— Мляуть, ты что творишь, болезная? Принца Преисподней по морде куриной лапой, — взвыл кот, в секунду оказавшись перед Балаамом. — По лицу, господин, по лицу, — полз на пузе. — Помилуйте хворую, — зыркнул на притихшую ведьму. — Она у меня с детства скудоумием страдает.
— Ты что такое говоришь? — возмутилась ведьма.
— Молчи, ради Адового пламени, — шипел фамильяр. — Роняли ее, господин. Отец ронял, сестры роняли, да и мать роняла — Николя прижал мохнатые уши и позволил себе взглянуть в глаза демона. — Не развеете, а?! — спросил с надеждой. Демон молчал, обтирая платком лицо и не отводя взгляда от Ксении, всем своим видом показывая, что он готов терпеть и дальше, если она просит. — Она же молодая ведьма. Вот дитя совсем. Только-только дар проснулся, и я на службу заступил, — гнусавил кот. — Помилуйте, — протянул жалобно.
Балаам убрал платок в карман:
— Продолжай, ведьма, — уже не просил — приказывал.
— Давай, — кот забегал кругами. — Давай, господин ждет, — поторапливал, растерявшую всю свою храбрость ведьму. — Не гневи принца. Видишь, терпение на исходе, — фамильяр благоразумно отбежал, косясь на проявившиеся у демона рога.
— Так это все, — ответила ведьма.
— Как все? — глаза кота стали совершенно круглыми и выпученными.
— Все — значит все, — Баллам поднял стул и вернул его на место. — Ксения, мы уходим, — произнес тоном, не терпящим возражений.
— Если хотите, я вам на детишек погадаю. В счет извинений, — пролепетала ведьма.
— Нет, спасибо, — юная волчица сама взяла принца под руку. — Ей нужно заплатить, — произнесла на грани слышимости.
— Что, прости?
— Нужно заплатить, — повторила волчица. — Дать денег за прием. Она же потратила на нас время.
Великому, могущественному и ужасному принцу Преисподней ничего не осталось, как достать портмоне и извлечь из него земную купюру:
— Этого достаточно?
— Вы удивительно бережливый, господин, — кошачья морда растянулась в улыбке. Но стоило демону повернуться к фамильяру — улыбка скисла, а кончик пушистого хвоста задрожал. — Благодарствуем, — неуклюже поклонился кот, от испуга забившись к хозяйке под ноги. — Благодарствуем, великий.
Глава 15 Целовать буду я
Балаам держал девушку в объятия крепко — собственнически. Без предупреждения перенес их в Преисподнюю и поднял юную волчицу в ее комнату.
— Ну что? Что-то изменилось? — положив ладони на мужскую грудь, Ксюша ловила ответный взгляд демона.
— Конечно, — он расцепил объятия и пугающе улыбнулся. — я только что заплатил за то, чтобы получить куриными конечностями по лицу.
— А… — волчица попыталась продолжить разговор, но собеседник повернулся к ней спиной и торопливо покинул спальню.
Вот так просто вышел и плотно закрыл за собой дверь, без каких-либо объяснений.
— Что же тебя проймет?.. — Ксюша шептала себе под нос прислушиваясь к удаляющимся шагам. Она села на кровать, закрыла лицо ладонями и тихо-тихо рассмеялась. Тихий смех перерос в хихиканье, а хихиканье и вовсе в звонкий перелив. — Бесик, твой господин всегда так терпелив?
На глазах волчицы проступили слезы.
Да что же нужно сделать, чтобы великий, могущественный и ужасный принц Преисподней вернул ее домой?
Но вместо слуги в спальне проявился сам господин:
— Тебе, значит, смешно? — спросил он с претензией.
— Если честно, то да, — призналась, поглядывая на взбешенного демона исподлобья. И ведь она совершенно не чувствовала страха при виде лавовых дорожек на теле принца, а изогнутые рога, полыхающие пламенем, больше вызывали интерес, чем приводили в ужас.
— Я рад, что смог тебя развеселить, — он спешно снял пиджак и швырнул его на ближайшее кресло.
— А зачем ты вернулся? — спросила настороженно.
— Озвучить свое первое желание, — демон приблизился рывком, подхватил девушку и опрокинул ее на спину.
— Что же ты желаешь? — Ксюша ощутила приятную тяжесть мужского тела, его жар и ни с чем несравнимый запах — так пахнет раскаленный до красна металл.
