Мистер Гейдж тоже видел чайку возле своего окна, но просто взял и опустил штору. Тем не менее он был раздражен.
— Ни одна птица, находящаяся в здравом уме, не станет действовать таким образом, — с жаром говорил он. — Вам бы следовало что-то предпринять, чтобы от нее отделаться. Поймайте ее в силки, пристрелите, но что-нибудь сделайте.
Тэфи слушала с ужасом. Неужели Дэвид забыл о своем обещании привязать Среброкрылого? Может, чайка вырвалась и вновь прилетела к отелю — вторую ночь подряд? Если же это не так, то, может быть, кто-нибудь специально выставил на подоконниках какую-нибудь еду, чтобы приманить чайку? Но если это так, то почему прилетает только одна чайка? Почему не налетел их целый десяток, с криками, обычно сопровождающими их драки из-за корма?
Миссис Сондерс горестно провожала глазами уходивших учительниц и мистера Гейджа с женой, которые пошли в ресторан завтракать.
— Я просто не знаю, что делать, — сказала она Тэфи. — Каким образом избавляются от назойливой морской чайки? Если это будет продолжаться, и людей будут каждую ночь беспокоить, мы останемся вовсе без постояльцев.
Дорис, принесшая завтрак, тоже была встревожена.
— Селеста нагоняет на нас всех страх, — пожаловалась она Тэфи, — говорит, это, мол, птица-дух, а ее появление предвещает беду всякому, кто ее увидит. Некоторые девушки, работающие на кухне, уже поговаривают об уходе.
— Ну вот я, например, ее видела, но ничего плохого со мной не случилось, — сказала Тэфи. — Вы-то ведь не верите в птиц-духов, или как?
Дорис покачала головой.
— Я не верю, но я все же надеюсь, что ваша мама и миссис Такерман что-то предпримут.
Позднее, дожидаясь на веранде начала экскурсии «вояжеров», Тэфи заговорила о чайке с мистером Богардусом.
У дяди Джерри был какой-то странно задумчивый вид.
— Я за свою жизнь встречал разных птиц, но никогда не знал чайки, которая вела бы себя так странно.
— Это ведь мог быть птенец чайки, как вы думаете? — спросила Тэфи. — Я имею в виду птенца, который стал немного ручным и выучил дорогу к отелю.
— Сомневаюсь, — сказал дядя Джерри.
Когда пришел Дэвид, Тэфи выяснила, что вчерашняя чайка не могла быть их птенцом. Дэвид прочно привязал Среброкрылого, он и утром еще оставался на привязи. В этом Дэвид был уверен твердо.
Селеста приготовила замечательные наборы для ленча. Тэфи подозревала, что случилось это потому, что на экскурсию отправлялся мистер Богардус. Записалось восемь постояльцев, и начало было назначено на 9.30. Генри Фокс, очень аккуратный в своих брюках и рубашке цвета хаки, вышел на крыльцо. Хоть на нем и не было перьев, выглядел он самым настоящим индейцем.
— Все готовы? — спросил он, спускаясь со ступенек крыльца.
Но прежде чем остальные успели последовать за ним, на подъездной аллее отеля появилась маленькая женщина в черном с чемоданом в руке. Это была мисс Хэтти Твиг. Тэфи подбежала к ней, чтобы помочь нести чемодан.
— Значит ли это, что вы возвращаетесь в «Сансет хауз»? — спросила Тэфи.
— Совершенно верно. Мне здесь нравится.
Тэфи готова была ее обнять.
— Я побегу скажу маме. Может, вы хотите принять участие в нашей сегодняшней экскурсии?
«Вояжеры» согласились подождать мисс Хэтти. Выяснилось, что и она знает мистера Богардуса, но Тэфи больше не удивлялась тому, что его все знают.
Как только группа тронулась в путь, Генри оказался поразительно разговорчивым. Он охотно отвечал на вопросы относительно старых троп, по которым они продвигались. Взойдя на вершину холма, они углубились в густой лес, вытянувшись цепочкой друг за другом. Тэфи немного побаивалась, что ей придется приглядывать за мисс Хэтти, но мистер Богардус галантно взял на себя задачу помогать ей в пути.
Когда они вышли на прогалину между деревьями и остановились немного передохнуть, Генри рассказал им о той дороге, по которой они пришли сюда.
— Мы придерживались Тропы Манито, — сказал он. — Гитчи Манито был Великим Духом индейских племен алгонкинов, но существовало множество и других духов. Одни из них были добрыми, другие — злые.
— А люди могли их видеть? — с любопытством спросила Тэфи.
— Только в тех случаях, когда они принимали форму какого-нибудь животного, птицы или пресмыкающегося. Считалось, что вы должны уметь отличать добрых духов от злых. Злой дух обязательно был как-нибудь обезображен или искорежен. Или же он выделывал что-то такое, что настоящее животное или птица никогда бы делать не стали.
