— Вон Петровна на Жуке, следуй за ней, Глинская!
— Слушаюсь, шеф, — буркнула я, выруливая на дорогу.
Глава 22. Подарок на день варенья
21 августа, вторник
В лофте, который фирма сняла на вечер, играла крутая музыка, проекторы в ритме бросали кислотно-зелёный и розовый свет на стойку бара и крутились вокруг своей оси, создавая хаос цветов. Нас встретила симпатичная дева, сразу украв Петровну для организационных моментов, а мужчины офиса принялись таскать из багажника алкоголь. Кузя порывался помочь с этим, но его вежливо отстранили от погрузочных работ и припахали к бару.
Девочек освободили от любых работ и велели украшать собой праздник. Я немедленно начала украшать, заказав у бармена-именинника Мартини. Кузя весьма профессионально смешал, не взболтал и прицепил на край бокала дольку лайма:
— Прошу, мадам!
— Благодарю, мсьё! — с улыбкой ответила я.
— Я тут присмотрел местечко, — он подмигнул мне заговорщицки. — Это будет твоим подарком на мою днюху.
— Ты с ума сошёл. Я знала. Давно подозревала, что ты сексуальный маньяк.
— Мне надо! Э! Я мальчик! Мне надо каждый день!
— Ещё десять дней — и всё, Кузя! Придётся тебе искать другую, — фыркнула я.
— Я мог бы аргументировать, что это непрактично, но не буду, — он скорчил гримасу, потягивая крафтовое пиво из бутылки. — Просто поверь на слово.
Я оглянулась на зал. Музыка сменилась — теперь она стала «тыц-тыц-тыц», да так, что тянуло танцевать. Постукивая ногой по полу в такт, я смотрела, как быстро накрывают стол, как у зеркала красит глаза толстушка Вика из технического отдела, как Второй спорит с Третьим — Андреем-менеджером — по поводу «рэп или техно» у ноутбука, подключённого к звуковой аппаратуре…
Нет, не хочу, чтобы Кузя искал другую.
Я хочу, чтобы он всегда был со мной. Не буквально, конечно, но чтоб он был моим. Мужем, парнем, партнёром… Нет, мужем вряд ли. После двух бывших у него не хватит смелости вновь сунуться в длительные отношения. Я слишком долго слушала Кузины стенания, чтобы верить в возможность быть с ним на постоянной основе. Да и зачем? Он будет сравнивать меня с бывшими, сравнивать ситуации, делать выводы, которые нам обоим ни к чему.
Лучше уж встречаться иногда для восхитительного необременительного секса. Физиологического.
После второго Мартини нас пригласили к столу практически в стиле Василия Алибабаевича — «эй, молодежь, валите за стол уже, пожалуйста!» Когда мы сели рядом на подготовленные места, поднялся Второй и вежливо постучал вилочкой по бокалу:
— Дамы и господа, ледиз энд джентльменз! Сегодня мы собрались здесь все вместе, как будто ещё не надоели друг другу на работе, чтобы отпраздновать знаменательное событие. Нашему дорогому и нежно любимому девушками Первому, то есть, Андрею Кузьмину, исполнилось двадцать восемь годиков!
— Урурушеньки, — с воодушевлением отозвалась Петровна.
— Согласен с вами, коллега, — кивнул Второй. — Так вот. Двадцать восемь — это тот возраст, когда мальчик вроде уже наигрался, а где-то сиротливо плачет непосаженное дерево и ржавеют кирпичи. Что я хочу тебе пожелать, Андрюха? Построй ты уже этот дом, посади дерево и начинай работать над производством сына, часики-то тикают! За тебя, Кузьмин!
Кузя хмыкнул и поднял бутылку пива:
— Спасибо, неплохой тост, ты поработал над собой!
— Да, в прошлый раз это было пОшло, — фыркнула в бокал Петровна.
— А что было? — любопытно спросила я. Кузя помотал головой:
— Никогда не расскажу, и никому не советую, иначе будет больно!
— Расскажешь, — тихонько шепнула ему на ухо. — Мне — расскажешь.
— Только под угрозой убийства, — так же тихо ответил он мне.
— Посмотрим!
— А сейчас передаю слово шефу, — скромно сказал Второй, выпил остатки коньяка и сел.
