возмутитель спокойствия и направился следом, по дороге откладывая подушку на место.
Оставшиеся в комнате переводили взгляд друг на друга и хлопали глазами.
— Они что… серьезно?! — поразилась Юля.
— Я читала, что так начинали дуэли, — заговорщицким тонос сообщила одна из поклонниц Солнцева. — Сначала “сударь, вы дурак” или бросить чем-то, и тогда обиженный не мог отказаться…
— Обалдеть… Девочки, идем, снимем на видео! — подскочила Катя в восторге.
Загремел ящик, звякнули кухонные приборы.
— К барьеру! — донесся резкий выкрик Солнцева.
Решка очнулась, вскочила и с гитарой наперевес понеслась вслед за парнями:
— Какие ножи, какие барьеры?! С ума сошли?! А ну перестаньте!
— Катя, сдурела? — рыкнул Артем, хватая свою девушку, намылившуюся с камерой следом, и вытолкнул в подъезд, хватая с вешалки куртки. — Все отложили телефоны и на выход!
Трижды Жорик и Нюрка присоединились к Решке. Она со своей гитарой в самой решительной позе стояла между повздорившими парнями. Эрик горел яростью, незнакомец — был холоден и даже чуть насмешлив.
— Решка, отойди, — сквозь зубы процедил Эрик, сжимая в руке кухонный нож.
— Не отойду! — мотала головой девушка. — Положите ножи!
Жорик и Нюрка застыли в проеме. Юля и Артем, как самые рассудительные, потихоньку выпроваживали восторженных девочек-филологов за дверь.
— Ты не понимаешь, Решка… Некоторые оскорбления можно смыть только кровью..!
— Кровью?! Ты в своем уме, Регенерация? Да плевать мне, что у тебя регенерация! Схватитесь за ножи — придется звать полицию, и никому из нас это не понравится, обещаю!
— Русалочка, спокойно, — вмешался парень с подоконника, по-прежнему будто смеясь, — мы умеем драться, и я гарантирую, что никакой крови не прольется. Это просто чтобы выпустить пар, вступление к разговору.
Решка взмахнула гитарой угрожающе. Вступать в разговор они собираются!
— Никаких паров! Вы оба сбрендили — никаких драк в нашем доме!
— Тогда пошли на улицу, — скомандовал Эрик противнику, затыкая нож за пояс, только не вышло — на спортивках такой вещи как пояс нет.
— Да какая разница! — вмешалась Нюрка. — А ну, положили ножи на место, они наши, между прочим! Жорик, звони в полицию, раз такое дело.
— У вас что, совсем драться нельзя? — с досадой воскликнул Эрик. — А если на кулаках?..
— Все одно — полиция! — пожал плечами Жорик. — И, кстати, моральная оценка твоя, покемон, сейчас вот резко упала.
— Что значит “у вас”?!
— Да плевать! Он за все заплатит! — замахнулся Эрик, а парень-с-подоконника, легко отодвинув Решку в сторону, приготовился отразить удар.
Тогда Жорик прыгнул чуть ли не на лезвия, вскинул обе руки ребрами ладоней кверху и… вырубил одного и второго. Парни повалились на пол, ножики — один для хлеба, другой для мяса — мирно звякнули о кафель на полу.
Даша и Аня сползли по стеночке.
— Что за… — пробормотала Нюрка, осторожно отфутболивая ножи подальше. — И что теперь?..
От гостей уже следа не осталось. Филологи — они редко герои. Жорик поскреб собственный затылок.
— Ничего другого не придумал, простите уж…
— Да нет, спасибо, — кивнула Берестова. — За такое награду присудить мало. Только они ведь очнутся и снова начнут…
— В полицию покемона жалко сдавать, — согласился Жорик. — Вот что, давайте-ка я заберу его к себе на эту ночь. Чтоб вдвоем не оставались. Может, по отдельности и остынут. А там пусть разбираются.
