Цюши:
- …
Он не нашёлся с ответом.
Переживая за сохранность ламп, мужчины даже пообедали у себя в комнате. Линь Цюши одолела скука, поэтому он, достав родословную, принялся искать в ней новые подсказки.
И вот что удивительно: когда он зажёг лампу и пролистал книгу, обнаружил новую деталь. На нескольких фотографиях осталась одна лишь хозяйка, а дети, которых она держала в руках, исчезли.
Гу Лунмин, который стоял рядом, тоже увидел эти изменения и круглыми глазами уставился на Линь Цюши.
- Мы забрали лампы, и мелкие демоны пропали. Видимо, хозяйка в самом деле их заперла…
Линь Цюши кивнул:
- Думаю, так и есть.
Значит, они не ошиблись.
- Но… - засомневался Гу Лунмин, - а как же эти дети? – Он указал на фотографии, которые пока остались прежними.
- Храм предков.
Его слова сразу напомнили Гу Лунмину о храме, где было светло как днём от зажжённых масляных ламп. Очевидно, что в этом посёлке храм использовался не только для поклонения предкам, но и для того, чтобы сдерживать демонов, жаждущих мести.
Линь Цюши сначала задумывался, не выпустить ли и тех демонов на свободу, но став свидетелем страшной участи, которая постигла одного из членов команды, он решил, что без крайней на то необходимости не пойдёт на такой риск.
Вначале они оба так считали, но вскоре Линь Цюши понял, что всё не совсем так.
Поздним вечером женщина явилась к ним по окно.
Тесака при ней не было, она просто стояла на веранде, только глаза горели явной ненавистью. Она будто чего-то ждала.
Гу Лунмин первым её заметил и сразу позвал Линь Цюши.
- Что она там делает? – Гу Лунмин поёжился от страха и обнял себя за плечи. – Как будто выжидает момента, чтобы нас прикончить…
Линь Цюши нахмурился. Ему это тоже показалось очень странным. Подумав, он вышел из комнаты во двор.
Женщина всё так же неотрывно смотрела на него.
Тогда Линь Цюши в качестве эксперимента вышел со двора, однако хозяйка, к его немалому удивлению, направилась следом. Она двигалась неспешно, подобно призраку, но её полный злобы взгляд словно приклеился к спине Линь Цюши.
Гу Лунмин, посмотрев на Линь Цюши, спросил:
- Что нам делать?
Тот, поджав губы, поднял глаза к небу. Солнце уже почти закатилось за горы, и внезапные изменения в поведении хозяйки явно что-то предвещали. Поразмыслив, Линь Цюши сжал зубы и ответил:
- Идём. В храм предков.
- В… храм предков? – Гу Лунмина его предложение немного озадачило. – Но там же прячутся мелкие демоны?
- Ты видишь, как себя ведёт хозяйка?
Гу Лунмин кивнул.
- Тебе не кажется, что она ждёт наступления ночи?
Гу Лунмин:
- …
Лучше бы Линь Цюши этого не говорил, потому что на Гу Лунмина нашло внезапное озарение: хозяйка преследует их потому, что не хочет упустить, боится, что они сбегут. Но означает ли это, что ночью она собирается на них напасть?
Днём они выкрали и уничтожили все её лампы, и кто знает, что может случиться после заката?
- Идём, - посмотрев на темнеющее небо, Линь Цюши отбросил сомнения, запихнул все лампы в сумку Гу Лунмина, и они вдвоём направились к храму предков.
Покидая комнату, они натолкнулись на Янь Шихэ, который, заметив их спешку, с улыбкой спросил:
- Уже так поздно, куда это вы собрались?
Линь Цюши не стал тратить на него время, даже не остановился ни на секунду.
Храм предков находился довольно далеко от их жилища, и женщина весь путь неотрывно проследовала за ними, только когда до храма оставалось совсем немного, наконец остановилась.
Похоже, это место наводило на неё ужас: во взгляде, кроме ненависти, теперь читался страх, она даже медленно попятилась.
Напряжённые нервы Линь Цюши тут же расслабились.
- Ого, - удивился Гу Лунмин, - она правда уходит!
На их глазах хозяйка нехотя развернулась и медленно направилась прочь.
- Ага, - вздохнул Линь Цюши. – Отстала наконец.
Приблизившись к входу в храм, они обнаружили дремлющего на посту сторожа, который и не собирался их останавливать.
Линь Цюши помедлил на пороге, заглядывая внутрь храма. В стройных рядах горящих ламп виднелись пустые места – эти лампы забрали с собой Янь Шихэ и ещё двое членов команды.
- Зажжём три лампы, - велел Линь Цюши. – Восполним недостающее.
Гу Лунмин кивнул.
Они достали лампы, зажгли и поставили в храме, затем сели в углу, ожидая наступления ночи.
Нельзя не отметить, что проводить ночь в подобном месте – то ещё испытание смелости. Заснуть наверняка не получится. Линь Цюши, прислонившись к стене, снова стал играть в судоку на телефоне. Гу Лунмин от нечего делать наблюдал за его игрой:
- Ты отлично играешь в судоку!
- Люблю поиграть на досуге.
Снаружи уже стемнело, но из-за света ламп в храме оставалось светло как днём, поэтому оказалось не так уж страшно, как они представляли сначала.
Впрочем, находясь в присутствии такого количества поминальных табличек, мужчины всё-таки боялись непредвиденных опасностей, поэтому заснуть не могли… То есть, заснуть не мог только Линь Цюши, а Гу Лунмин очень скоро начал клевать носом, как будто вот-вот заснёт. Кажется, ему самому это показалось постыдным, поэтому он, с трудом освободившись от накатившей дрёмы, потёр лицо ладонями и смущённо проговорил:
- Извини, я чуть не уснул…
- Может, всё-таки поспишь немного? – предложил ему Линь Цюши. – Если что-то случится, я разбужу. – Он чувствовал себя виноватым при виде сонного Гу Лунмина.
Тот потряс головой, отказываясь от предложения, и объяснил:
- На самом деле со мной такого никогда не случалось, это в первый раз…
- Ладно, ладно, я понял, – Линь Цюши помахал рукой в знак того, что ему всё равно.
Гу Лунмин беспомощно усмехнулся.
Ночь постепенно вступала в свои права, снаружи всё погрузилось во тьму, только горели лампы в храме. Вокруг не слышалось ни звука.
Они не заметили, как наступила полночь. Линь Цюши, который всё это время играл в судоку, вдруг замер. Он услышал звук… как что-то металлическое и острое тащат по земле. А вместе с этим ещё тихие шаги. Гу Лунмин, посмотрев на насторожившегося Линь Цюши, спросил:
- Что такое?
Тот не ответил, поднялся на ноги и выглянул наружу, увидев в глубокой темноте ночи медленно приближающуюся человеческую фигуру.
По мере приближения Линь Цюши разглядел в ней хозяйку двора в длинном красном платье, с распущенными волосами. Она держала
