Я раньше не замечала, но теперь отчетливо видела семейное сходство. И тем больнее мне было понимать, что я не нужна своему отцу. Не такая… Не человек…
— Мне сказали, что мой отец мертв.
— Считайте, что так и есть, — Кроули кинул на стол пару купюр. — Я дам вам знать, если что-то обнаружу.
Сказав это, мужчина широким шагом покинул кафе, оставив меня допивать остывший кофе. Теперь любимый напиток казался мне противным и горьким, а может это была горечь моей обиды.
Орландо и Блум вынырнули из тени под столом и бесшумно зависли рядом. Они молчали, не находя слов, но стараясь дать понять мне, что я не одна.
— Что-ж, — сказала я шепотом, чтобы немногие посетители не сочли меня сумасшедшей, — запрыгивайте в машину, у нас впереди долгая дорога. Нас ждет большой город, Город-Который-Никогда-Не-Спит.
— А кабельное там будет? — с легким намеком прошелестел Орландо.
— Несомненно.
Глава 10
— Осторожнее, красавчик… — девушка едва слышно всхлипнула, — мне становится больно.
Вампир прислушивался к сердцу жертвы, бьющемуся в такт его жадным глоткам. Пульс ее жизни алыми рывками изливался на его язык, наполняя тело первобытной силой.
Марк нехотя ослабил хватку, делая последний глоток густой крови. Незнакомка в синих джинсах, сидевшая на его кровати, в небольшой квартирке на окраине Гросслинга, обиженно скулила. Похоже, не такое времяпрепровождение представляют себе студентки, когда шикарный парень зовет их к себе в гости.
Но она не собиралась бежать. Покорность, проникшая алыми нитями в ее кровь вместе со слюной вампира, отсекали всякую мысль о побеге. Марк так и не разгадал эту загадку за сотни лет. Но удобство в этом маленьком фокусе, определенно, ему нравилось.
Отпустив запястье девушки, он вытер алые губы салфеткой.
— Хочешь… чего-то еще? — с надеждой спросила студентка, расстегивая пуговицы на белой блузке. — Мы можем хорошо провести время. Ты попробуешь на вкус и другие части моего тела…
— Я сыт, — коротко ответил парень, поднимаясь с матраца. — Уходи!
Девушка обиженно надула губы, возвращая пуговицы обратно в петли, но возразить она не могла. Даже если бы хотела. Разум жертвы будет подчинён хищнику ровно до того момента, как его слюна покинет ее организм, повинуясь обмену веществ. Но воля, навязанная вампиром, укореняется в мозгу навсегда, не позволяя трепать языком направо и налево.
Конечно, можно было бы поддаться соблазну и знатно повеселиться с этой симпатичной девчонкой. Готовые выполнить любой каприз своего нового хозяина, они умели быть довольно хороши в постели. Но эти игры с подчинением уже порядком ему надоели.
Хлопнула входная дверь, и Марк снова остался один, погруженный в свои мысли.
Забавно, но все невероятные сказки о вампирах оказались жестокой правдой. Голод становился всепоглощающим, каждый глоток крови казался желаннее предыдущего. Ему понадобилось очень много лет, чтобы научиться себя контролировать, и не губить свою вкусную закуску после первой же дегустации.
Он заварил себе самый крепкий кофе, который только в состоянии был выпить, и подкурил тонкую яблочную сигарету. Этот напиток помогал ему разогнать кровь по венам, и чувство голода настигало его немного позже. А сигареты были поганой привычкой, но, по нелепому стечению обстоятельств, навредить его здоровью они никак не могли.
С наслаждением закурив, Марк глянул на часы. До начала его смены еще пара часов, но он уже было подумал, не прийти ли сегодня пораньше. Одиночество и серые унылые стены действовали на него удручающе.
Безупречность его пытки раньше забавляла, и одновременно возмущала его. Но прошли годы, и осталось только гнетущее возмущение. Постоянное одиночество, напоминавшее ему о цене могущества и бессмертия. Чего стоят все эти годы, если ему не с кем их разделить? Все события обесцвечиваются, если о них некому рассказать.
