— Ты считаешь, что Корбен для тебя больше не опасен? — поинтересовался Азим.
— Я не забыла Тайгер-5,— сказала Кира. — То есть я, конечно, совершенно не представляю, что именно там произошло, поскольку хранящиеся в холодильниках туши не способны следить за текущими событиями, но теперь мне известны факты. Я по-прежнему благодарна вам за свое спасение, но генерал Корбен — это еще не весь Альянс. И даже не самая важная его часть.
— Итак, у нас конфликт интересов, — сказал Азим. — Который решается довольно просто, если подумать. Мы улетим, а ты можешь остаться здесь и решать свои проблемы с присягой самостоятельно.
— Видимо, так нам и придется поступить, — согласилась Кира.
— Давайте не будем пороть горячку, — сказал я. — Предлагаю провести ночь с этой мыслью и еще раз поговорить утром. Типа утро вечера мудренее и всякое такое. Думаю, что десять-двенадцать часов тут мало что решат.
На том мы и закончили наше импровизированное совещание.
ГЛАВА 2
Я оказался прав.
Десять-двенадцать часов ничего не смогли бы решить, и даже если бы мы запросили разрешение на взлет в тот самый миг, как я вернулся из города, улететь нам все равно никто бы не позволил.
Едва мы покончили с ужином и разошлись по своим каютам, дабы пораскинуть мозгами и обдумать линии нашего дальнейшего поведения, как ко мне в каюту заявился Азим и сообщил, что техническая служба космопорта вышла на связь и желает в срочном порядке переговорить с капитаном корабля. То есть со мной.
— Насколько это вообще типично? — поинтересовался я, пока мы шли в ходовую рубку.
— Понятия не имею, — сказал Азим. — Вроде бы все административные вопросы относительно стоянки и обслуживания судов принято решать в рабочее время, и сегодня днем никаких проблем с этим не возникло.
— Самое время обнаружить, что мы нарушили какой-нибудь технический регламент или что-то вроде того, — сказал я. — У нас не было серьезных неприятностей с самой Веннту, а это чертовски подозрительно.
В рубке Азим вывел изображение на главный монитор, и я узрел представителя местных технических служб, который больше смахивал то ли на молодого мафиози не самого маленького калибра, то ли на столь же молодого топ-менеджера. Было в его лице что-то хищное, говорящее о том, что спиной к такому человеку, ни в буквальном, ни в переносном смысле, лучше не поворачиваться.
Но вот на кого он точно не был похож, так это на мелкого чиновника из местной технической службы. Да и загар у него был весьма нетипичный для этой планеты.
Почти такой же, как у меня.
— Капитан Стоун, я полагаю?
— К вашим услугам.
— Я предпочел бы поговорить с вами наедине.
— Что же это за технический вопрос, который надо обсуждать с капитаном корабля поздним вечером, да еще и втайне от остальных членов экипажа? — поинтересовался я.
— Вот такой технический вопрос. — Улыбка у этого типа оказалась вполне адекватная моему первому впечатлению. Вполне такая недобрая хищная улыбка.
— У нас проблемы? — спросил я.
— А у кого их нет? — снова улыбнулся он. — Сейчас такие времена, что проблемы есть почти у каждого, а тот, у кого проблем нет, просто недостаточно внимательно огляделся вокруг. Впрочем, это тоже своего рода преимущество. Я, например, своих проблем не отрицаю. У меня куча проблем. И то, что вы впустую тратите мое время, отказываясь отослать члена экипажа, с которым вы потом, без сомнения, все равно поделитесь содержимым нашего разговора в части, его касающейся, это самая маленькая из них. По сравнению с прочими это и не проблема даже, а всего лишь досадное недоразумение.
— Азим, оставь нас, — попросил я. — А то он никогда не перейдет к сути.
— Как скажешь, кэп, — согласился Азим и вышел, с театральной тщательностью закрыв за собой дверь.
— Довольны? — поинтересовался я.
— Прогресс в переговорном процессе очевиден, но до полного довольства мне еще очень далеко, — сказал человек, обладающий повадками молодого мафиози. — Однако я не буду ходить вокруг да около и сразу перейду к делу, господин Каменский.
И вот тут я уже серьезно напрягся, потому что этот парень назвал мою настоящую фамилию, ту, что я носил в далеком двадцать первом веке и которая в веке этом была известна весьма ограниченному кругу лиц, подавляющее большинство которых входили в СБА, структуру, контакты с коей для меня могли быть смертельно опасны.