И он легко подхватил безжизненное тело Солнцева.
— Постой… — опираясь на гитару, поднялась Даша с пола, — только Солнцева?..
— Ну да, я же не могу двоих взять — они придут в себя и примутся за старое. Второй раз трюк может не прокатить.
— Тогда… лучше вот этого забери! — ткнула Даша пальцем в синий свитер шатена.
— Э-э, — заартачился Жорик, — Солнцева я знаю, свой шут — а этого первый раз вижу.
Коза, волк и капуста.
— И что же нам с ним делать?!
— А это вы решайте… Забрать Эрика — это все, чем могу помочь. Мне и так тут никто рад не был, ещё и на двести рублей обстригли, — покосился Жорик на Нюрку неприязненно. — Забирать?
— Забирай, — кивнула Аня виновато. — Ты это, не сердись…
— Да ладно, Ань, знаешь ведь — я отходчивый. Хризантемы не обижай, и все будет ок. Доброй ночи, девушки.
Георгий Георгиевич Георгиев удалился с Солнцевым на плече. Хлопнула входная дверь.
Берестова и Стрельцова поглядели на лежащего без сознания гостя, затем — друг на дружку.
— Мы с тобой во второй раз получаем подкидыша неизвестного происхождения… — пробормотала Аня, приседая на корточках поближе и разглядывая незнакомца. — Симпатичный.
— Ты только симпатичность оцениваешь, решая, оставить или нет? — возмутилась Решка.
— Просто пытаюсь шутить в стрессовой ситуации — реакция такая.
— Да… — протянула Даша, опускаясь на табурет. — Как думаешь, сколько он еще пролежит?
— Ну, вдруг и его друг с регенерацией какой-нибудь? Думаю, подкидыша номер два надо как-то обезвредить.
— Первый подкидыш был в сознании, когда ты его домой забрала… Да и Эрик казался лапочкой с самого начала, а этот… хмырь какой-то, видела?
— Ну, Эрик тебе тоже не понравился, — пожала Нюрка плечами. — Да и бросился он на подкидыша номер два первым… Понадеемся на лучшее. Я предлагаю замотать его скотчем и сложить пока в комнате Лизки. А завтра решим.
Решка поморщилась.
— Как-то негуманно совсем!
— А ты заснешь с ним под боком? — веско возразила Нюрка.
Так что делать было нечего. Решение было принято.
— Если решит подать на нас в суд, есть Жорик, который засвидетельствует, что у нас были причины его опасаться, правда? — спросила Даша, перематывая запястья жертвы широким скотчем.
— И лодыжки не забудь… Стой, моё платье! Ты его примотала!
— А вот нечего наряжаться… Держи… Осторожно… Для Васи вырядилась, а он и не заметил.
— Неправда. Он похвалил наряд, ты должна была слышать.
— А рот тоже заклеивать? Жалко как-то…
— А если проснется и начнет вопить? Вот будет пробуждение! Нет уж. Заклеивай. Все лучше проснуться с заклеенным ртом в теплой комнате на кровати, чем в подворотне с простуженными почками.
Из дверного замка на двери Лизы вытащили ключ и заперли дверь снаружи.
— Закройся на ночь, — скомандовала Нюрка, пряча ключ в карман платья. — Как думаешь, этого достаточно?
Даша пожала плечами.
— Жизнь покатилась под откос будто бы… А я все равно не волнуюсь, даже стыдно как-то.
— Ну да, наблюдать, радоваться и не переживать о пустяках, помню, — рассмеялась Нюрка. — Ты еще и главу под впечатлением сейчас накатаешь, чую я. Смотри, чтоб Сигизмундыч опять не сказал, что неоправданно эмоционально. Ладно, доброй ночи… Я быстро уберу, а потом таблетки и спать — на этих ночных совсем засыпать разучилась.
* * *
Решка проснулась среди ночи с непреодолимым желанием что-нибудь съесть. Или хотя
