокалиптического духа.
Иду я по коридору, перешагивая статуи с осколками, и кажется мне, что… Всё как‑то не так. Точнее, не так, как раньше. Не скажу, что за эти три месяца я очень уж много тревог из‑за Безымянного ужаса пережила, но эта какая‑то иная. Вроде были даже более масштабные, когда эта тварь пёрла на город и даже кое‑что разрушала, но этот раз кажется мне особенным.
Ощущается иначе.
Может потому, что Безымянный ужас не прёт на город, а долбится в землю. Может, это знаменитая женская интуиция, но у меня очень дурные предчувствия относительно всего происходящего. Какая‑то внутренняя дрожь, не связанная с самими землетрясениями.
Дойти до нашей общей гостиной не успеваю: одна из дверей открывается, и в коридор выглядывает шутничёк Вольистар:
– О, девчонки! Вам, наверное, сейчас очень страшно, но могучие демоны готовы простереть над вами свои крылья.
Приподнимаю бровь:
– Да неужели?
– Айда вместе новости смотреть, – куда более скромно предлагает почему‑то стушевавшийся под моим взглядом Вольистар.
Не горю желанием смотреть новости с этими немного нагловатыми студентами, но они – дети высокопоставленных демонов, если случится что‑то совсем уж неординарное, им об этом и сообщить могут. И эвакуировать в случае беды их тоже станут активно, так что…
– Айда, – соглашаюсь я, но без малейшего намёка на заигрывания: в образе суккуба их ведь не пошлёшь особо.
Так что вместо прятанья по собственным немного потрёпанным тряской комнатам мы отправляемся в холл с телевизором. Благо тот закреплён на стене и падать не собирается, как и диваны с креслами. Сама комната с точки зрения безопасности выглядит безопасной: ничего, что может легко упасть, нет. Ну и гарантии Лео о надёжности здания я доверяю.
Компания собирается не маленькая, нас, девушек, усаживают посередине. На этот раз Принцесса не пытается занять центральное место, наоборот: она садится сбоку дивана, поближе к взбодрённым нашей компанией демонам:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Будем вас защищать, прекрасные.
– С нами вы в полной безопасности!
– Надеюсь, – улыбается Принцесса ближайшему рогатику, в то время как я благополучно сижу посередине дивана на максимальном удалении от защитничков.
Сами демоны рассаживаются по бокам, а некоторым приходится и на пол устроиться. Удивительно, но к моменту включения телевизора парни даже попкорн успевают принести. Наверное, готовили к вечернему просмотру выпуска шоу. Или просто держат у себя попкорн на всякий случай.
Наверное, когда настанет конец света, некоторые будут созерцать его с попкорном.
В общем, поначалу новости по содержательности так себе: неизвестная активность Безымянного ужаса, странные показания приборов по измерению магии, начинающаяся в самом городе паника: километровые пробки, суетящиеся и бегущие с работы домой демоны. Кому‑то страшно за семьи, кому‑то за безопасность: не рассчитано тут всё на землетрясения, так что возникает закономерный вопрос, выдержат ли здания такое испытание. Некоторые уже не выдерживают (пара торговых центров эвакуируются из‑за трещин в стенах), а эксперты из подотчётного Лео сектора на все вопросы об устойчивости зданий отвечают, что они просчитывают возможные варианты. Ну и Архисовет почему‑то совсем молчит – лично меня это тревожит больше всего.
Как и то, что происходящее подозрительно напоминает кадры из фильмов‑катастроф и постапокалипсисов.
Не нравится мне это всё.
Ощущения свои не нравятся особенно, аж внутри всё скручивается от дурного предчувствия.
И даже попкорн и шутки о том, что нас спасут, защитят и на собственных крыльях вынесут, не сбавляют градус обеспокоенности, потому что с каждым ударом Безымянного ужаса перетряхивает нас прилично. Не слишком часто, но ощутимо. И в коридоре ещё одна статуя падает и разбивается.
Тревожно. Очень тревожно это всё.
***
Это было неизбежно. Это началось раньше, чем Лисса и Мад впервые обнажились друг перед другом из‑за залезших в их одежду насекомых.
Но именно в тот момент всплеска адреналина и наготы мысли друг о друге окончательно укоренились в их сознаниях и обрели чувственный смысл.
Бег от смерти на пределе сил, спокойная ночь в домике для сушки лечебных трав, объятия под шкурами – все эти этапы лишь усиливали эти мысли, прокладывали их сквозь препятствия.
«Она просто человек, – думает Мадаарис, – она человек, а я – лорд‑демон, эта связь невозможна и презренна, и никакое шоу не поможет принять отношения между мной и Лиссой в Нараке».
«Он из другого мира, верен демонам, несмотря ни на что, – думает Лисса. – Он хочет вернуться туда, помочь им – хочет больше, чем сбежать вместе со мной».
Но чувственные мысли друг о друге пробираются сквозь мысленные препятствия, подкрепляются взглядами украдкой, прикосновениями. Они словно шелест листьев, звуки леса вдоль дороги, по которой бредут Лисса и Мад, – такие же неизбежные. Вроде бы незаметные, но если эти звуки жизни исчезнут – станет невыносимо пусто, страшно.
Мад с Лиссой бредут по дороге, солнце греет их кожу, норовит отпечататься на ней загаром. Мад осматривается, всё ещё зачарованный буйством природы, красотой ажурных теней, сочной зеленью, величием исполинских деревьев, но мысли – мысли тянутся к Лиссе, к её руке на его предплечье, к теплу её тела, к воспоминанию о покрытой мурашками коже, воспоминанию о ней в его объятиях, когда он ненадолго смог расслабиться и выпустить рога.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
«Я ведь демон, – и преграда привычная, завязанная на предрассудках, вдруг выворачивается в совсем иное. – А Лисса боится демонов…»
Эта мысль отдаётся в груди Мада холодом, захватывает, вытесняя сомнения о возможности отношений демона с человеческой девушкой.
А солнце всё печёт, выбивает из их разгорячённой кожи солоноватый пот. И всё кажется почти спокойным, и взгляды искоса всё чаще…