Пожалуй, лучше бы этот парень действительно был гангстером. С гангстерами куда проще договориться, потому что обычно им не надо от тебя ничего, кроме твоих денег.
— Впрочем, отбросим лишний официоз, — сказал он и продемонстрировал мне свое удостоверение, развернутое на всю ширину экрана. Удостоверение изобиловало печатями, причудливыми голограммами и цифровыми кодами и, насколько я мог судить со своего места, было настоящим и принадлежало именно той конторе, с которой я вовсе не жаждал встречаться. — Меня зовут Джек. Джек Риттер, полковник отдела внутренней безопасности СБА. Безопасность внутри безопасности, и я прошу извинить меня за эту тавтологию.
— Безопасность в квадрате. Но позвольте спросить, что же представитель отдела внутренней безопасности делает на таком удалении от границ самого Альянса? — Я сделал акцент на слове «внутренней», надеясь, что он поймет мой намек и заглотит наживку.
На самом деле, все было очевидно, и я просто тянул время, пытаясь сообразить, как мне вести себя при дальнейшем разговоре. В том, что разговор предстоит долгий, нудный и местами весьма неприятный, я уже не сомневался.
— Для СБА не существует границ, — радостно сообщил мне Джек Риттер. — Соответственно, для нас тоже. Везде, где действует СБА, работаем и мы. Скажите, Алексей, а вы сейчас не обдумываете какую-нибудь глупость? Скажем, попытку стартовать, не получив разрешения на взлет, достичь орбиты и свалить в космос в случайно выбранном направлении?
— И мыслей таких не было.
— Это хорошо, — сказал Риттер. — Но на всякий случай, если такие мысли у вас вдруг возникнут или что-то вроде того, я хочу показать вам вот эту картинку.
Он немного сдвинулся в сторону, а точнее, сдвинул в сторону камеру своего коммуникатора и показал мне схему космопорта, на которой выделялся наш стояночный сектор. «Ястреб» был обведен красным пунктиром, а в небе над ним парили четыре зеленые точки.
— Это истребители, которые барражируют в небе над космодромом, — сообщил Риттер. — У них есть приказ открыть огонь при малейшем намеке на активность со стороны вашего корабля. Мне крайне не хотелось бы, чтобы наш разговор завершился именно так.
Он нажал на невидимую мне кнопку, и схема изменилась. Теперь на совсем небольшом расстоянии от «Ястреба» обнаружились три синих треугольника, обозначающие объекты, расположенные на поверхности планеты.
— Это три штурмовые группы, которые ждут моего приказа, — пояснил Риттер. — Надеюсь, мне не придется им его отдавать.
— Вижу, вы хорошо подготовились.
— По роду своей деятельности я очень не люблю неожиданности, — сказал Риттер. — А вы известны мне как человек, полный сюрпризов.
— Приятно, когда тебя воспринимают всерьез.
— Что ж, теперь, когда мы выяснили, что воспринимаем друг друга всерьез, я хотел бы предложить вам встретиться и поговорить на какой-нибудь относительно нейтральной территории.
— Ваше предложение звучит крайне забавно, учитывая, сколько техники вы сюда нагнали, — сказал я. — И какая же территория представляется вам нейтральной?
— Я в любом случае вынужден настаивать на личной беседе, — заявил Риттер. — По вполне очевидным причинам мне не хотелось бы подниматься к вам на борт, поэтому я предлагаю встретиться в местном баре. Я даже не буду требовать, чтобы вы пришли без оружия.
— А вы не будете возражать, если я нацеплю тяжелый боевой костюм? Ну, чтобы хоть немного уравнять шансы?
— Мне кажется, это лишнее, — сказал Риттер. — Алексей, сами подумайте, если бы мне нужна была исключительно ваша голова в качестве трофея на стене, стал бы я разводить такие церемонии?
— И о чем вы хотите со мной поговорить?
— Не по этому каналу, — сказал Риттер. — Только с глазу на глаз. В баре «Под сенью крейсера» через… скажем, через полчаса. Это в восточном терминале порта, от вас совсем недалеко. Минут за пятнадцать доберетесь.
— Я так полагаю, что выбора у меня все равно нет?
— Есть, — сказал Риттер. — Я вам показывал схему, на которой нарисован ваш выбор.
По словам Риттера, добраться до бара «Под сенью крейсера» я мог за пятнадцать минут, он же предоставил мне целых полчаса. Что ж, значит, надо постараться провести оставшееся время с толком.
Учитывая, что это могут оказаться последние относительно спокойные пятнадцать минут в моей жизни.
