Учитывая, что это могут оказаться последние относительно спокойные пятнадцать минут в моей жизни.
Три из них я потратил на то, чтобы ввести Азима в курс дела и поинтересоваться его мнением.
— Похоже, что это действительно СБА, — сказал Азим. — Я ожидал чего-то в этом роде с того момента, как мы здесь приземлились. Аракан слишком близко к границам Альянса, чтоб этот наш визит прошел спокойно.
— Напомни мне хоть один наш визит куда-либо, который бы прошел спокойно, — сказал я. — Думаю, что на встречу надо сходить, тем более что особого выбора у нас нет. Если, конечно, схемы, которые он мне показывал, это не блеф.
— Ты пока пойди в каюту и переоденься для встречи, а я проверю, не блеф ли это, — сказал Азим.
Кира застукала меня, когда я рассовывал оружие по кобурам. Наверное, в следующий раз надо будет закрыть дверь.
— У нас неприятности, Алекс?
— Как обычно, — сказал я. — Правда, я еще не знаю, насколько глубока яма, в которую мы угодили на этот раз.
— Местные?
— Хуже. СБА.
— Визерс или Корбен?
— Понятия не имею. Фамилия Риттер тебе о чем-нибудь говорит?
— Нет. — Она покачала головой. — Что ты будешь делать?
— Он хочет поговорить, — сказал я. — Я пойду и поговорю. А там по ситуации.
— Может быть, не стоит?
— А какие альтернативы? Если мы под колпаком у СБА, нам даже двигатели запустить не дадут.
— Это верно, — задумчиво сказала Кира. — Хотя… «Ястреб», конечно, не истребитель, но я уверена, что могла бы придумать пару трюков…
— Подумай о них, пока я не вернусь, — сказал я.
— Это не блеф, — сказал ввалившийся в каюту Азим. — По крайней мере, частично. Большой активности вокруг корабля я не видел, но штурмовые группы в режиме ожидания не так-то просто засечь, учитывая, что вокруг нас куча других кораблей и местность плохо просматривается. Зато истребители в небе видны невооруженным глазом, а это очень нетипичное поведения для истребителей. Обычно небо над космодромом принято держать свободным от таких маневров.
— Если я не вернусь, действуйте по ситуации и считайте меня коммунистом, — сказал я. — А нет — так нет.
Бар «Под сенью крейсера», расположенный в восточном терминале Араканского космопорта, был типичным баром для космических путешественников, которым за время перелетов до чертиков должно было надоесть автоматическое обслуживание. В отличие от городских питейных заведений, в баре при космодромах почти всегда можно было обнаружить живых барменов и официантов, а также некоторое количество суровых космических волков, выпивающих преимущественно в тишине или под негромкие разговоры.
Но сейчас в баре никого не было, а на дверях висела табличка, гласившая, что заведение закрыто на спецобслуживание.
Табличка не наврала, обслуживанием клиентов, если бы таковые были в наличии, занимался сам полковник СБА Джек Риттер, стоявший за барной стойкой и протиравший высокий стакан чистой салфеткой. Зрелище было настолько анекдотическим, что я не удержался от смешка. К сожалению, он получился куда более нервным, чем я рассчитывал.
— Не знаю, кто этот парень, но в баре его обслуживает целый полковник, — поддакнул уловивший мое настроение Риттер. — Можешь не смотреть по сторонам, группы захвата под столами ты все равно не найдешь.
— Они прячутся в холодильнике?
— Желаешь проверить? — Риттер как-то запросто и без предупреждения перешел на «ты». Что ж, без официоза так без официоза.
— Нет. — Я взгромоздился на высокий табурет и положил локти на стойку.
— Иглогранатомет под левой мышкой, нейродеструктор справа, — констатировал Риттер.
— Есть еще импульсный пистолет сзади за поясом, — сказал я.
— Решил продать себя задорого, если что?
— Грех упустить такой случай.
— Понимаю. Что будешь пить?
— Минералку.
— Легко, — сказал Риттер, открыл бутылку минеральной воды и налил ее в стакан, который только что протирал. — Желание клиента для нас закон.
— Какие у вас еще законы? — Вода была в меру холодная и приятная на вкус.
— Целый свод, — сказал Риттер.
Он выволок из-под стойки какое-то сложное устройство, водрузил его перед собой и щелкнул тумблером.
— Вы, ребята, никому не доверяете.
— Работа такая. — Риттер убедился, что глушилка работает, взял себе второй чистый стакан и вылил в него остатки минералки.
Намекает, что не отравлена? А кто знает, не принял ли он заранее противоядие, если уж на то пошло?
