— Мы не дураки, — покачал головой Лаврентий, — и, боюсь, от мнения Эланиэля мало что зависело. Я убежден, что Магистр ордена и Эреборский князь договорились лично. Это дракон спутал нам все карты, — глава разведки пожал плечами, — такое бывает.
Лаврентий осторожно подвинул на ближайшем чайном столике поднос с двумя чашами. Грегор обернулся, еще раз вздохнул, сделал пару шагов к противоположной стене, вроде бы заинтересовавшись картиной, но потом все-же опустился на ближайшее кресло, и потянулся рукой к чаше. Лаврентий затаил дыхание. Минуты шли — а мятежный премьер все никак не хотел отведать чайку, который для него приготовили лучшие отравители, состоящие на секретной государевой службе.
— Нет, я так не могу, — Грегор отдернул руку, снова поднялся, и принялся расхаживать по комнате, — что-то очень не так, нутром чую. И никак не могу понять, что именно. Дело даже не во временной оккупации — я согласен с тем, что мы сможем удержать ситуацию под контролем, и в нужный момент вернуть себе значительную часть суверенитета. Что-то идет не так прямо сейчас. Сбежавший охранник. Сбежавший адъютант… в этом есть какая-то связь, какой-то замысел! Он мне кажется очень зловещим.
Пробегая мимо чайного столика, Грегор судорожно схватил чашу, и сделал большой глоток. Лаврентий улыбнулся с облегчением.
— Как будто нас водят за нос! И это даже не эльфы, и не эреборцы! Я не понимаю источник этого всего — и, признаюсь, очень боюсь, — мятежного премьера непосредственно перед гибелью посетило озарение; его интуиция подошла к самой грани того, чтобы дать полное понимание происходящего и, пораженный открывшейся перед ним картиной, он замер на секунду. А потом почувствовал, как что-то влажное катиться по его коже. Словно он внезапно попал под теплый душ. Боли поначалу не было — только бесконечное удивление. Боль пришла чуть позже. И она была такой интенсивной, такой нестерпимой, что он заорал, срывая в кровь связки.
Лаврентий улыбался, глядя на то, как действует яд. Редчайший состав, подобранный самыми талантливыми химиками. В нем не было ни грамма магии — очень важное условие для боевых ядов. Иначе сторожевые элементали могли бы его слишком легко обнаружить. И все же его действие было очень затейливым, сродни магии.
Этот яд растворял кожу. Спустя всего несколько секунд после приема внутрь, его хитрые молекулы достигали кровеносных сосудов в кожных покровах, и начинали свою работу, полностью демонтируя клеточную структуру. Кожа буквально разлагалась на воду и несколько видов белковых молекул, стекая с тела прозрачной жидкостью.
Орущая кровавая статуя, которая только что была мятежным премьером, с ужасом разглядывала обнаженные мышцы и сухожилия на своих руках. Каждое его движение сопровождалось нестерпимой болью, но он продолжал упрямо шагать по кабинету. Наконец, крики стали стихать. Премьер упал на колени. Лаврентий удовлетворенно улыбался. Он хотел сказать что-то пафосное про казнь для предателей через сдирание кожи, но не успел. Потому что в этот момент стихийное веретено воздуха, начиненное мощнейшей взрывчаткой, ворвалось в кабинет через открытое окно, и прервало страдания несчастного премьера. А заодно и жизнь вероломного разведчика.
— Пап, пап, пап! — Младший сын влетел в каминную стремительным весенним ручейком, и взволнованно зазвенел, дергая отца за рукав, — там, в шаре! Столицу взорвали! Все правительство! Говорят, сейчас трансляция прервется — их атакуют!
Они успели поужинать, и перешли в каминную, чтобы продолжить чинный и, как казалось старшему Блуму, отстраненный разговор о возможном перевороте в столице, за бокалами хорошего бренди.
— Что ты такое говоришь? — Кими нехотя, с кряхтением, поднялся с кресла.
— Пап, правда все! Скорее! — Сын продолжал дергать отца за рукав, напрочь забыв о правилах поведения в присутствии гостей.
Старший Блум посмотрел на Джосса, и с виноватым выражением лица пожал плечами.
— Пойду гляну, — сказал он, — недоразумение, скорее всего. Очередное шоу. Эти идиоты телевизионщики… как будто не знают, что народ на взводе!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Я с вами, если не возражаете, — Джосс с некоторым сожалением поднялся из удобного кресла.
