Постепенно развивавшиеся богословские преставления о Храме позволяли утверждать, что только это место обладает законной монополией на доступ к Богу. Согласно этим представлениям, Бог пребывал тут особым образом, как нигде в ином месте, более того — только в Храме можно было приносить Ему жертвы. Только здесь совершались жертвоприношения за определенные грехи, только здесь можно было получить очищение от некоторых форм нечистоты. А эти действия позволяли получить доступ к Богу, войти в то место, где Он присутствует. Не все иудеи с этим соглашались, и к таким несогласным можно отнести Иисуса и его наставника Иоанна Крестителя. Однако богословие Храма поддерживало такую монополию.
Кроме того, Иерусалим и Храм указывали иудеям на будущее: это место обетования и надежды, где Бог исполнит то, что обещал, и ответит на чаяния Своего народа. В это верили на протяжении веков. Именно здесь появится идеальный царь, подобный Давиду, который будет править восстановленным Израилем. Он будет помазан Богом — именно таков смысл слова «мессия» (по-гречески — christos).
Иерусалим был не только городом надежды иудеев, отсюда начнет осуществляться Божий замысел о будущем для всего мира. За семьсот лет до рождения Иисуса Исайя произнес такие слова — принадлежащие к числу самых известных слов Ветхого Завета:
И будет в последние дни, гора дома Господня [гора Сион в Иерусалиме, на которой был воздвигнут Храм, дом Господень] будет поставлена во главу гор и возвысится над холмами, и потекут к ней все народы.
И пойдут многие народы [то есть и другие народы, кроме Израиля] и скажут: придите, и взойдем на гору Господню, в дом Бога Иаковлева, и научит Он нас Своим путям и будем ходить по стезям Его; ибо от Сиона выйдет закон, и слово Господне — из Иерусалима. И будет Он судить народы, и обличит многие племена; и перекуют мечи свои на орала, и копья свои — на серпы: не поднимет народ на народ меча, и не будут более учиться воевать (2:2–4).
Это — поразительный текст. Иерусалим важен не только для будущего Израиля, но и для будущего всего мира. Он станет выше гор и привлечет к себе народы: многие изо всех стран стекутся сюда. И отсюда выйдет Божье наставление, Божья torah; и люди узнают Божьи пути и научатся по ним ходить. Войны уже не будет. Иерусалим станет городом мира, исполнится shalom, в центре вселенной.
Однако у Иерусалима и Храма была и другая, темная, сторона. Как уже упоминалось в этой главе, в период монархии они оказались в центре системы господства. Храм невозможно было отделить от этой системы. Цари и первосвященники относились к аристократии, так что Храм в буквальном смысле слова стал домашней часовней для богатых и власть имущих. Пророки обвиняли Иерусалим в том, что этот неверный город оставил Божий завет и устремился вслед за другими богами, что угнетает бедных, вдов и сирот. И потому пророки видели в осаде и разрушении Иерусалима воздаяние за несправедливость и идолопоклонство этого города. Это произошло по Божьей воле. Господь, выведший свой народ из Египта, не хотел, чтобы они стали властителями и правили, создав новую систему господства.
Такая темная сторона Иерусалима бросалась в глаза во времена Иисуса. Тогда город, на который с надеждой смотрели и откуда ждали осуществления Божьих замыслов иудеи, стал местом сотрудничества с имперской системой господства. Согласно речению, которое приписывают Иисусу, этот город знаменит тем, что умерщвляет пророков: «Иерусалим, Иерусалим, убивающий пророков и камнями побивающий посланных к нему!» (Лк 13:34 = Мф 23:37). Этот город познал, «что ведет к миру» (Лк 19:42).
Итак, мы описали иудейский социальный мир времен Иисуса. Многие ученые говорят, что его двумя важнейшими опорами были Тора и Храм. В Торе не следует видеть исключительно «закон», а в Храме — только «жертвоприношения». Тора рассказывала историю и содержала указания на иудейскую практику, а в более широком смысле слова в нее входили все священные книги иудеев, включая Пророки.[48]
Столкновение двух миров
Встреча имперского богословия и системы господства Рима с иудейским социальным миром порождала разную реакцию со стороны иудеев: от активного коллаборационизма до покорного принятия, за которым нередко стояла ненависть. В некоторых кругах жила надежда на то, что Бог решительно вмешается в положение вещей: вскоре Он явит свою силу и наведет порядок. Другие же — хотя эта позиция могла сочетаться с предыдущей — были исполнены решимости сохранить иудаизм, несмотря на то, что иудеям навязывают ассимиляцию. Были также и другие люди, которые избрали путь насильственной борьбы: от социального протеста в форме разбоя до вооруженного восстания.
