– Ладно, отпусти его, – сказал Клэпли.
Мистер Гэш убрал руку с лица Стоута, и тот, разжав челюсти, вдогонку запеканке из тунца, которую съел за ланчем, выплеснул живого крысенка – в розовых пятнышках, почти безволосого, размером не больше венской сосиски. Крысенок благополучно приземлился на кухонный стол рядом с бутылкой перечного соуса и засеменил прочь.
Когда Стоут перестал давиться и рыгать, Клэпли взял его за шкирку.
– Это былой приемчик, называется «В рот тебе крыску». Всегда срабатывал.
– Чтобы ты понял – мы не шутим. – Это было первое, что произнес мистер Гэш. Он говорил мягко и вкрадчиво, как священник, но от его голоса у Стоута по спине пробежал холодок.
– Кажется, теперь ты хочешь что-то сказать, Палмер, – проговорил Клэпли. – Давай-ка заполним пробелы.
Стоут, который прежде не сталкивался с пытками и близкой смертью, с трудом сглотнул. Поморщившись от вкуса желчи, он обильно отхаркнул на пол и прохрипел, дернув подбородком в сторону огромного холодильника, выбранного Дези для кухни:
– Морозилка… Загляните же в морозилку…
Мистер Гэш открыл дверцу, заглянул внутрь, обернулся к Клэпли и пожал плечами.
– За мороженым! – выдавил Стоут. Не дай бог, Дези переложила или выбросила хреновину!
Мистер Гэш зашарил в морозильнике, что-то переставляя, что-то выбрасывая на пол: пару бифштексов, пакет замороженного горошка, полуфабрикат пиццы, коробку мороженого с ромом и изюмом. Потом негромко хмыкнул и вытащил пакет с собачьим ухом.
– Видите! – крикнул Стоут.
Мистер Гэш вытряхнул ухо на ладонь. Поворачивая к свету, внимательно осмотрел, словно опавший лист или обрывок древнего пергамента.
– Настоящее, – сказал он. – Ну и что из того?
Но Роберт Клэпли все понял. Отрезанное ухо в морозильнике означало, что Стоут, каким бы говнюком ни был, говорит правду. Он дешевка, и способен на многое, но отсечь собаке ухо не может. Вот мистер Гэш сделал бы это за милую душу. Только не Стоут – ни за пятьдесят, ни за пятьсот штук. Ни своей, ни чужой собаке он вреда не причинит.
Клэпли велел развязать взмокшего засранца и дал ему несколько минут, чтобы привел себя в порядок. Когда Стоут с мокрым и опухшим лицом вышел из ванной, мистера Гэша уже не было, а Клэпли кивком предложил сесть.
– Ну, Палмер, – сказал он, – давай с самого начала.
Стоут все рассказал.
Клэпли откинулся на спинку стула и сложил руки на груди.
– Вот именно поэтому я никогда не заведу детей! Никогда! Зачем им этот больной и извращенный мир? Твой случай с ухом – это что-то из ряда вон.
– Ага, – вяло отозвался Стоут. Во рту еще жило ощущение крысиных коготков.
– Украсть и искалечить собаку! – разглагольствовал Клэпли. – Господи, этот мудила совсем с мозгов съехал. Ты не догадываешься, кто это может быть?
– Нет, Боб.
– А где находится?
– Нет.
– А жена?
– Она его видела. Он похитил и ее, но потом отпустил.
Роберт Клэпли нахмурился.
– Интересно, почему он это сделал? В смысле, отпустил.
– Сам не знаю.
У Стоута уже не осталось сил, хотелось, чтобы этот гад убрался из его дома.
– Ты не против, если я поговорю с миссис Стоут?
– Ее нет дома.
– Тогда как-нибудь потом.
– Зачем?
– Чтобы узнать как можно больше об этом рехнутом похитителе. Я должен понимать, с чем придется столкнуться.
– Столкнуться? Когда?
– Когда напущу на него мистера Гэша. Ну же, Палмер, напряги мозги. – Клэпли сухо улыбнулся и побарабанил пальцами по столу. – Он отыщет и прикончит этого свихнувшегося недоноска.
Стоут кивнул: мол, вполне разумно, дело обычное. Он был готов как угодно поблажить Клэпли, только бы тот поскорее убрался и появилась возможность напиться. После пережитого потрясения Стоут еле сдерживался, чтобы сломя голову не выскочить из дому. Господи! Теперь еще эти разговоры про убийство!
– Я в этой жизни понял одно, – вещал Клэпли. – Такие придурки сами не уходят. Обещают, но никогда не делают. Представь: Дик закрывает мой мост, и этот педрила, режущий уши, отдает твою собаку или то, что от нее осталось. И что, по-твоему, произойдет, когда он узнает, что мост все же строится?
– Да, я понимаю, – ответил Стоут.
– Он опять выкинет какую-нибудь дикость.
– Наверное.
– А это не только хлопотно, но и очень дорого.
– И просто ужасно, – поддержал Стоут.
– Поэтому единственно разумный выход – пустить сучонка в расход. Так у нас говаривали.
