в строй «Король Георг Пятый» и «Принц Уэльский». На борту последнего прямо в море еще работают заводские бригады. Впрочем, для устранения недоделок в башнях требуются считанные часы. Командир корабля Луис Генри Гамильтон взял рабочих на крайний случай. Все может быть, все возможно, лучше перебдеть, чем утонуть из-за заклинивших приводов и сбоев системы управления огнем.
Флаг адмирал держал на красавце «Худе». Пусть корабль старый, но в мореходности выигрывал у новых утюгов и скорость выше на пару узлов. Как и «Лайон» могучий линкор-крейсер прошел полный доковый ремонт, избавивший корабль от последствий встречи с русскими ударными самолетами. К этому, на заводе усилили зенитное вооружение крепкого старичка, поставили дополнительные четырехдюймовки, нашли место для «пом-помов» и пулеметов.
Топливо англичане не экономили. Шли полным ходом. Легкое волнение не мешало. Даже команды эсминцев чувствовали себя вполне сносно, площадки и баки не заливало. Всего через десять часов после выхода из базы на Оркнейских островах с мостиков флагмана наблюдали горы острова Мичинес.
Вспомогательные крейсера Северного патруля британцы отозвали. В дозоре остались только «Шеффилд» и «Норфолк». Оба получили недвусмысленный приказ, в бой не лезть, держать дистанцию, при необходимости отходить к главным силам. Все же скармливать Лютьенсу гамбитные пешки адмирал посчитал излишним.
Авианосная эскадра отстала от главных сил на 40 миль. Вместе с новыми бронированными «Илластриесом» и «Формидейблом» шли «Арк Ройал», «Фьюриес» и американец «Уосп». Почти готовый уже принятый флотом «Викториес» остался на базе. Как вдруг выяснилось, для авианосца еще нет самолетов. Палубные машины строились малыми сериями, все резервы выгребли на восполнение потерь и того было мало. Уже сейчас королевский флот покупал торпедоносцы и пикировщики в США. И как всегда возникли неожиданные проблемы с размещением самолетов в ангарах и обслуживанием. У каждого свои стандарты, в каждой избушке свои погремушки, и не всегда они лезут одна в другую.
Немецкая эскадра приняла топливо в Ставангер-фьорде. Адмирал Лютьенс прекрасно знал с какой скоростью пустеют танки в бою. На форсаже мазут хлещет в топки Ниагарами. Погода не радовала, облака редкие, волнение три балла. Ветер умеренный с порывами. Пожалуй, командующего больше устроил бы шторм, чтоб с дождем, цепляющими гребни волн облаками, или туман. Проклятые самолеты сильно изменили войну. Теперь приходится постоянно с опаской подглядывать на небо.
Впрочем, для предстоящей задачи хорошая погода подходит куда больше, как ни странно. Ночью эскадра шла курсом норд-вест. Радарами раза три обнаруживали самолеты. Об их принадлежности можно было только гадать на папиросных окурках. И свои, и русские усилили патрулирование, и англичане не сидели сложа руки.
Фортуна девица с большой фантазией и в 11 часов 22 сентября Гюнтер Лютьенс был в полушаге от чистого прорыва в Атлантику. Его корабли обходили Фареры с оста. Достаточно дать на три часа полный ход и эскадра растворится на океанских просторах.
В это время русский флот находился всего в 160 милях на чистый норд. Макаров и Лютьенс этого не знали, радиообмен не поддерживался. Проклятые издержки радиомолчания. Правила игры, черт бы их побрал! Англичане шли западнее, Форбс планировал встретить немцев на пути к Исландии.
Именно в эти минуты сыграли ошибки всех командующих, причем все действовали абсолютно логично и правильно, сообразуясь со своей частью общей картины.
Лютьенс решил разделить свои силы. На мостике «Бисмарка» посчитали что ничем не рискуют. Новый линкор на испытаниях в полном грузу показал 30,5 узла хода. Два тяжелых крейсера вполне достаточный эскорт. Угнаться за «Бисмарком» может только «Худ», но это далеко не факт, и при встрече один на один еще вопрос: кому убегать? С другой стороны, два авианосца и два линейных крейсера весьма кусачее соединение. Они спокойно продержатся до подхода подкрепления и сами могут кого-нибудь утопить.
Самое главное — так легче попасться на радары или в окуляры какого-либо патрульного крейсера или случайного бродяги-трампа. Англичан немцы не опасались, и у самих орудия в башнях есть, и рядом Макаров идет «в силах тяжких». Никто и помыслить не мог, что в самый неподходящий момент вмешается банальная случайность.
Немцы с двадцатых годов серьезно работали над силовыми установками на паре высоких параметров. Котлы высокого давления, это сложные системы со своими требованиями к качеству материалов и рабочих сред, это высокие технологии и полная автоматизация, а еще это серьезная экономия топлива и снижение массы силовых установок.
На береговых электростанциях котлотурбинные установки работали отлично, на лайнерах хорошо. С боевыми кораблями оказалось все гораздо интереснее. Ключевой момент, частое изменение режимов хода, реверсы приводили к сбоям в работе котлов, а надежность автоматики оставляла желать лучшего. В результате котлы высокого давления в море жрали больше мазута и регулярно ломались.
А уж на новом корабле в первом боевом походе все косяки и дефекты просто обязаны вылезти в самый дурной момент. Вот и сейчас. За океаном это называют «Закон Мэрфи», немцы люди простые, эпитеты отпускают куда более приземленные.
Капитан первого ранга Отто Линдеманн получив доклад старшего механика немедля распорядился изменить курс и вызвал на мостик адмирала.
— Три котла сразу? — переспросил Лютьенс.
— Так и есть. Еще два надо погасить для регулировки. Сильно дымят.
— Не дожигают топливо, — командующий горько усмехнулся. Дальность плавания архилесова пята Кригсмарине.
— Что скажут в Берлине?
— К черту Берлин, — решительно заявил Линдеманн. — Меня больше волнуют линкоры Форбса и авианосцы.
Корабль держал 18 узлов. Половины котлов для этого хватало, но все понимали, это не вечно. Адмирал согласился с изменением курса, но отказался нарушать радиомолчание не обнаружив противника. Еще одна ошибка? С учетом мощи британских эскадр она спасла жизни сотням немецких моряков.
Сообщение с патрульного самолета запоздало. Из-за секретности, оно шло обычным маршрутом по инстанциям. Рассогласования между армией, авиацией и флотом одна из проблем Третьей Империи. При этом передачу перехватили радисты линкора «Севастополь» и немедля переадресовали эскадре Северного флота. У высшего командования союзников был доступ к кодам друг друга.
В радиорубке «Цесаревича» не тянули кота за хвост. Офицер секретной части правда лег спать полчаса назад, но кому это мешало? Кого это волнует? Десять минут чтоб подскочить от звонка, продрать глаза, набросить китель и макинтош, галопом пронестись по переходам, коридорам и трапам. Еще четверть часа на расшифровку. Командование эскадрой уже в нетерпении приплясывало за спиной секретчика.
— Британский флот идет к острову Суворой. — Прочитал начальник штаба. — Пять линкоров, пять крейсеров, эсминцы. На дистанции 14 миль три авианосца.
— Идём в лоб или обойдём архипелаг с оста? — прозвучал вопрос