Миссис Харрисон эти слова явно позабавили, но миссис Гейдж, обычно предоставлявшая высказываться своему супругу, вдруг робко заговорила:
— Та чайка у окна! Может, она — манито?
— Селеста говорит, что это птица-дух, — вставила Донна. — Злой дух.
Наступила неловкая пауза, а потом Тэфи снова захотелось обнять мисс Хэтти.
— До чего интересно! — вскричала та. — Где еще на всем свете вы можете встретиться с индейским духом? Ах, я так надеюсь, что чайка прилетит сегодня ночью к моему окну!
Кто-то засмеялся, и неловкий момент миновал. Даже мистер Гейдж захохотал низким гортанным смехом. Но, к удивлению Тэфи, дядя Джерри, которого всегда было так легко рассмешить, на этот раз совсем не смеялся.
Когда они снова тронулись в путь, Тэфи немного отстала, чтобы идти рядом с дядей Джерри и мисс Хэтти.
— Дядя Джерри, вы состоите в каком-нибудь обществе любителей птиц? — спросила Тэфи.
Он посмотрел на нее с некоторым удивлением.
— Да, состою, а что? Я всегда интересовался птицами. Собственно говоря, именно благодаря этому я много лет назад встретился с мисс Эрвин. Мы познакомились на собрании нашего национального общества орнитологов — специалистов по птицам. А уже следующим летом я впервые приехал в «Сансет хауз».
— Как вы думаете, если мама не справится с управлением отелем, он отойдет птицам?
— Отойдет кому? О, вы имеете в виду общество? — На этот раз вид у мистера Богардуса был действительно удивленный. — Почему вы так думаете?
— Донна говорит, что так считает ее мама, но Селеста полагает, что отель перейдет к миссис Такерман.
Мистер Богардус поджал губы.
— Трудно сказать, что могло взбрести в голову Марте Эрвин. Она был очень решительная женщина.
— А я знаю, как это можно выяснить, — неожиданно заявила мисс Твиг. — Мисс Эрвин вела дневники, в которых писала обо всем. Она несколько раз читала нам выдержки из них, и они каждый раз были весьма интересными. Если вам удастся найти нужный дневник…
— Один я нашла! — воскликнула Тэфи. — Но в нем было всего несколько исписанных страниц, и я их вырвала. Когда мы вернемся в отель, я еще поищу.
Далеко впереди вожаки группы уже скрылись за поворотом тропы.
— В любом случае, — решительно заявила Тэфи, — совершенно неважно, кому предположительно может достаться отель, если мама потерпит неудачу, по той простой причине, что этого с ней не случится.
— Ну, а тогда что будет? — спросил дядя Джерри, который, как и все они, торопился догнать остальную группу.
— Разумеется, мама его просто продаст, чтобы мы могли приобрести собственный дом в Чикаго. — Ее осенила мысль, возникшая в ее мозгу так неожиданно, как если бы кто-то вдруг повернул выключатель. — Так м-м-может быть, — начала она, заикаясь от волнения, — может быть, вы могли бы его купить, дядя Джерри?
Он весело улыбнулся ей.
— Как ты догадалась, что я нечто такое как раз и имел в виду?
«Ну конечно, — подумала Тэфи. — Потому-то дядя Джерри и находился в «Сансет хауз». В этом было гораздо больше смысла, чем состоять в каком-то птичьем обществе. Теперь у них есть покупатель наготове, и все будет прекрасно, если только им удастся избавиться от глупой чайки, которая беспокоит постояльцев».
Они ускорили шаг. Группа остановилась над крутым каменистым островом, который назывался Robinson Folly — «Безумство Робинсона», и Генри рассказал историю этого места.
Его назвали в честь капитана Дэниэла Робертсона, но французы произносили его фамилию как «Робинсон», потому это название и закрепилось. Он был влюблен в девушку из племени чиппева, отец которой был вождем при великом Понтиаке, возглавившем северные индейские племена в их борьбе с англичанами, и который ненавидел всех белых.
Отец девушки хотел, чтобы она вышла за какого-нибудь человека своего племени, но капитан похитил девушку и построил для нее дом на утесе. Индеец, хотевший жениться на ней, нашел ее там и убил, после чего между ним и капитаном Робертсоном произошел страшный бой, и оба свалились с обрыва.
Тэфи заглянула в головокружительную пропасть и с содроганием отпрянула от края.
Теперь тропа вилась по склону крутого холма. Иногда лесные заросли редели, и Тэфи видела сверкание воды где-то далеко внизу. Заканчивалась тропа прогалиной, достаточно широкой, чтобы на ней могли развернуться в обратную сторону экипажи. С одной стороны тянулись похожие на сарайчики строения, где продавали шипучие напитки и сувениры.
