В обратный путь отправился далеко не бодрячком, но шагалось сносно. Немного мотыляло — цеплял ненужные обломки и двигался. Главное ведь двигаться, согласитесь. От вехи к вехе, что намечал попутно и оставлял позади с методичностью автомата.
А знаете, чего не хватает? Сухих. Допустим, малой отары на встречном курсе.
Но направление какое-то обедненное — клекот упырей лишь в голове, да и тени мерещатся в темных клетях подъездов. Дошел почти скучно — в узком коридоре сознания, ведомый одной мыслью. Умею, практикую.
На подходах к периметру транзита весьма кстати пришлась пятиминутная пауза, взятая для попытки зачистить обмундирование и протереть лысину. Почти, как новый, ек-макарек. Вот только зубы скрипят и вроде свет мигает. Вал стены впереди, в котором чернеет щель седьмого сторожевого, необъяснимо смещается вправо-влево. Сраные игрища взбрыкнувшей реальности.
Вдох-выдох. Спину прямее, морду упрямей. И алга.
Охранка на сторожевом лишь покосилась, да расщедрилась на жалкое хмыканье. А едва ступил на подванивающую территорию Транзита, позади вновь зазвучал оживленный разговор о стремных перспективах бренной жизни. Я почти невидимка — крохотный импульс в служивых мозгах. Люблю такое, черти.
Наводка на КПП сработала со второй попытки. Горжусь и тупо улыбаюсь. А теперь вдоль стеночек, заборчиков и натянутой проволоки — к строгим парням в броне, где тестостерон и шмалабои наперевес.
Дойти не успел. Самое, сука, досадное — осталось-то пяток метров, если не меньше.
— Подождите, — окликнул робкий голосок и от боковой надстройки пропускного отделилась невысокая тень. — Подождите… Джимми?
Я сфокусировался. А затем сфокусировался еще раз. Почти помогло. Цель опозналась с трудом — если не ошибаюсь ей шла белая повязка на рукаве и фингал под глазом. Санитарка, вытащенная Шестом. Ставлю на это процентов 80. В непритязательной курточке, бейсболке, из-под которой выбивались пегие кудряши, она могла быть одной из. И точка. На лицо вроде приятная, но сами понимаете… я не уверен, что отличу ротовое от зрительного. Полосы и полосы.
— Я вас жду… — Она осеклась и замерла с протянутой рукой. Прошлась взглядом по моей бренной тушке и неожиданно присвистнула. После чего, ее как подменили — исчезли зачатки робости, суетливость в движениях и общая неуверенность. Людей, умеющих столь быстро собраться, я почти уважаю. Ну как… могу, да.
— Давай. — Она поднырнула мне под бок, подставляя плечо. — Держись. Идем.
— Я занят, — буркнул сухо.
— Шутишь, молодец. — Интонации деловые, ободряющие. Да кто ж тебя готовил санитарка? И отчего мне, бл… стало спокойнее? — Держись ровно, сейчас пройдем КПП.
— Со мной в порядке… — выдал самое связное.
— Знаю, слышала.
Охрана расступилась. Громилы, что напряженно мяли седушки внутри помещения, наше появление не прокомментировали. Подождали пока мы гордо продефилируем на выход и только тогда один шепотом поделился с соседом:
— Он, наверное, специальные места знает, где так раздают…
— Заткнись, придурок. Услышит ведь.
А я услышал. И запомнил. Постаравшись отстраниться от участия санитарки, дернулся вправо и меня повело.
— Куда, герой? — Она цепко зафиксировала меня на месте. — Сейчас доведу, никто и не поймет…
— Кроме них, — я обвинительно мотнул головой на силуэты, что активно жестикулировали у пересечения дорожек, одна из которых обещала привести к дому.
— А если пропустим?! — на повышенных орал Замес. — Ты подумала?
— Иди в жопу, — отрезала Крыса. — Если надо пойдем кругами!
— Кругами? — обреченно переспросил умник.
— Успокойтесь, — голос Фрау. — Давайте просто выйдем.
— Шест, вот почему, когда надо, ты молчишь?! — возмутилась мелкая.
— Так я нашел, — протянул тощий.
— Че сожрал, признавайся?
— Да командира я нашел, дура! — рявкнул тощий. — И… охренеть, — закончил он выступление.
— Звучит обидно, держу в курсе. — При помощи санитарки я укоренился напротив команды. — Далеко собрались?
— Командир, — расплылся в довольной улыбке Шест. Фрау прерывисто вздохнула.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Полцикла, это полцикла! — обвинительно наставила палец Крыса. — Я считать умею.
