над деликатным шефом полиции.
Я заверила её, что совсем уж личное однозначно можно опустить.
Тогда она продолжила:
– В спа мы с ним сходили, потом собрались и пошли в город, по магазинам погуляли, тряпок кое- каких прикупили и сумочку. Потом зашли в ресторан в порту, Виталику неожиданно рыбы захотелось, пришлось и мне тащиться, хотя я терпеть её не могу. Хорошо, что у них там и нормальная еда была. Не только гады морские. Вина попили, потом в отель пошли. Там ему приспичило старый год провожать по-русски. С советским шампанским и мандаринами. С собой из России притащил бутылку полусухой шипучки. Романтик хренов. Кислятина оказалась редкостная…
– Шампанское? – машинально уточнила я.
– Да нет же, мандарины эти, – отмахнулась Валя. – Видимо, эти деревья у них в городе больше для красоты. Мандарины на них растут красивые, но несъедобные.
– Поняла, продолжайте, пожалуйста, – сказала я, вспомнив кучу оранжевых плодов в подоле Валентины и два из них, лежавшие сейчас где-то под кучей Севкиного барахла в нашем номере.
Параллельно я на всякий случай проверила, пишет ли выданный мне диктофон. Такое количество информации сразу я переводить шефу синхронно не успевала. Выхватывала и озвучивала только суть.
– Ну вот, значит. Потом мы собирались на банкет. И сам банкет тоже потом был. Там мы уже за одним столом сидели, ну это ты и сама помнишь. Собственно, вот и всё.
Я кивнула и как смогла перевела речь Валентины.
Господин Керем с интересом выслушал меня и продолжил беседу:
– В котором часу вы ушли из ресторанного зала после банкета и куда вы при этом направились?
Валентина ответила сразу, очевидно, уже заранее предполагая, что эти вопросы полиция задаст ей непременно:
– Я ушла примерно в половине третьего. А что мне там было делать? Концерт кончился, закуски официанты больше не обновляли. Началась турецкая дискотека. Этот, – очевидно, она имела в виду Виталия, – как начал пить в прошлом году в самолёте, так и в новом не прекращал. Да ещё турчонок какой-то прилип как банный лист, прохода не давал, называл принцессой и норовил свой телефончик вручить, как будто я на эту самую похожа. Мне что, его развлекать прикажете? Я в номер ушла и российский канал включила. Там наш концерт новогодний шёл, хотя бы песни послушала нормальные. А не их «шегельме бельме».
Я изо всех сил сжала губы, чтобы не рассмеяться, вспомнив новогоднюю ночь и молодого напарника нашего бравого Капитана по столу. Как я теперь уже знаю, это был один из двух командированных сотрудников столичного отдела полиции. Тот вместо выполнения своих непосредственных обязанностей в командировке пал, сражённый чарами сей черноволосой красавицы, и полночи отчаянно и неприкрыто за ней волочился. Хотя я не разбираюсь в полицейских делах, быть может, новогодняя ночь у парня тоже считалась свободным, нерабочим временем, так же как, оказалось, у заместителя господина Керема.
О том, что Капитан встречал Новый год за общим столом со мной в сопровождении одного из двоих столичных коллег, так сказать не отходя далеко от рабочего места, однако всё же в качестве полноценного гостя и в своё законное свободное время, свёкор подруги к этому времени мне уже поведал.
И всё же я не удержалась и добавила шпильку в адрес любвеобильности молодого полицейского, вкратце поведав о его атаках на Валентину, когда переводила её ответ господину Керему. Он сердито покачал головой, но вслух сказал о другом:
– Скажите, Валентина, какие эмоции вызывал у Виталия певец Кенан Карталь? Вспомните, пожалуйста, все проявления, с первой минуты и до окончания банкета.
– Да какие, – отмахнулась Валя, – прикиньте, он ведь терпеть не может, когда мужик хоть на грамм от гориллы отличается.
Девушка замолчала и вопросительно посмотрела на меня. Я испытала некоторое замешательство, не понимая, стоит ли дословно переводить эту фразу главе полиции. Решив, что лучше вначале всё же попросить у Валентины разъяснений, я постаралась подбодрить её:
– Продолжайте, здесь точно стоит говорить откровенно.
– А, ну хорошо, – легко кивнула Валя и сделала руками сложносочинённый жест, который призван был, очевидно, изобразить некий комплекс уходовых процедур за лицом и волосами, и добавила соответствующее выражение лица, нарочито закатив глаза: – Вот этого он не любит. Ме… мети… Ну как это называется, как он говорит, когда мужик дольше собственной подружки причёсывается?
– Метросексуалов? – радостно влезла я, вспомнив недавно услышанный термин.
– Вроде так, – с сомнением протянула Валентина, и я тотчас поспешила перевести это шефу полиции.
– Что Виталий говорил конкретно о Картале? – господин Керем терпеливо задавал положенные в данной ситуации вопросы.
– Плевался в основном. Если вы о том, грозился ли убить, не помню такого. Да он хороший так-то мужик. – Валентина задумчиво склонила голову набок и вновь ласково погладила косу. – Даже когда пьёт, добрый. Весёлым только слишком становится. Болтает больше. Морду вот набить певцу собирался, это факт. Но в итоге сам же в неё и получил.
– Валя, припомните, пожалуйста, в котором часу Виталий вернулся в номер и рассказал ли он что-нибудь вам сразу о произошедшем?
Валентина приложила ладонь к роскошной груди, ненадёжно прикрытой прозрачной кружевной тряпочкой, и сказала:
– Честное слово, не помню, когда он вошёл в комнату. Но точно помню, там рэпер выступал по телику как раз с юморным номером. А сказал… улыбался вроде и что-то про ошибку бубнил. И да, ещё: «Надо же, наш мужик». И глаз принялся лечить, банку пива из холодильника приложил. Вот и всё. А на следующий день как обычно всё было. Он мне рассказал, как получил накануне в глаз от певца. Мы весь день потом в отеле сидели. Ну а вечером полицейский пришёл, и забрали его.
Господин Керем выслушал внимательно мой перевод и проговорил:
– Давайте подытожим, Валентина. Вы недавно и не очень глубоко знаете Виталия. У вас с ним просто лёгкие отношения без обязательств. А значит, о его характере и привычках толком и с уверенностью вы судить не можете. Все дни совместного отдыха прошли у вас с Виталием ровно, в прогулках, шопинге и – в его случае – выпивке. Причем вы успели заметить, что, выпивая, агрессии Виталий не проявляет, а скорее проявляет всего лишь излишнюю общительность. Однако ещё вам удалось отметить, что он испытывает острую неприязнь к мужчинам с подчёркнуто ухоженной, а тем более эпатажной внешностью и совершенно не скрывает этого. Вы всё время находились в последние три дня вместе с Виталием. Другими словами, он постоянно был на ваших глазах. Единственный раз, когда вы с ним расстались, – окончание новогоднего банкета, когда вы покинули ресторан раньше
