– Нет, конечно, я не занимаюсь ничем важным. Я прочно закрепилась в обыденном и мирском. Пожалуйста, спасите меня.
– На самом деле я хотел поинтересоваться, не могли бы вы сделать кое-что… королевское для меня.
– Королевское? Что вы имеете в виду?
– У нас неожиданный гость. Могли бы вы принять его в отсутствие халифа?
– Кто это?
– Он ученый, если можно так выразиться. Был первым наставником Халида, а также его матери на протяжении всей ее жизни. Он не видел Халида с детства. Я знаю, что этот человек очень много значил для матери нашего халифа, и мне бы весьма не хотелось отослать его, не приняв с почестями. – Джалал подмигнул.
Шарзад не смогла сдержать улыбки.
– Кроме того, полагаю, этот визит может удовлетворить некоторое… затянувшееся любопытство. – Джалал улыбнулся заговорщической улыбкой.
– Почему бы и нет, капитан аль-Хури, вы ведь рассказываете об этом так… интригующе.
Он рассмеялся.
– Так вы идете, Шарзад?
Она кивнула, ее карие глаза сверкали.
– Должен вас предупредить, он немного странный, – сказал Джалал, когда направился обратно вместе с Шарзад и ее крошечной свитой, следующей за ними.
– То есть?
– Он – пережиток прошлых дней, сильно приверженный античному искусству. Но, думаю, вам понравится, и я знаю, что он будет очень рад встретиться с вами.
– Как его зовут?
– Муса Сарагоса.
– Это уникальное имя, – сказала Шарзад.
– Он мавр.
– А-а, понятно. Что ж, постараюсь сделать все как нельзя лучше.
– Я знаю, что сделаете.
Они продолжили подниматься по многочисленным лестничным пролетам и прохладным мраморным коридорам. Джалал привел их в большой зал с куполообразным потолком, в пять раз превышавшим рост человека. Стены зала были выложены плиткой и покрыты кропотливо вырезанными барельефами, изображавшими сцены сражений давно забытых воинов, размахивающих своим оружием и побеждающих врагов.
В углу стоял очень высокий человек, облаченный в одеяние из красочной ткани. Его темно-синяя рида ниспадала до пола, а капюшон был надет на голову и закреплен обручем из кожи и золота. Толстые нарукавники манкалы покрывали оба его запястья, и красивая темная кожа мужчины напоминала Шарзад лучшие королевские финики.
Повернувшись к ней, он очень широко улыбнулся, его зубы, казалось, светились белым сиянием, как жемчуг на фоне темного дерева.
Джалал и Деспина остались у двери, а раджпут стоял неподалеку внутри, держа меч наготове.
Шарзад, ответив на улыбку своего гостя, подошла к нему.
«Что мне сказать?»
– Добро пожаловать! – начала она. – Я – Шарзад.
Он, вытянув руки вперед, скользнул к ней в цветном вихре.
– А я Муса. Какая честь встретиться с вами. – У него был глубокий голос, подобный смешению меда и дыма.
Шарзад взяла его руки. Стоя возле него, она осознала, что он на самом деле был гораздо старше, чем выглядел. Его брови подернула седина, а тонкие линии, словно выгравированные на лице, свидетельствовали о склонности к глубоким размышлениям и пристрастию к развлечениям. Когда он взял ее за руки, Шарзад увидела, как что-то отразилось в его глазах глубокого карего цвета, но эта вспышка исчезла в мгновение ока.
– Большое вам спасибо, Муса-эфенди. Мне очень жаль, что мой… что халиф сейчас не может поприветствовать вас.
Он покачал головой.
– Это моя вина, ведь я прибыл без предупреждения. Надеялся увидеть его, когда проезжал мимо, но, увы, оказывается, должен приберечь нашу встречу для другого раза.
– Пожалуйста, присаживайтесь. – Шарзад махнула рукой в сторону подушек, окружающих низкий столик справа от нее, и собеседники заняли свои места друг напротив друга. – Не желаете что-нибудь перекусить?
– Нет-нет. Я не могу остаться. Опять же, предполагал, что это будет обычный короткий визит. Я не хочу никому доставлять беспокойства.
– Это в любом случае не беспокойство. Я не позволю такому уважаемому гостю покинуть дворец голодным, – улыбнулась Шарзад.
Он рассмеялся. Звук, казалось, запрыгал от стены к стене.
– А откуда вы знаете, что я уважаем? Вам не сказали правду? – Его рот дернулся в улыбке.
– И в чем же правда, Мусa-эфенди?
– В том, что в последний раз, когда я был в этом дворце, меня выбросили за шкирку лишь с одеждой, которая была на мне.
Шарзад сдержала эмоции, не дав им отразиться на своем лице. Она сделала глубокий вдох и скрестила руки на коленях.
– Ладно, значит, мы вам должны по крайней мере обед, господин.
Смех, еще более смелый, чем раньше, снова слетел с уст мужчины.
– Спасибо звездам за вас, мое прекрасное дитя. Какой же свет вы, должно быть, приносите моему бедному Халиду.
«“Свет”, возможно, не самое подходящее слово».
Она ответила ему легкой улыбкой.
– Как я и опасался, это не гармоничный брак, – мягко произнес Муса. – Есть ли какая-то надежда на обратное?
– По правде говоря, еще слишком рано говорить об этом. Мы женаты всего несколько дней. А быть женой халифа довольно трудно.
– Я слышал об этом. – В его голосе звучали знание и грусть. – И вы хотите гармоничного брака с ним?
Шарзад поерзала на своей подушке. По какой-то причине врать этому странно одетому человеку со звучным смехом и пытливыми глазами казалось… неправильно.
– Я жажду брака, основанного на любви и взаимном уважении, Муса-эфенди. Возможно ли это с халифом, еще предстоит выяснить.
– Ах, как откровенно! Халид ценит такую честность превыше всего. Он страстно желает ее. Даже будучи маленьким ребенком, он искал истину с таким пылом, который я редко встречал в других людях. Вы знали это о нем?
– Я знаю очень мало о его прошлом.
Он кивнул.
– Расскажите мне, не обращая внимания на слухи, каким человеком стал сын Лейлы?
Шарзад молча изучала доброе лицо незнакомца, сидящего напротив.
«Если я отвечу на его вопросы, ответит ли он на мои?»
– Тихим. Умным.
– Это я мог бы узнать и на улицах Рея. Я хочу понять, что известно вам. Те вещи, которые выяснила умная молодая девушка, даже за столь короткое время.
Шарзад на мгновение прикусила нижнюю губу.
– Безрадостный. Расчетливый. Горький… – прошептала она и подумала о его разбитых кулаках и карающей ярости. – Разгневанный.
– Так было не всегда, – вздохнул Муса. – Он был таким добрым мальчиком.
– Мне говорили. Но в это сложно поверить.
– Вполне понятно. – Мужчина сделал паузу. – Вы позволите мне поделиться с вами одной историей, моя милая Шарзад? Про ночь, когда меня выбросили отсюда за шкирку?
– Конечно, Муса-эфенди.
– Это печальная история.
– Я подозреваю, любая история, которая заканчивается таким образом, была бы печальной.