— Умеет, — подтвердил Замес, пряча улыбку. — Командир, может все-таки не стоит в одиночку…
— Будь я не один, все могло закончиться хуже. Мне дали поединок… типа честный.
— Чего? — встрепенулся тощий. — А выглядит вроде как с ноги отхерачили.
— Вы че творите? — очнулась медичка, завороженная диалогом. — Он едва на ногах стоит.
— О, — кивнул тощий и подхватил меня с другого бока. Небеса стали чуть ближе, земля — чуть дальше.
— Тощий, — сказал я внушительно.
— Извиняй, командир. Перенервничал.
— Быстрее! — Крыса метнулась, вернулась, сделала кружок и замерла на низком.
— Нужны бинты, медикаменты, — кивнула санитарка. — Горячая вода.
— Уже, — мелкая взметнула пыль и рассосалась. Следом сорвалась в тяжеловатый бег Фрау.
А мы мирно выдвинулись — Замес, выпятив челюсть, шагал впереди, отсекая интерес аграриев. Тощий и медработница с переменным успехом направляли марш командирского тела. Периодически пытались прикинуться костылями, но слышали мое недоброе сопение и благоразумно сдерживали порывы. Бывало и хуже, а сейчас так — из области общей травматологии.
Дошагали без эксцессов, я бы даже сказал встречных-поперечных заботило совершенно иное, нежели конвой помятого пилигрима. Они тупо не видели, пребывая в личных тревогах, сдобренных заботами. В целом, такая тенденция — не есть хорошо.
— Плохо, — шепнула санитарка. — Люди все больше боятся.
Кому сказала, зачем сказала — непонятно. Замес только коротко оглянулся и фыркнул. А дальше мы благополучно нырнули в мягкий свет пристанища. Навстречу немного растерянно шагнула Крыса, протягивая блистеры био:
— У нас только вот…
Медработница при активной помощи тощего утрамбовала меня на лежанку и деловито придержала рукой — смирись пациент. Нахмурившись, пригляделась к адхарам и с досадой спросила:
— Обезболивающее, антисептики, спирт? — После серии отрицательных покачиваний оппонента, уточнила: — Био надо помогать, в курсе?
Бойцы переглянулись, стало даже немного стыдно за общеобразовательный уровень команды. Но мы орлы, орлицы, нам похер. Санитарка подергала крепления разгрузки и посмотрела на Шеста:
— Поможешь? Надо снять.
Тощий тупо кивнул, и я не успел возмутиться. В гео есть некоторые нюансы вроде пальцев, рвущих завязки и сдирающих экипировку с отдельными частями тела. Я хмуро изучил озадаченную морду костлявого:
— Починишь. А потом пристрелю. Как понял?
— Понял отчетливо, — сглотнув, отступил Шест. — А если хорошо починю?
— Да хватит уже, — отмахнулась санитарка и мы на удивление послушались. От печурки, где скворчал котелок, при виде моего заголенного торса охнула Фрау. Ну а чего? Багрово-черные гематомы на груди, боку и правом плече. Распоротые бока под черной повязкой и немного запаха смерти. Обычный, сука, вторник.
А эскулап времени не теряла — пробежала пальцами по ранам, ушибам, надавила, присматриваясь к моему, лицу, помяла. Оттянула, стянула и заставила понаблюдать за пальцем. Память готова была услужливо вернуть к осознанному пару схожих моментов — где мигалки, хриплые крики врачей, визг роликов каталки и качающиеся кафельные коридоры, а потом яркий свет в морду, и ты уходишь…
— Ребра не сломаны. Удивительно, — сказала девушка уверенно. Прям рентген на ножках. Вот бы ей узнать, как функция бдит за оболочкой. — Ушибы, легкое сотрясение, как минимум. Раны неглубокие, лезвие прошло по каркасу. Иголку и нитку! — тон не терпел возражений, и бойцы засуетились.
Первую иглу притащил Шест, и она сильно напоминала иглу сапожника. На костлявого красноречиво посмотрели. Я в некотором недоумении предложил:
— Себе засунь.
— Вот — выручила Фрау.
Минут за пять меня протерли водой с растворенной био, еще за 10 прошлись по ране на пяток стежков. Дамочка не белошвейка, сражу скажу. Но выглядело брутально. Следом на ушибы наложили компрессы и прихватили бинтом. Никаких лишних метаний — сугубо по делу и без суеты. Не знаю уж какой у дамочки практический опыт, выглядит она молодо, но определенный навык просматривается.