О, наконец-то я познакомлюсь с пресловутым шефом, которого ещё пока не видела! Обвела взглядом сотрудников, но никого нового не заметила. Зато поднялся совершенно невзрачный мужичок, похожий одновременно на сухонького бухгалтера и на старую полицейскую ищейку. Он поднял бокал газировки и сказал негромко:
— Андрей, с днём рождения. Мы тут собрались всем коллективом и решили подарить тебе небольшой, но приятный пустячок.
Он выдержал эффектную паузу, а потом продолжил, сделав короткий, но точный жест в сторону бара. Туда с некоторым опозданием метнулся курьер Макс и принёс ноутбук, который поставил перед Кузей. Я с любопытством уставилась на экран.
— Это не стол, это космическая станция, — пробормотал Кузя, но было видно, что он растроган до глубины души. Стол и правда был странным, как в сериалах про американские спецслужбы, где работают супер-аналитики. Экраны с клавиатурами не стояли на столешнице, а спускались сверху, из-за спинки кресла. И вся конструкция одновременно напоминала стоматологическую установку.
— Ребята… Ну вы даёте!
— Не благодари, не стоит, — закончил поздравительную речь шеф. — Главное — это продуктивно трудиться.
— Аминь, — хмыкнула Петровна.
— За это стоит выпить! — провозгласил Второй.
И мы выпили.
Потом ещё выпили — за здоровье «новорождённого», и ещё раз — за профессиональные успехи. На этом тосты закончились и началось развлекалово. Мальчики уселись резаться в Мафию, девочки прочно заняли караоке. Я, как девочка, тоже пела. Правда, назавтра следовало ожидать даже не дождь, а ураганный ветер и грозу, но всё это завтра. Сегодня я самозабвенно выла в микрофон про то, что делать, если б не было тебя, про лабутены нах и про меняющийся цвет настроения.
Через полчаса пришлось уступить место старшему поколению, которое забросало лабутены презрительными «фи» и поставило песни про кабриолет, Натали и про всевозможные цвета роз — белые, розовые, алые и чайные. Младшее поколение, то есть мы, заказало кальян и принялось с тихими смешками обсуждать странные песни девяностых. Но надолго нас не хватило, и был устроен батл — старички на молодежь. В общем, победила дружба и жвачка, как выразился шеф, и вечер продолжался в штатном режиме.
А часиков в… двадцать два меня украли.
Прямо даже ощущение было, что это моя свадьба! Кузя подловил меня у туалета, схватил за руку и просто-напросто утащил на лестницу. Я и ахнуть не успела, как он обнял и зашептал на ухо, увлекая наверх:
— Ты забыла, да? А я не забыл!
— Куда мы идём? — прыснула я, безропотно следуя за ним. Лестница гулко отдавала эхо наших шагов, а может, это было эхо бьющихся сердец? На их стук сейчас сбежится всё здание! И машинально поднялась на цыпочки, чтобы не стучать каблуками по ступенькам.
Мы поднялись на самый верх, где было нечто вроде закутка между двумя дверьми. Кузя прижал меня к стене, впился губами в рот, обнимая за талию. У меня в груди уже пылал огонь желания, который можно было погасить только одним способом. И я, не раздумывая, не мучась сомнениями, полезла рукой к ширинке.
— Ты горяча, как кипящий чайник, детка, — пробормотал мне в шею Кузя, задирая подол моей юбки. Я извивалась, как большой и жаркий угорь, чтобы помочь ему, а потом легонько вскрикнула, когда Кузя, стащив с меня трусы, поднял мне левую ногу до пояса. Почти вертикальный шпагат получился!
— Ты меня пополам порвёшь, — пожаловалась, со стоном откинув голову к стене. Плевать, Кузя, возьми меня уже! Вдруг кто-то выйдет из двери?
Твёрдый член проник в меня под углом, доставляя очень неожиданные ощущения. Не в силах удержаться, я застонала от наслаждения, но мне снова заткнули рот поцелуем. Кузины губы словно хотели выпить меня до дна, а руки сжимали до синяков мою талию. Я чувствовала это только краем сознания, остальная часть меня жила только сексом и тем удовольствием, которое переполняло всё тело. Чистый восторг от плотской любви, но не только…
Толчок, ещё толчок, утробный стон…
Объятья крепче, губы кусают, а я только вжимаюсь бёдрами в его бёдра, чтобы, не дай бог не пропустить ни миллиметра, ни секунды, ни капли…
— Спасибо, Глинская…