Впрочем, может быть, ему просто на самом деле захотелось пить. С этими полковниками СБА никогда ни в чем нельзя быть уверенным. Сол Визерс, когда мы с ним только познакомились, тоже утверждал, что он полковник.
— Давай я для начала расскажу тебе, что я знаю, — сказал Риттер и, не дождавшись моего согласия, сразу же продолжил: — Тебя зовут Алексей Каменский, или Алекс Стоун, или Амаль ад-Дин, ты родился в двадцатом веке нашей эры и был вытащен сотрудниками нашего темпорального проекта из века двадцать первого в качестве артефакта. К слову, в данное время ты являешься единственным материальным доказательством того, что этот темпоральный проект вообще существовал, потому что все остальные материальные доказательства, а если судить по мощности взрыва, их осталось не так уж много, погребены на дне Тихого океана, и доставать их оттуда нет никакого желания, смысла и необходимости. По крайней мере, так решило начальство. Ты знаешь директора Джонса?
— Не лично.
— Это ты загнул, — сказал Риттер. — Я судью… то есть директора Джонса, лично и сам всего два раза видел, при том что работаю на него уже с десяток лет и вроде бы даже на хорошем счету. Впрочем, мы сейчас говорим не о директоре Джонсе, а о тебе. После того как ты выпорхнул из недр темпорального проекта, тебя забрал под свое крыло генерал Визерс, глава сектора научных разработок СБА. Я понятия не имею, какими соображениями он руководствовался и какие надежды на тебя возлагал, но это и неважно, ибо мы сейчас говорим о фактах. Через некоторое время Визерс устраивает тебе побег и отправляет в резервацию, предназначенную для людей, проживающих в условиях предоставленного Альянсом социального минимума. Опять-таки непонятно, для чего это было сделано, но это опять-таки не слишком-то и важно. Похоже на то, что генерал Визерс отпустил тебя в свободное плавание, чем ты практически сразу же и воспользовался, подписав армейский контракт. Учебка, происшествие на полигоне, приключения на Новой Колумбии — это мне тоже все известно и не представляет сейчас особого интереса. Следующий раз ты увидел Визерса несколько лет спустя, на космической станции «Гамма-74-К», где сразу же после вашей встречи начали происходить странные вещи, в итоге послужившие официальным поводом для начала войны между Демократическим Альянсом и Кленнонской Империей.
— Ты сейчас на что-то намекаешь или это просто к слову пришлось?
— Ни на что я не намекаю, — вздохнул Риттер, достал из кармана пачку сигарет, вытащил одну, прикурил от встроенной в упаковку зажигалки. — Будешь?
— Это табак?
— Табак. Правда, не местный.
— Я могу еще раз посмотреть на твое удостоверение?
— Валяй. — Риттер бросил ксиву на стойку, и она приземлилась рядом с сигаретной пачкой.
Голограммы, штампы, коды… если б я еще знал, как можно проверить их подлинность.
На пластике Риттер выглядел лет на пять моложе, чем в реальности, и на нем была парадная форма, которую сотрудники СБА надевают только в особо исключительных случаях. Например, когда им нужно сфотографироваться для ксивы или встретиться с директором Джонсом.
— Я думал, все граждане Альянса горой стоят за здоровый образ жизни, — заметил я, прикуривая.
— Сейчас немного не те времена, — сказал Риттер. — А при моей работе здоровый образ жизни вообще ничего не гарантирует.
— Последнее время на жизненном пути мне встречаются одни пессимисты.
— Тогда подумай, в правильную ли сторону ты идешь, — хмыкнул Риттер. — В общем, когда события на станции пошли вразнос, и ты и Визерс умудрились оттуда свалить, и тут я на время потерял тебя из вида. Не расскажешь, где ты был?
— Скаари приглашали в гости.
— Скаари, значит, — задумчиво сказал Риттер. — И как тебе их гостеприимство?
— Терпимо.
— Ну и хорошо. Это не самый интересный для меня период твоей жизни, и я спросил исключительно из вежливости, — сказал Риттер. — Потом ты появился на Пекле, в доме барона Хэммонда, и там опять случилась заварушка. Ты не замечаешь во всем этом определенной тенденции?
— Замечаю. Сие называется «не прет».
— Бывает и такое, — согласился Риттер. — Пекло ты покинул в спешке, и даже ваше отбытие не прошло без происшествий. Был некий инцидент, связанный с атакой на орбите, который заставил ваш корабль изменить курс и привел тебя к очередной встрече с генералом Визерсом на борту крейсера «Устрашающий».
