принципе, кое-что собрал. Интересно будет посравнивать с нынешними. Какие-то железные штуки были, но сильно ржавые, я их оставил. Предположительно это петли. И один большой камень, предположительно с куском какой-то надписи. Я ее зарисовал.
— Надпись — такая же как здесь?
— Черт его знает, — Феликс зевнул. — Она совсем по-другому нанесена. Но может и такая же. В смысле — на том же языке.
— Ну да… — в общем, выводы какие?
— А какие тут могут быть выводы? Стояла сторожевая башня. Обзор с нее был неплохой — вся вот эта долина как на ладони, если себе представить, что леса нет или он пореже — то Тракт виден будет довольно далеко. Потом ее покинули, и она разрушилась от времени.
— Когда? И почему так сильно — один фундамент остался. Ни камней, ничего.
— Частично потому, что камень был не самый качественный, увы. Частично — свалилась она, скорее всего, вправо — если смотреть от тракта. Там низина, в которую с холма достаточно крутой скат. Камни сползли по этому скату и остались там, потихоньку погружаясь в грунт. Я сходил — они там есть, в количестве. Некоторые — немаленькие.
— Ага, так понятнее.
— Все равно, — встрял Калей. — Не сильно понятно. Башню ровненько срезало с фундамента и выкинуло в ближайшее болото. Наверху только крошка каменная. Я — не понял.
— Да, в общем-то, ничего непонятного, — сообщил Феликс. — Башня — это фундамент и стены. Разрушиться могут стены — они и разрушились. Некоторые быстро — путем обрушения. Некоторые небыстро — путем эрозии под действием воды и ветра. А фундамент остался на месте — его ничего не рушило.
— А если ее разрушили по какой-то причине свои? А камни покидали с холма вниз?
— Ты сам подумай, что говоришь, — хмыкнул археолог.
Какое-то время еще полежали на траве, потом внутреннее убеждение потихоньку взяло верх.
— Всего-то и делов, — деловито объяснял задачу Феликс. — Надо приподнять крышку — чтобы паз полностью вышел, и сдвинуть ее. А потом — просто столкнем в сторону.
— Это не опасно?
— Опасность может иметь двоякий характер, — завел Феликс самым противным своим голосом. — Не скрывается ли в крышке гроба какой-то механизм против нечестивых взломщиков. То есть опасность, скорее всего, механическая. Второй вариант — не заражены ли кости каким-то смертельным заболеванием — ну, проклятье Тутанхамона и прочее в том духе. Это — опасность биологическая.
— Что за проклятье Тутанхамона? — полюбопытствовал Калей.
— Это потом, — оборвал словоизлияния археолога Савон. — Сначала откроем, но осторожно. Среди опасностей мне более вероятной кажется физическая опасность падения крышки нам на ноги. Это будет очень неприятно.
Пригодилась киркомотыга — ее острый конец очень ловко подцепил край крышки. В приоткрывшуюся усилиями Савона, Раина и Феликса щель Калей быстро засунул крепкий сук. Еще раз поднажали, и крышка, наконец, подалась и немного сдвинулась вбок. Приоткрылся черный треугольник.
— Так, стоп, — скомандовал Феликс. — Отдыхаем.
Сам он при этом наклонился к открывшейся щели и повел носом.
— Чем пахнет? — полюбопытствовал Калей.
— Гнилью… — ответил Феликс. — Так и положено. Пахло бы розами — я бы предпочел удрать. Продолжаем.
Продолжать пришлось недолго — крышка пошла влево неожиданно легко, потом ее подхватили, поставили на бок и опрокинули. Она упала на торчащий из земли обломок стены и с грохотом раскололась пополам.
— Томб Райдер, — сказал Калей. — Расхитители гробниц. Тьфу, блин, никогда этого фильма не любил.
— А я вовсе не смотрел, — сообщил ему Феликс, вглядываясь в открывшуюся картину.
Та была впечатляющей. Гроб был просторен, и напихано в него было много всего. В центре лежал скелет, облаченный в когда-то белый, а теперь почти полностью истлевший и превратившийся в черные пятна саван. Судя по размерам, принадлежал он мальчику. Либо в те времена люди были сильно помельче нынешних.
Слева от скелета лежала груда оружия — несколько мечей с черно-рыжими, проржавевшими насквозь клинками, копьеистрелы, от которых сохранились только ржавые наконечники. Совсем к стенке была притиснута большая двусторонняя секира, тоже насквозь ржавая. В ногах лежала переплетенная груда чего-то совершенно сгнившего. С правой стороны стояло пять пузатых глиняных горшков, относительно целых.
— Ну что, вот вам захоронение какого-то местного феодала, — громко объявил Феликс. — Прошу любить и жаловать.
— Мелкий он какой-то, феодал-то, — скептически сказал Калей.
— А может это знатныйхоббит!
— Это уж ни в какие ворота не лезет, — возразил емуСавон. — Хоббиты по всем описаниям — миролюбивый народ. А тут куча оружия.
— Тем не менее, с ходу отметать какие-то версии не стоит, — наставительно заявил Феликс. — Это ненаучно. Может в те времена хоббиты были более воинственны.
Он перегнулся через край гроба, наклонился к скелету и палочкой аккуратно откинул капюшон савана. Обнажился ухмыляющийся — у него отвалилась нижняя челюсть — череп. На шее было видно золотое ожерелье.
— Главная цель расхитителей гробниц — хотя лично мне больше нравится профессия взломщика, прославленная БильбоБэггинсом— золото и драгоценности.
— Ничего себе, — охнул Калей.
— Что сейчас делаем? — деловито спросил Савон.
— Давайте потихоньку вытаскивать это все. Сначала горшки, в них должно быть самое интересное. Потом я разберу кости, потом посмотрим на оружие. Эту фигню в ногах трогать не будем. Похоже, ему конскую упряжь в могилу засунули.
— Хорошо, что не целого коня, — хмыкнул Калей.
Горшки оказались довольно тяжелыми. Передавали их по цепочке — Феликс оборачивал их мешком и вынимал их из могилы, причем каждый предварительно качал, чтобы оторвать от пола. Оторвав и подняв — передавал Калею. Тот — Савону, последним принимал их Раин, осторожно ставил на траву, разворачивал мешок и передавал его обратно.
Освободив могилу от горшков Феликс наклонился над скелетом, и, вооружившись парой палочек, быстро откинул саван и разбросал кости. Из получившейся груды он осторожно извлек уже виденное ими ожерелье, два больших браслета, цепочку с вделанным в нее красным камешком и напоследок — два маленьких сосуда, похожие на крохотные бутылочки, плотно запечатанные.
— Негусто, — резюмировал он, передавая украшения Калею. — В скифских курганах такое на некоторых слуг надевали.
Поворошил оружие — ржавые клинки рассыпались в прах от прикосновения.
— Тут ничего. Никаких мечей восьмого уровня.
Он вылез из гроба и потянулся.
— Все, хватит. Давайте прикроем это все…
— Зачем? — удивился Калей.
— Я не знаю деталей кодекса взломщиков, но насколько я понимаю, честный вор всегда закрывает за собою дверь. Оставлять останки этого юноши на всеобщее обозрение не стоит. Вдруг в этом мире есть справедливость и высшее возмездие? А также привидения и прочая нечисть. Нужно проявлять уважение.
— Заколебал болтать, — сказал Савон. — Надо, так надо. Мне тоже не по себе оставлять это все за собой.
Кое-как они установили на место обломки
