поцеловать ее в ответ… но испугалась собственной смелости и сбежала. И потом стояла на улице, прижавшись к прохладной каменной стене, прижимая ладонь к груди, где в бешеном ритме стучало сердце.
Август выдался дождливым, хотя дожди всегда сменялись ярким солнцем. Погода менялась по несколько раз за день, а шляпа от солнца и зонтик от дождя были нормальной парой. В один из таких дней, когда проливной дождь уступил место яркому закатному солнцу, Том корпел над подсчетом собственных финансов. Он уже закончил считать магические монеты, большая часть которых лежала в Гринготсе, и перешел к магловским активам. Недавно он прошелся по ювелирам в Лондоне. Война диктовала свои правила: большинство мастеров закрыли свои магазинчики, кто-то делал украшения только из золота заказчика, но Тому все же удалось примерно прицениться. Выходило, что у него уже достаточно средств для покупки кольца.
Правила приличия не позволяли затягивать этап, когда юноша с девушкой просто встречаются. Том планировал до осени купить кольцо и наложить на него соответствующие чары. Хотелось, чтобы кольцо было шикарным — все же в магических семьях обручальные кольца передаются по наследству. Мысли о Натали, как всегда, вызвали у него улыбку. Именно в этот момент в его небольшой кабинет и вошла Мэри Реддл.
Маглы, в отличие от магов, испытывали некоторую нехватку ткани, поэтому считалось дурным тоном носить пышные юбки и Мэри ходила почти бесшумно — ее юбки не шуршали при ходьбе. Она присела на кресло для посетителей, с улыбкой глядя на внука.
— О чем задумался? — улыбнулась она.
— О разном, — уклончиво ответил Том.
— Зря спрашивала, — сделала обиженное лицо Мэри. — Я и так догадываюсь. Тщательный подбор цветов в букет, эта улыбка, к тому же, наш старый знакомый сказал мне, что юноша, очень похожий на моего сына, присматривает кольцо.
— В этом мире вообще что-нибудь можно сделать тайно? — вздохнул Том.
— Тебе просто не повезло зайти к чуть ли не единственному ювелиру, которого я знаю лично. Почему мне не сказал? Это ведь та девушка, Натали?
— Да, — кивнул Том, стараясь не выдать волнения.
Он не говорил бабушке и деду, что выбрал себе невесту и она ведьма. Но на его удивление бабушка положила на стол бархатную коробочку, чуть подтолкнув ее к Тому. Он открыл ее, уже догадываясь, что увидит: обручальное кольцо. В центре довольно крупный изумруд и два желтых топаза по бокам, а по ободку кольца — легкий цветочный узор.
— Начало прошлого века, когда Реддлы стали достаточно богаты. Примерно в то же время был построен этот дом, — рассказывала Мэри. — Обычно это кольцо мать отдает сыну, но мой сын уже явно не соберется вновь жениться, а тебе будет кстати. Семейное ведь лучше, чем сделанное на заказ?
— Спасибо, — пораженно произнес Том, все еще рассматривая кольцо. — А почему изумруд?
— Не знаю, — пожала плечами Мэри. — Вполне возможно, что из-за моды на алмазы. Твои предки любили делать все назло. Раз у всех алмазы, то у нас будет изумруд и топазы.
Том хмыкнул — вполне вписывается в поведение деда. И в поведение Тома тоже. Он закрыл коробочку, положив ее в нагрудный карман.
— Неужели прямо сейчас пойдешь? — всплеснула руками Мэри.
— Нет, — засмеялся Том. — Мне нужно наложить на кольцо несколько заклинаний. Предложение сделаю на выходных.
— Она милая девушка. Аристократка? Я, честно говоря, думала, что основная часть русских остановилась во Франции.
— К счастью, отец Натали не любит французов. Вы ведь не против, чтобы на следующей неделе я пригласил их всех к нам в гости?
— Это было бы очень кстати, — улыбнулась Мэри. — Ты говорил, что у себя, там, уже совершенолетний. Уже и жениться можешь?
Том захохотал, откинув голову назад.
— Только не говори, что мечтаешь поскорее увидеть правнуков.
— Я, конечно, могу кокетливо заметить, что еще слишком молода, — улыбнулась Мэри, — но не считаю нужным. Внуков-то я не нянчила. Все твое детство прошло мимо меня.
Тут Мэри виновато замолчала, опустила взгляд вниз, пряча от внука мигом погрустневшие глаза. Ей всегда становилось неудобно вспоминать, что ее единственный внук, так похожий на любимого сына, воспитывался в приюте. Они были так злы на сына, на эту Меропу, что даже не спрашивали о детях. Для Реддлов-старших было само собой разумеющимся, что ребенка их сын не бросил бы. А теперь приходится стыдиться, вспоминая далеко не самое радужное детство маленького Тома.
— Все в порядке. Прошлого не вернуть, — спокойно ответил Том. — Быть может, мы бы не сидели здесь, мило беседуя, если бы я воспитывался у вас. Вырос бы изнеженным, капризным, презирал бы вас и отца…
— Ты его и так презираешь, — укоризненно напомнила Мэри.
Том улыбнулся и покачал головой, не желая начинать спор по этому поводу.
— Я не жалею о приюте… о том, что все считали меня сумасшедшим, не жалею, что драться научился раньше, чем писать… но вот…
Том замолчал, но Мэри и так все поняла. Любой ребенок нуждается в матери. И тут дело в каком-то совершенно неконтролируемом чувстве. Желая пожаловаться на жизнь и поплакать, дети идут к маме. Тому было не к кому ходить. Быть может, не будь его отец так жесток к Меропе, она бы нашла в себе силы жить дальше, заботиться о сыне. Пусть впроголодь, но у мальчика была бы мать. Мэри еще раз грустно улыбнулась, нагнулась над столом, сжала ладонь внука на пару минут:
— Я надеюсь, что у тебя будет счастливая семья.
Когда бабушка вышла из кабинета, Том достал из кармана коробочку с кольцом, любуясь на тонкую работу неизвестного магла. Да, у него
