в чем-то виновен. Я вошел в кабинет и жестом пригласил двух мужчин следовать за мной.
– Принести вам кофе? – Джим Келлер покачал головой, а Брайан изучал свои руки. – Точно? Он варится примерно с восьми утра. Наверное, сейчас самое оно.
– Чем мы можем помочь, Уолт?
Из всех опрошенных молодых людей меньше всего я причислял к изнасилованию Брайана. Не знаю, всегда ли он выглядел таким грустным или все стало только хуже после суда.
– Джим, тебе принадлежит та земля рядом с БЗР, где Боб Барнс пасет овец Тома Чатэма?
– Да.
– Там мы нашли Коди Притчарда. – Я взглянул на Брайана. – Вы не разговаривали за последние пару недель?
– Нет. – Я повернулся к Джиму, который, в свою очередь, повернулся к Брайану, который все так же изучал свои руки. – Так ведь?
Видимо, Брайан нашел на руках что-то очень интересное.
– Нет, сэр.
– Джим, твоя жена в машине, кажется, чем-то очень расстроена, может, ты ее проведаешь?
Он снова посмотрел на Брайана.
– Отвечай на все его вопросы, и уж лучше тебе говорить правду.
Я позволил этому приказу висеть в воздухе, пока дверь тихо не закрылась. Брайан Келлер был красивым парнем с широкими скулами, волевым подбородком и маленьким, закругленным шрамом у шеи. Он бросил жизни вызов, и та в ответ надрала ему задницу. Я посмотрел на этого юного сорванца, и мне тоже стало грустно.
– Брайан? – Он вздрогнул и на секунду встретился со мной взглядом. – Ты разговаривал с Коди?
– Нет, сэр.
– Совсем?
– Да, сэр.
Я ему поверил. Пустые оболочки, как правило, не врут. Я потянулся и сцепил руки за головой.
– Вы вообще общались после суда?
– Нет, сэр.
– Может, ты знаешь про какие-то угрозы в его сторону? У него были враги? – После этого послышался резкий вдох. – Помимо очевидных.
– Я бы с радостью убил этого подонка.
– Правда? – Мои брови сами поползли вверх.
Брайан вернулся к изучению своих рук.
– У меня будут проблемы, если я скажу «да»?
– Не больше, чем у всех нас. – Я прошел в приемную и налил себе кофе. – Точно не хочешь? Он правда неплохой.
Брайан согласился, наверное, потому, что его учили соглашаться на все, что тебе предложили дважды. В машине у окна, похоже, велась серьезная беседа, и я задумался о своей дочери. Как заставить детей делать правильный выбор? Как не дать им закончить там, где сейчас находился парень в моем кабинете?
Я принес Брайану кофе и сел на стул рядом с ним, снимая шляпу и кидая ее на стол. Кобура впивалась в бок, но я не обращал на это внимания. Как и Брайан. Я отхлебнул кофе.
– Брайан… Чисто для справки, я не думаю, что ты убил Коди Притчарда… Насколько я помню, твои заявление и показания указывают на то, что ты не был вовлечен в изнасилование.
– Так и есть. – Он поднял на меня взгляд, и лучше бы я был мойщиком машин.
– Тебя обвинили только как соучастника с условным сроком.
– Да, сэр.
– Ну, это же хорошо.
Брайан сделал глоток кофе и скорчил рожицу.
– В некоторые дни я просто не могу этого выносить.
Теперь он открыто плакал, и я наблюдал, как слезы текут по его лицу и капают на рубашку.
– Чего выносить?
Брайан утер лицо рукавом свой фланелевой рубашки.
– Окружающих… то, как они смотрят на меня… будто я хуже куска дерьма.
– Ну, боюсь прозвучать банально, но тебе просто придется показать всем, что они ошибаются.
– Да, сэр.
– Хватит уже сэркать.
– Да, сэр.
Я купил шампунь по дороге домой. Там фундамент крыльца тянулся уже по всей ширине хижины. Шесть балок два на два не уступали усиливающемуся ветру, а маленького красного джипа уже не было.
5
Я вышел из дома около 5:30 утра, сумев избежать встречи и с «Ред Роуд», и с Генри. Может, он и не собирался заставлять меня бегать два дня подряд, но лучше не рисковать. Было немного облачно, но солнце отважно пыталось расчистить небо и обещало всем тепло, какого не было за последние несколько дней. Иногда я подумывал о том, чтобы отправиться на юг вслед за гусями, прорваться через перевал Ратон Пасс и узнать, нежны ли в Нью-Мексико шерифы. К северу от Денвера трудно было найти хорошую мексиканскую еду. Мне нравился Таос, но Хатч, наверное, подходил мне больше.
Я поехал по 14-й до Лоуэр-Пайни и срезал по 267-й до Рок-Крик, медленно продвигаясь вверх по предгорьям. Я подумал о Вонни и понял, что мне ее не хватало. Но, пожалуй, для этого было еще слишком рано. Я немного переживал, что сказал или сделал что-то не так и она больше не захочет со мной встречаться. Я встречался с собой каждый день, и мне с собой было не очень-то интересно. Я пообещал себе, что позвоню ей и приглашу на настоящее свидание, может, на обед, чтобы снизить ожидания.
Насколько я знал, Эсперы не ответили Руби. Придется на обратном пути от Омара заехать к ним и решать вопросы на месте, если только я не позвоню и не попрошу об этом Вик. Раз Терк в Паудер, у меня мало людей. После мыслей о Терке я заставил себя думать о чем-то другом. Было сложно. Я добрался до вершины одного из хребтов и только потом позвонил Руби, чтобы она послала к Эсперам Ферга. Она напомнила мне, что я не забрал спортивные штаны и что Вик, наверное, обидится.
– Она там?
– Говорит по телефону с шайеннами.
– Так рано? Скажи ей, что информация по уликам на моем столе и…
– Она уже все взяла.
– А. – Я подождал, но Руби молчала. – Тебе еще что-то нужно?
– Тебе нравится там у Омара?
– Да, я в восторге.
– А нам все равно. – Кажется, на заднем плане послышался смех, но это не точно.
Дворец Омара был сделан из бревен, как и мой, но на этом все сходство заканчивалось. В отличие от дома Вонни, здесь надо было парковаться в круглой зоне перед домом после того, как машину пускали через ворота, которые находились примерно в паре километров по асфальтированной дороге. Никто ничего не сказал, но ворота медленно поднялись, и я улыбнулся и помахал маленькой черной камере. Я посмотрел на дом и задумался, сколько камер сейчас меня снимало. Это место впечатляло, как и полагается многомиллионным особнякам. Архитекторы из Монтаны использовали комбинацию массивных бревен ручной работы и стружки, чтобы создать сочетание старого и нового, а главное – дорогого.
Я постучался и скорчил рожу
