Просунув под корсет палец, второй рукой тяну вниз крошечную собачку. Когда добираюсь до конца молнии, странная штуковина ее гардероба падает на пол, освобождая спину и грудь.
— Спасибо, — бормочет, протягивая руку к моей футболке.
— Не за что, — забрасываю за спину руку, отходя от нее.
Дернув за ворот своей футболки, стягиваю ее с себя и отправляю в шкаф.
Марго забирается в чистую, и та прикрывает ее ягодицы и немного бедра. Просунув под футболку руки, снимает с себя юбку, которая падает на пол к ее ногам.
Подняв свою одежду, кладет ее на подоконник, и я чувствую реальный урон от убогости обстановки своей квартиры.
Бросив угрюмый взгляд на незашторенные окна, расстегиваю ширинку и снимаю джинсы.
— Хочешь чего-нибудь? Пить, есть?
Содержимое моего холодильника мало тянет на мечту гурмана, больше на сухой паек, но там можно что-нибудь откопать, потому что вчера я закупился продуктами на неделю
— Нет, — произносит все так же тихо.
Обняв себя руками, смотрит в окно.
Блять.
Не понимаю, почему в этом городе мы никогда не встречал раньше.
Мы учились в разных ВУЗах, и я старше на один год, но мое студенчество было дофига бурным. Я напропалую трахался и успевал совмещать учебу и работу с тасканиями по кабакам и студенческим общагам, но никогда, ни разу мы не пересекались в одной компании или еще где-то. Не знаю, какой она была в двадцать, но я бы ее не пропустил. Нет, твою мать. У меня феноменальная память на лица, в отделе меня называют “сканером”. Это талант.
Ловлю на себе ее взгляд, заталкивая в шкаф джинсы. Он быстрый и загадочный. Это пробирает мои инстинкты до самых корней. Я мужик, и ее загадки меня заводят. Я подыхаю от желания разгадать все до одной, это, кажется, заложено в меня природой вместе с набором хромосом.
— Когда я выйду из душа, ты все еще будешь здесь? — спрашиваю, закрывая шкаф.
— Выйди и узнаешь, — медленно водит пальцем по подоконнику, рисуя на нем загадочные круги.
Посещает стойкое ощущение, что мне жизни не хватит, чтобы разгадать все ее загадки. Кажется, даже пытаться не стоит, я для этого слишком деревянный. Мне хватит тех, что я уже успел разгадать. Хватит на всю, твою мать, жизнь.
— В холодильнике есть еда и вода. Не стесняйся, — ухожу по коридору.
Когда выхожу из ванной, в квартире абсолютная тишина.
Марго лежит на диване, заняв правду половину и накрывшись простыней.
Глаза провожают каждое мое движение. Пока снимаю с бедер полотенце и вешаю его на дверную ручку, пока надеваю трусы, они следят за мной неотрывно. Плавают по моему телу, задерживаются на лице.
Подойдя к выключателю, щелкаю по нему, гася свет.
Сажусь на край дивана и тру ладонью лицо, собираясь завести будильник.
На дисплее сообщение от Чернышова, в котором он просит заехать к нему в офис до конца недели. Сообщение от Романова примерно того же содержания, только мой зять собирается заехать ко мне сам.
— Пффф… — бросив телефон на тумбочку, укладываюсь на диван.
Забрасываю за голову руку и смотрю в темный потолок.
Тело Риты не касается моего, но аромат ее духов повсюду.
Нутро зудит от гребаной потребности в ласке, но как и прежде, хочу, чтобы “пришла” ко мне сама.
Ей требуется минута, чтобы на это решиться.
Приподнявшись, переползает ближе и набрасывает на меня простыню. Укладывает голову на мою грудь, гладкую, как шелк ногу, кладет между моих.
Расслабляюсь, прижимая ее к себе. Прижимаюсь носом к ее волосам. Она тихо сопит. Перебрасывает через мой живот руку, ерзает, подстраиваясь под мое тело. Кажется, у нас не будет с этим проблем. Ее тело повторяет контуры моего во всех доступных местах, как глина.
— Если хочешь заняться сексом, только скажи, — бормочу хрипло.
Не думаю, что ей нужен секс. Просто хочу услышать ее голос.
— А ты что, только словами понимаешь? — шепчет устало.
— Угу, — отзываюсь сухо. — И бабочек кулаками ловлю.