– Ты сказал об этом губернатору?
– Ага. И он обещал одолжить свой автомат. – Клэпли раздраженно стукнул по столу. – Что с тобой такое, черт побери? Разумеется, я ничего ему не сказал.
Далее Клэпли сообщил, что в душе тоже любит собак. И потому пойдет на аферу с мостом, чтобы выручить лабрадора и выиграть время, пока мистер Гэш выцеливает рехнувшегося похитителя.
– Но я не стану строить на острове никаких начальных школ на свои деньги, доставшиеся пóтом и кровью. Я это прямо выложил нашему приятелю губернатору Дику, а он сказал, что не о чем беспокоиться. История со школой – сплошная показуха, никому и в голову не придет удостовериться, существует ли она, когда мост будет построен.
– Губернатор прав, – согласился Стоут. – О школе все забудут.
– Стало быть, эту проблемку мы решим. Но меня не это беспокоит, – продолжил Клэпли. – Меня огорчаешь ты, Палмер. После всего, что я для тебя сделал – голубиная охота, бесплатные девочки и так далее…
– Верно, Боб. Я должен был сразу все тебе рассказать.
– Что утаил, само по себе плохо. Но главное – ты пытался меня ободрать… Вот что бесит! Не только свалил вину на Радужного Вилли, но хотел извлечь выгоду из истории с собакой. Знаешь, это уж подлейшая подлость.
– Прости, – с несчастным видом сказал Стоут. Нужно было составить запасной план и предвидеть, что бешеный Клэпли напрямую выйдет на губернатора, а тот проигнорирует инструкции Стоута и ответит на звонок, поскольку Роберт – золотоносная жила избирательной кампании, а сам Дик – подобострастно радушный паразит.
– Я считал все это брехней, пока не увидел ухо. – Клэпли мрачно кивнул на морозилку. – Думал, Палмер сочиняет черт-те что и громоздит вранье ради пятидесяти тысяч долларов. Но оказывается, ты не выдумывал.
– К сожалению, нет.
– Но это еще хуже. Ты выглядишь еще хуже – самый говнистый из всех говноедов. Что, не так?
Сникший Стоут измученно взглянул на Клэпли.
– Чего ты от меня хочешь, Боб?
– Развлечений на пятьдесят тысяч баксов, – тотчас ответил Клэпли. – Начнем со шкуры гепарда на стенку. Помнится, ты говорил, есть местечко, где можно подстрелить зверя. Прямо здесь, во Флориде, и не нужно лететь в африканскую Тмутаракань или куда там еще.
– Есть такое место. Называется «Пустынная Степь».
– Где ты завалил носорога?
– Точно.
– Организуешь охоту на гепарда. Все расходы оплачиваешь ты.
– Без проблем, Боб. – Пара пустяков, подумал Стоут, один звонок Дургесу. – Нужно лишь чуть-чуть времени, чтобы все устроить. Там может не оказаться своей кошки, тогда придется заказать.
– В Африке? Это ж сколько ждать!
– Да нет. Зверей берут в зоопарках, в цирках, у частных владельцев. За пару дней перебросят самолетом. Максимум за три.
– Только чтоб зверь был стоящий!
– Разумеется.
– С отличной шкурой.
– Гарантия.
Стоуту до смерти хотелось оказаться в «Поклоннике», выпить и выкурить сигару. Забить вонь страха и ощущение крысы во рту. Может, в баре будет Эстелла, проститутка-республиканка, и он ей расскажет о пережитом ужасе.
– Гепард – это что-то! Фантастика! – предвкушал Роберт Клэпли.
– Я тебе позвоню и все уточню.
– Класс! А что еще?
Стоут беспомощно дернул головой.
– Что тебе еще нужно?
– Что-нибудь для моих Барби. Этакое особенное.
– У меня как раз есть одна штучка. – Напряжение чуть отпустило.
Стоут достал из шкафа банку, откинул крышку и показал содержимое.
– Догадываюсь, что это, – недовольно протянул Клэпли. – Много я переправил всякого дерьма, но сам никогда наркотой не пользовался. Закон профессии.
– Это не герыч, Боб. Порошок из носорожьего рога.
– Ух ты! – Клэпли мизинцем потрогал мелкие крупинки. – Слыхал я про него.
– Барби одарят тебя любовью. Потом еще одарят, еще и еще, – подмигнул Стоут.
– Честно?
– Волшебная эрекция. Потом расскажешь в подробностях.
Мысленно Стоут похвалил себя, что вспомнил о порошке. Теперь они с Робертом снова почти друзья. Клэпли закрыл банку и взял подмышку, словно футбольный мяч. Воспарив от ощущения свободы, Стоут проводил гостя до дверей.
– А как пользоваться порошком? – спросил Клэпли. – Нюхать, курить или что?
– Посыпь в вино, – сказал Стоут. – Вино пьешь? Вот в него и добавь. – Так советовал китаец из Панама-Сити.
– А сколько сыпать?
Этого Палмер не знал, он забыл спросить мистера Йи о дозировке.