— Поцелуй, — в алых глазах плясали языки пламени.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— И только?
— И только.
— Хорошо, — согласилась волчица. Она облизала пухлые губы и потянулась к мужскому лицу.
— Нет.
— Что значит “нет”? — тонкие брови сошлись на переносице.
— Целовать буду я.
Первое прикосновения мужских губ отозвалось мелкой дрожью в теле девушки.
— Все? — уточнила волчица, скрывая волнение в голосе.
— Не-е-ет, — получила протяжный ответ, опаляющий её шею горячим дыханием. — Мы провели у горе-ведьмы пятнадцать минут, будет справедливо мне их вернуть, — демон слегка прикусил нежную кожу.
— Это… — Ксюша рвано выдохнула, — …это не поцелуй.
— А то представление, в котором мне пришлось участвовать, никак не походило на обряд разрыва истинной пары, — губы Балаама скользили, едва касаясь лица и шеи девушки.
— Откуда тебе знать?..
— Я уверен в своих знаниях, — провел языком по нижней пухлой губе.
— Н-н-но, — юная волчица тонула в оранжево золотистых переливах глаз демона. Покорно лежала, принимая чувствительные ласки, зная, что могла вскочить, оттолкнуть принца Преисподней, но не делала этого.
— Никаких "но", Ксения, — прервал жестко. — То, что даровано нам Высшими богами, не отнять никому кроме них. Никогда. Все твои попытки будут приводить к тому, что ты вновь окажешься подо мной. А я буду наслаждаться твоим запахом, твоим твоими губами, твоими тихими стонами. Буду целовать пока ты не сдашься.
— Сдашься?!
— Угу, — бормотал демон, вынуждая девушку откинуть голову — открыться, разрешить прихватывать кожу, спускаться поцелуями к вороту блузы. — Да, дождаться того момента, когда ты сама придешь ко мне, — его язык скользнул вдоль ключицы, — сама попросишь ласк.
— Не будет этого, — сопротивлялась пленница.
— Будет, — мужские пальцы подцепили струящуюся ткань и легко потянули.
— Ты порвал ее, — Ксюша вскинула голову и затуманенным взором следила за тем, как шелк с треском расходится в стороны, открывая кружевные треугольнички, едва скрывающие девичью грудь.
— Мне не жаль, — хмыкнул демон.
— Но… — юная волчица дернулась всем телом.
— Пятнадцать минут еще не прошли, — Балаам, чуть перенес вес, сильнее вжимаясь.
— Но… — попыталась вновь возмутиться и вскрикнула от яркого наслаждения. — Пре-кра-ти, — молила, наблюдая, за бесстыдными действиями. Острые зубы демона прихватили сквозь темное кружево и медленно протянули сосок, обжигая горячими волнами удовольствия все тело. — Х-х-хватит, — задыхалась, хватая ртом воздух, а Балаам переключился на другую грудь и с наслаждением повторял и повторял бесстыдно терзать вершинку. — Хватит! — вскрикнула и выгнулась дугой.
Оказалось, демон больше не придавливал ее своим телом, позволял нежным пальцам гладить его плечи, впиваться острыми ноготками, собирать ткань белоснежной рубашки и полосовать ее.
— Как скажешь, моя госпожа, — ухмыльнулся и навис, упершись руками над головой, вплетая пальцы в мягкие пряди.
— Зачем ты это делаешь?
Юной волчице казалось, что ее тело горит огнем. Начиная от лица, что полыхало от смущения и такого острого наслаждения и заканчивая пальчиками ног.
— А ты не догадываешься? Я хочу тебя, — припал к губам. — Хочу с первого ведения, — прошептал, отрываясь и вновь припадая. — Я же должен вознаградить себя за двадцать лет ожидания?
Демон раскрыл крылья, срывая с себя остатки одежды и обдавая прохладой.
— О-о-ох, — волчица не сдержала очередной стон, стоило воздуху коснуться влажных нежно-розовых вершин. — Но мы говорили только о поцелуях, — ее голос, как и тело, дрожал, выдавая возбуждение и предавая хозяйку.
— А я и не настаиваю на большем, — Балаам накрыл собой юную волчицу. — У нас впереди целая вечность, и я готов потерпеть несколько… дней, — ухмыльнулся.
Он замер в паре сантиметров от губ девушки, ожидая ее действий.