— Не сомневаюсь, — бормочет Рита.
Возможно, я грубиян, но ее тело постепенно расслабляется. Становится тяжелее. Дыхание замедляется. Я отключаюсь вслед за ней, быстро и без проблем, и мне не мешает даже настойчивая вибрация ее телефона где-то на подоконнике.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Глава 14.Марго
Лоб задевает глубокое размеренное дыхание. На опущенные веки давит яркий утренний свет.
Боясь его спугнуть, предпочитаю не шевелиться и не открывать глаза. Только чувствовать. Ощущения такие острые, что мне хочется ерзать и тереться о сильное мужское тело, вокруг которого я обмоталась, как послушная дурная кошка.
Боже, он пахнет сексом.
Я озабоченная.
Волоски на каменной груди щекочут щеку. Утыкаюсь носом в теплую кожу и втягиваю в себя ее запах. Сонное тело млеет, мышцы между ног сжимаются.
Я так давно не спала с мужчиной, что просто подыхаю от ощущений.
Даже тот факт, что я не в своей постели, а в чужой, не отрезвляет.
Я влюблена в непробиваемого капитана Стрельцова, и не знаю, что с этим, черт возьми, делать!
Впустить его в свою жизнь?
Стрельцов не из тех мужчин, которых можно впустить в свою жизнь и не заметить этого. Он будет повсюду. На меньшее он никогда не согласится. Я не привыкла отчитываться. Ни перед кем. Раскинувшись на диване, он позволяет мне прижиматься к себе, как захочется. И в этом проблема. Позволяет он, а не я!
С паникой понимаю, что ощущаю себя позорно беззащитной. У меня нет сил сопротивляться ему. Все, чего я хочу — это его ласкать. Хочу делать ему приятно. Послушно и молча.
Сглотнув саднящий в горле ком, целую его ключицу. Пальцами глажу его крупные ребра, запоминая каждую деталь.
Картинки вчерашнего дня проносятся перед глазами, вгоняя меня то в панику, то в трепет. Я пытаюсь злиться, потому что Глеб влез в мои дела без разрешения, но не могу. Мне никогда не было так мерзко, как вчера. Я понимаю желание любого человека при мозгах не связываться с Петровским, я не маленькая, но все равно не хочу видеть никого из них. Ни Влада, ни Чернышова, ни Романова.
Кажется, порог дома Калинкина я вообще больше никогда не переступлю.
Обводя кончиками пальцев мышцы груди и живота, открываю глаза.
В комнате светло, и я вижу каждый нюанс лежащего подо мной тела. Как чуть загорелая кожа натягивается на мощном каркасе мышц. Покрытое густыми темными волосками бедро чуть откинуто в сторону, второе я обнимаю своими ногами.
Обвожу круглый, идеально завязанный пупок, кусая губу, потому что это идеальная работа[П1] . Зарываюсь пальцами в темную дорожку, убегающую в трусы. Под тонкой хлопковой тканью огромный, сумасшедше возбуждающий бугор.
Накрыв его ладонью, сжимаю каменный член.
— Ммм… — сжав в кулак свою жилистую руку, Стрельцов хрипло спрашивает. — Ты же не динамщица?
Механизмы утренней мужской эрекции давно для меня не секрет, поэтому таким же хриплым голосом спрашиваю:
— А ты ведь не в туалет хочешь? — просовываю в его трусы руку.
— Ммм… пффф… я потерплю, — сдвигает их вниз. — Отлить в таком состоянии я не смогу даже под героином.
Его большая, увитая венами эрекция падает на живот.
От возбуждения у меня троится в глазах.
Приняв вертикальное положение, седлаю его бедра.
Наблюдает за мной из-под полуопущенных век. Вытянув вдоль тела руки, ладонями сжимает мои лодыжки и приоткрывает губы.
Мне кажется, что если буду смотреть в его глаза, он все поймет. Все! Что я боюсь своих чувств. Что я безвольная.
Глядя в потолок, стягиваю с себя его футболку и отбрасываю ее в сторону.
Мои соски напряжены и чувствительны, а от его взгляда между ног собирается влага.
Делает глубокий вдох, от которого раздувается грудь, и скользит этим убийственно горячим взглядом по моему телу.
Сжимающие лодыжки пальцы напрягаются.
Опустив глаза, вижу кусок его плоского живота и лежащий на нем твердый член между своих бёдер.