Он покинул Нейта и Лиру по своему желанию. Кажется, они тоже сейчас в Гросслинге, по крайней мере еще несколько недель назад они звали Марка поразвлечься вместе. Но потом, кажется, сосредоточились друг на друге.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
“Это и к лучшему” — думал Марк, — “сейчас я им не нужен.” Но это было лишь притворством. Завуалированным бредом, которым он утешал себя дни напролет. В реальности же, они с Нейтом приложили огромные усилия, чтобы вырвать из лап смерти его сестру. Они убивали семьи, десятки, если не сотни людей. Да, у всего есть цена, но эта цена оказалась ему на по карману. Марк не знал, сможет ли когда-нибудь снова взглянуть на старого друга. Найдет ли в себе силы обнять Лиру, зная, сколько крови было пролито ради этого.
“Её крови…” — вкус корицы до сих пор преследовал вампира, как фантомное ощущение, не желающее уходить по своей воле. Иногда ему снился сон, будто Эвелин приходит за ним в ночной тьме, и душит вампира холодными, безжизненными руками. Ее глаза светятся от ненависти, а гримаса ярости искажает красивое лицо. Тогда он просыпался весь в поту и курил сигареты пачками, лишь бы больше не засыпать.
Затушив окурок ладонью, и не ощутив боли, Марк спешно оделся и покинул свою серую квартиру.
Солнце почти достигло зенита, когда вампир ступил на шаткие деревянные леса и поднялся на третий этаж недостроенной детской больницы.
— Эй парень! — он услышал зычный голос прораба и повернулся в его сторону. Коренастый бородатый мужик в синем комбинезоне придирчиво оглядел вампира, приблизившись. — Твоя смена начинается в два часа дня. Какого лешего ты здесь?!
Вампир лишь пожал плечами. Прораб Джерри давно привык к причудам странного подсобного рабочего, который даже не брал оплату за смены. Для всех на стройке он был тем молчаливым парнем, приходящим раньше всех, и уходящим лишь к ночи. Но спустя пару недель работяги перестали задавать вопросы, да и вообще обращать на Марка внимание. Похоже, решили, что он волонтер из какой-то общественной или религиозной организации.
— Эй, Митч, ленивая ты задница! Твой перекур закончился десять минут назад! Живо пошел за цементом! Мне нужно три мешка! — Джерри повернулся к Марку, — Ладно, парень, ступай в подвал. К вечеру на полу мне нужна ровная стяжка. Плиты там еще нет, поэтому, когда дойдет до нее, зови Крэя и Рори на подмогу.
Коротко кивнув, Марк взял ветхую тележку, забрызганную каплями застывшего бетона, и принялся спускаться по лесам обратно.
Спустя час тяжелый физический труд полностью вытеснил все мысли. А спустя три часа не осталось ничего, кроме цемента, керамзита и огромных бетонных плит, которые он укладывал собственноручно, проигнорировав указ Джерри.
К концу рабочего дня всё было готово, но уходить домой Марк не спешил. Подвез на ржавой тачке десяток новых мешков с цементом на первый этаж, и обнаружил, что все строители, как обычно, уже разошлись по домам. Сквозь дыры в импровизированной крыше новой детской больницы Гросслинга на него смотрела яркая зимняя луна, а с улицы повеяло промёрзшей листвой.
Неожиданно подступил страшный голод, и Марк зарычал от бессилия и ярости. Он желал, чтобы эта пытка вечностью наконец закончилась. Но новый приступ жажды крови вновь пробудил тьму в его сердце. День, проведенный в тяжелом труде, очищал разум, но утолить голод могла лишь теплая кровь.
Из подвала послышался слабый шум.
“Опять кошка забралась” — мрачно подумал Марк, спускаясь вниз. На бродячую кошку ему было всё равно, а вот новую стяжку жалко. Бетон еще не просох, и испуганное животное могло оставить на нём отпечатки своих лап.
Но в подвале было пусто, темно и сыро. Парень окинул взглядом серые стены, еще не отштукатуренные. Прикоснулся к холодному шероховатому камню и прислушался.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Тихий шорох едва различимых шагов заставил вампира резко обернуться. Прозвучал хлопок, и помещение на долю секунды озарилось ярким светом, сбив Марка с ног. Почувствовав удивительной силы толчок в грудь, он отлетел к противоположной стене и ударился о бетонную плиту так, что из не залатанных щелей поднялись клубы пыли.