— Конечно, друг мой, конечно, — ответил Кими, удаляясь к двери.
Как и следовало ожидать, хрустальный шар в гостиной дома Блумов был последней модели. Сверхчеткое изображение, объемный звук — последние навороты модифицированных элементалей, совсем недавно внедренные на государственном телевидении, были доступны. Наверняка такой шар имел и встроенную функцию запахов, но сейчас она, очевидно, была отключена. Иначе Джосс точно бы почувствовал запах пота и страха, исходящий от крайне взволнованной ведущей. Она вела эфир без грима. Волосы были не убраны, и кое-как, неряшливо торчали в разные стороны. Ее изображение то и дело прерывалась плохой картинкой с мест. Показывали немыслимое: огромные пробоины в древних стенах и пожар в Замке-на-Горе; разрушенный до состояния неузнаваемых руин генштаб; раздираемый по кирпичику стихийными зарядами воздуха Сенат…
— …государственное управление парализовано. Около десяти депутатов пропустили заседание по уважительным причинам, и находились в своих округах. С ними пытаются выйти на связь. Королевское правительство уничтожено в полном составе, — тараторила ведущая, читая с шара-суфлера, находящегося за кадром; в ее голосе отчетливо слышались истерические нотки, — здание Королевской эфирной компании штурмуют неизвестные в серых комбинезонах. Эфир может прерваться в любой момент. Повторяем экстренное сообщение для работников государственных органов и уцелевших войсковых командиров: вскрыть мобилизационные предписания. Двигаться в районы сосредоточения. Время выполнения пре…
В этот момент эфир прервался. Долгие минуты хрустальный шар оставался черным, потом в его недрах начало сгущаться какое-то изображение. Четыре сопряженных кольца, нанизанных на стержень: герб Ордена четырех стихий. Затем этот герб сменился новым символом: встающим на дыбы львом с двумя хвостами — гербом Эреборского княжества. Гербы некоторое время сменяли друг друга под торжественную, бравурную музыку. Потом шар посветлел, и в нем появилось изображение улыбающегося эльфа.
— Приветствую, жители Озерной Страны, — начал он; Джосс невольно отметил про себя эту недопустимую в официальном обращении оговорку — «страны», а не «королевства». К тому же «жители», а не «подданные», — мы рады сообщить об установлении совместного протектората над вашей страной. Королева Анна, вероломно нарушив обязанности монарха, покинула ваш край. А ее правительство, под руководством премьер-министра Грегора, устроило мятеж, угрожающий стабильности во всем регионе. Согласно постановлению Всемировой Ложи, принятому на экстренном тайном заседании вчера вечером, Озерная Страна нуждается во внешнем управлении. Протекторат над территорией переходит конгломерату Эреборского княжества и Ордена четырех стихий. Конглометрат обязуется обеспечить социальную стабильность, и дальнейшее поступательное экономическое развитие края, до того момента, как будет объявлено о наличии претендента на законный престол. Властью, данной мне от имени Всемировой ложи, призываю все государственные и военные формирования подчиниться приказу, сложить оружие и быть готовым к приему указаний оккупационной администрации…
Эльф продолжал что-то говорить в шаре, то и дело бросая грозные взгляды на зрителей, но старший Блум убрал звук.
— Ох-ох-онюшки, — проговорил он, — беда-то какая… Ма-а-ать!
Через минуту в гостиную вбежала взволнованная матушка Блум. Она нервно теребила в руках салфетку, которую зачем-то захватила с кухни.
— Бери детей, и в убежище, — командовал Кими, — немедленно. Не высовываться, пока я вас сам не найду, или пока припасы не кончатся. Ясно? Дело серьезное.
— Да что же… — Развела руками матушка, — а скотина? Кто кормить будет? А запасы не убранные?
— Мать! — Кими поглядел ей в глаза, и сдвинул брови, — у нас война, мать. И в гостях — королевский адъютант. Он, похоже, единственный из высшего руководства, кто в живых остался. К нам скоро явятся! Не спорь, в общем. С собой ничего не бери, в убежище достаточно припасов. Скотину отвязать и выпустить. Единое Начало даст, прокормится урожаем на полях… Если все до осени закончится.