Таков был мир, оказавший влияние на Иисуса: в этом мире он вырос, и к этому миру обращался. На формирование Иисуса оказал влияние еще один фактор: его опыт познания Бога и его взаимоотношения с Богом. Бог был важнейшей реальностью в его жизни. Мы рассмотрим этот важнейший для формирования Иисуса фактор в следующей главе.
5. Внутренняя жизнь Иисуса. Его опыт богопознания
Многие христиане привычно думают об Иисусе как о Боге. Расхожие христианские выражения поддерживают такие представления. Никейский Символ веры в IV веке провозгласил, что Иисус есть «Бог истинный от Бога истинного… единосущный Отцу», и утверждает, что Иисус участвовал в сотворении мира: «чрез Которого все произошло». Кроме того, благочестивые христиане обращаются к Иисусу с молитвой и воспевают гимны, прославляющие Иисуса как Бога. Эти выражения справедливы для послепасхального Иисуса: воскресший и живущий Христос един с Богом и божествен.
Но в данной главе мы будем говорить об Иисусе и Боге до Пасхи. Каковы были взаимоотношения Иисуса с Богом? Если выразить суть дела кратко, можно сказать: до Пасхи Иисус не считал себя Богом, однако Бог был наиважнейшей реальностью его жизни. Такую картину дают нам евангелия. Рассказ о его взрослой жизни начинается с его опыта познания Бога: «И… увидел Он разверзающиеся небеса и Духа, как голубя, нисходящего на Него» (Мк 1:10). Иисус рассказывал притчи о Боге — о Его характере и желаниях. Он учил тому, что Бог должен находиться в самой сердцевине жизни: «Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всем разумом твоим, и всею крепостию твоею» (Мк 12:30). И суть этики для него заключалась в подражании Богу: «Будьте милосердны, как Отец ваш милосерден» (Лк 6:36). Он провозглашал царство Бога, присутствие, пришествие и значение этого Царства: «Ищите же прежде Царства и правды Его» (Мф 6:33, Лк 12:31). Он говорил, что сила, которая есть в нем, это сила Бога: «Если же Я Духом Божиим изгоняю бесов, значит, достигло до вас Царство Божие» (Мф 12:28, Лк 11:20).
Каким же образом Бог занял центральное место в жизни Иисуса? Во многом это объясняется иудейскими корнями. Как мы могли видеть в предыдущей главе, Иисус вырос в иудейском мире, буквально пропитанном ощущением присутствия Бога, в мире, где Писания и повседневная жизнь ставили Бога в центр существования.
Но тут есть еще одна, и крайне важная, причина: это опыт познания Бога, которым обладал Иисус. Для него Бог не был просто утверждением, в которое нужно верить, но — реальностью, постигаемой с помощью опыта. Это ставит Иисуса в один ряд с важнейшими героями Ветхого Завета и иудейской традиции; повествования Израиля сообщают о том, что эти люди знали Бога по своему опыту. Ближе к концу данной главы я покажу, что слово мистик (в широком смысле) лучше всего служит определением такого человека, как Иисус. Мистик обладает живым опытом познания Бога, и этот опыт меняет его мировосприятие и образ жизни. Поэтому можно сказать, что Иисуса сформировали преимущественно традиция иудаизма и мистический опыт познания Бога. Я полагаю, что Иисуса можно назвать иудейским мистиком.
Как мы говорим о Боге
Многие люди в современном мире плохо понимают, как можно познать Бога на опыте. Разумеется, атеисты отрицают такую возможность и агностики относятся к ней скептически. Однако даже многие христиане нашего времени могут счесть разговоры об «опыте познания Бога» странными. В большой степени это объясняется распространенной современной западной концепцией Бога, которую христиане разделяют со многими атеистами и агностиками: слово «Бог» описывает некое существо со свойствами личности, полностью отделенное от вселенной. Поскольку это «сверхсущество» обитает не здесь, а где-то «вовне» за пределами вселенной, Бог не относится к категории типов реальности, постигаемой опытом.
Такие представления о Боге, отделенном от вселенной, обычно называют сверхъестественным теизмом. Эта форма теизма кажется многим христианам вполне ортодоксальной, потому что она для всех привычна. Библия обычно говорит о Боге как о личности. Например, все мы прекрасно знаем первые строчки Молитвы Господней: «Отче наш, Который на небесах». Но когда мы делаем из этого концепцию Бога, когда думаем, что именно таково значение слова «Бог», мы получаем неверные и неадекватные представления. В молитве отражена лишь половина библейских представлений о Боге. В ней говорится лишь о трансцендентности Бога, о том, что он вне мира.
