да и заглядывала в голову. Она старалась закончить как можно быстрее и еле успела к гонгу.
Рабочий день был изматывающим. Сначала, несмотря на приближающийся дождь, нещадно палило солнце, погода, похожая на начало бабьего лета. Вода с небес полилась ближе к середине дня, но их отправили в бараки, только когда из-за ливня стало опасно работать, потому что грязь разъезжалась под ногами и рабочие норовили вот-вот свалиться с Утёса. На свой половичок Ира вернулась продрогшая до костей и мокрая с ног до головы. Чтобы хоть как-то согреться, она, несмотря на усталость, делала зарядку, пока её кожа и волосы не высохли. Согревшись, довольно провела руками по коже. Что ни говори, а вот её телу рабство точно пошло на пользу. Она похудела, кожа подтянулась, и, если её отмыть, наверное, картина была бы привлекательной. Руки прибавили в силе, позвоночник пел от гибкости, ноги стали выносливыми, дышалось легко и свободно, ушли все вызванные сидячим образом жизни зажимы и боли.
Дождь барабанил в окошки барака, настроение было приподнятым. Она разлеглась звёздочкой на своём половичке и, улыбнувшись собственному состоянию, провалилась в сон.
Ливень не прекращался неделю. И ещё столько же их не вызывали на работу: по склизкой грязи нельзя было шагу ступить, не упав. Впору бы радоваться такому положению вещей, но проблема была в том, что поруха выдавали всё столько же. И вот теперь стала понятна вся ценность этого материала. На собственной шкуре понятна. В стране, не слышавшей о системах центрального отопления, даже маленький костерок был бы в радость. Но сейчас холод снаружи быстро расправлялся с теми крохами тепла, что давали шарики горючего. Излишки берегли и не считали нужным увеличивать дозу топлива в обычную дождливую погоду. Дубак стоял страшный. Рабы в бараке жались друг к другу. Основную кучку составляли последователи Карры и Минэ. Брат и сестра близнецы довольствовались теплом друг друга. Эльф сидела в стороне от людей, и на искреннее предложение Иры придвинуться поближе гордо отвернулась. Маяти увели куда-то с началом дождей, и она в бараке не появлялась. Ире ничего не оставалось, как каждые полчаса делать жёсткую разминку, чтобы согреться. Положение чуть улучшилось на третий день. Надсмотрщики принесли каждому по тонкому суконному плащу. Особо тепла они не давали, но хоть что-то. Это было впервые, когда Ира смогла наблюдать дискриминацию по национальному признаку во всей красе. Если еду в больших количествах давали рабам и рабочим, то тёплые вещи были привилегией дроу, и только их. Все до единого были одеты едва ли не по-зимнему. Сапоги на меху, несколько слоёв одежды, толстые суконные плащи… Сидя под тонкой простынкой и плащиком, холодно становилось только при взгляде на них, потому Ира старалась не смотреть на надзирателей совсем. Это были самые тяжёлые две недели за всё её время в рабстве. Убивал не только холод, но и скука. Потратить бы это время на изучение языка, но с «коллегами» отношения не сложились. Эльфийка её за существо разумное явно не считала, а единственная, с кем она могла бы попробовать перемолвиться парой слов, Маяти, была неизвестно где. Время тянулось невыносимо медленно, и Ира впадала всё в большую депрессию, потому что постоянные мысли о семье и доме, на сей раз ничем не сдерживаемые, выворачивали её душу наизнанку.
К счастью, конец приходит всему, закончился и этот жуткий период. Как-то солнечным утром раздался такой теперь уже долгожданный гонг. Это был день, когда все рабы в приподнятом настроении выползали из помещения, оставляя за собой открытыми двери, чтобы тёплый воздух вытеснил из бараков ледяной. Эльфийка подставила лицо свету местных звёзд, Карра и Минэ не шпыняли, как обычно, окружающих, близнецы весело щебетали меж собой. Можно было подумать, что добрые друзья вышли на совместную прогулку, настолько произвели на всех впечатление тепло и яркий свет.
Любимый камень был сильно нагрет, и Ира с удовольствием пристроилась на нём, грея отмороженную пятую точку. Пальцы привычно скользнули в волосы, разбирая пряди. Внезапно кто-то коснулся её плеча. Она резко обернулась. Ринни-то. А в десятке шагов от него начальник, глядящий куда-то в сторону. Мальчик стоял вплотную к ней, прижимая к груди небольшую деревянную шкатулку. На вопросительный взгляд он протянул коробку ей и ждал, пока она откроет. На шкатулке был простенький замок крючком и незатейливый орнамент из квадратов и прямоугольников. Ира щёлкнула пальцем, и крючок, описав круг, вылетел из петли. Приподняв крышку, она подняла неверующий взгляд, ткнула пальцем в содержимое и показала на себя, старательно изображая мимикой вопрос. Ринни-то подтвердил жестом, что да, это ей. Она поставила подарок рядом с собой на камень и стремительно обняла парнишку, который, судя по изменившемуся выражению лица не знал, куда деваться от такого проявления благодарности.
— Спасибо, малыш, это… это лучший подарок с тех пор, как меня сюда занесло! Что, не понимаешь? Ладно, фиг с тобой! Спасибо! — и она обняла его ещё крепче, улыбаясь до ушей.
Потом она снова взяла шкатулку и извлекла из неё небольшой гребень с серыми камушками, кусок какого-то коричневого вещества в бруске, пучок жёсткой травы, переплетённой меж собой, так что не раздерёшь, флакон. А на самом дне лежало несколько ленточек из жёсткой ткани, напоминающей неокрашенный лён, которые были аккуратно обшиты по краям и вышиты на кончиках красным орнаментом. Отложив в сторонку гребень, она спросила жестами о назначении вещей в коробке. Мальчик сильно удивился такому вопросу, но показал, что травяным пучком и бруском можно очистить кожу. Ага! Значит, это мыло и мочалка. Флакон был для волос. Он показал на бутылочку, потом на её волосы и сделал руками жест, будто стирал их. Шампунь! И чёрт с ним, что вода в бочке для умывания зубодробительно-холодная, а вечером будет что твой лёд! Сейчас, глядя на этот драгоценный подарок, она понимала, что сегодня пулей понесётся к бочке и будет плескаться в ней до синих мурашек, пока не смоет с себя всю грязь.
Ринни-то тем временем потянулся к гребню. Он обошёл камень и, аккуратно приподняв её волосы, начал расчёсывать.
Чего только не делают люди, чтобы узнать, что такое удовольствие и блаженство, на что только не идут. Нестандартный секс, экстрим, алкоголь и вещества, которые на самом деле лучше бы не употреблять внутрь. Но выкинь человека подальше от цивилизации, и он начнёт узнавать по-настоящему ценные и приятные вещи. И
