За изготовлением следующей ловушки мы провели пару часов. На этот раз я срезал прутья куда толще. Некоторые пришлось гнуть с усилием, но работа того стоила. Из принесенного Заром куска старой шкуры я сделал прочные ремни с сантиметр шириной, прочно фиксируя все стыки. Сейчас моя ловушка не изгибалась, такая, пожалуй, выдержит даже метровую рыбину, если та попадется. Удлинив ремень, чтобы ловушку можно было поставить глубже, зашел в воду по пояс. Зар испугался, увидев, что я по пояс в воде. С криками «Айя» он ринулся в воду, но, зайдя по колено, остановился, жалобно причитая.
— Спокуха, Зар, сейчас выйду, — поправив «калитку», проверил натяжение ремня и вышел к берегу. С грехом пополам Зар объяснил, что в воде находиться опасно, там подстерегает смерть. Мне стало интересно, что может быть опасного в пресноводной реке? Крокодилы, вроде, не водятся, акулы тоже. Солнце начинало клониться к закату, слепя глаза своим отражением в воде. Вначале мне показалось, что меня обмануло зрение, когда увидел огромную тень в воде. Зар вскочил с места, указывая пальцем в воду:
— Кха, кха!
Если бы сам не увидел своими глазами, не поверил бы: в прозрачной речной воде скользила длинная узкая рыба длиной в два если не больше метра. Поравнявшись с нами, речная хищница ринулась и сомкнула челюсти на рыбе размером с локоть. На секунду из воды высунулась хищная морда. Щука! Но щук таких размеров не бывает, я никогда не слышал, что эти хищники могут быть двухметровыми. Ударив хвостом, хищница устремилась в сторону противоположного берега, где над рекой нависал обрывистый бережок.
Зар успокоился, теперь он смотрел на меня, словно говорил: «я же тебя предупреждал». Да, попадись такой рыбе человек в воде, ногу, может, не отхватит, но рану нанесет серьезную. А если человек не умеет плавать, упав в воду, он, скорее всего, обречен, если хищница потащит его на глубину. В том, что виденная мною щука без труда утащит человека, сомневаться не приходилось. Дал себе зарок к рекам относиться более осторожно, раз даже в такой неширокой — метров сорок — реке водятся хищные монстры. Вода в ней прозрачная, Элты пили прямо из реки. Я для питья использовал воду из маленького родника, находившегося в ста метрах от моей хижины, рядом с небольшой грядой, расположенной напротив деревни, и там находился дозорный пост Элтов.
Первоначально я даже не поверил своим глазам, увидев организованный дозорный пост. Не поленившись, сходил на пост, поднялся на гряду: все четыре стороны просматривались неплохо. С юга и севера зеленели леса, а с востока на запад текла, петляя, река. Элты, несомненно, достойное племя: за десять дней жизни среди них я не видел склоки между женщинами или стычки между мужчинами.
Ловушку я вытащил, осторожно вытягивая за ремень: желание заходить в воду пропало от слова совсем. За прошедшие десять дней я трижды купался в реке, встав очень рано, стуча зубами от холода. Следующая водная процедура пройдет на суше, помощник у меня есть, чтобы таскать воду. Элты тоже, кстати, купались, но делали это на отмели, где воды всего по щиколотку. Купаться на отмели, где находилась «общественная уборная», желания у меня не возникло.
В ловушку попались целых шесть рыб: крупный сазан, два окуня поменьше размером, и три рыбины с ладонь, названия которых я не знал. Такие рыбы мне не встречались ни в прошлой жизни, ни во время, что я провел на этой планете. Мясо рыбы, если его правильно приготовить на шампуре, Нате будет легче усвоить, чем мясо животных. Послав Зара притащить хворост, подвесил рыбу, что нес на кукане на кол с черепом дикой кошки. Приготовлю и угощу свою женщину, похоже, в этом мире она единственный близкий мне человек.
Глава 14. Дитрих I
Отец Дитриха, Генрих II, умер во сне три месяца назад в ночь перед тем, как Дитриху исполнилось восемнадцать лет. Устроив почившему главе фюрлянда пышные похороны, Дитрих сконцентрировался на внутренних делах. В последнее время Генрих II практически отошел от дел, и придворная челядь выполняла свою работу спустя рукава. Дитрих характером пошел в прапрадеда, ночами ему снилось мировое господство, и что вся планета станет владением арийцев.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Первым делом, Дитрих распорядился призвать на военную службу все дееспособное мужское население. Для этого во все концы фюрлянда отправили вербовщиков, чтобы отбирать молодых парней для военной службы. Потом Дитрих вызвал к себе всех кузнецов, металлургов и членов Королевского Совета Фюрлянда.
Войдя в тронный зал, он кивком головы приветствовал собравшихся, разрешив им сесть.
— Я собрал вас для одной важной цели, — волнение мешало ему говорить, но молодой монарх не собирался сдаваться. — Мы все забыли заветы нашего великого предка — Адольфа Эрста. Прошло сто пятьдесят четыре года с момента, как наш предок попал в этот мир. За этот период мы даже не освоили территорию равную нашей далекой прародине Германии, ограничившись несколькими городами и парой десятков поселений. Вы все читали «Тысячелетний план четвертого рейха», в нем поэтапно изложены моменты, что помогут нам установить мировое господство. Но что сделали мы? Довольствуясь малым, мы превратились в бюргеров, для которых набить желудок стало важнее великой цели нашего предка. Мой отец и дед отклонились от намеченной цели, вместо великой борьбы выбрав тихую жизнь.
Дитрих замолчал, окидывая взглядом собравшихся: на лицах, сидящих за столом, играли самые разные эмоции. Фриц, являвшийся генералом вооруженных сил фюрлянда, сиял, как начищенная рейхсмарка. Рейхсмарка была в ходу с самого момента, как Адольф Эрст попал в этот мир. И хотя натуральный обмен частично вытеснил деньги из оборота, рейхсмарка оставалась важным элементом государственности. Гросс, глава правительства и правая рука отца Дитриха, наоборот, хмурился. Дитрих недолюбливал этого выскочку, чьим предком был простой матрос с субмарины. Пожалуй, с Гросса нужно и начинать чистку рядов.
— Гросс, я вижу, ты недоволен моими словами. Что из заветов нашего великого предка тебе не нравится? Я готов выслушать тебя.
— Дитрих, — начал Гросс речь, но молодой монарх его перебил:
— Здесь нет Дитриха, перед вами король Дитрих I, обращайся как положено, Гросс.
— Ваше Величество, — напыщенно, ничуть не смутившись, начал Гросс, — времена меняются, ваш отец и дед были очень умными людьми и понимали, что для завоевания господства нам не хватает человеческих ресурсов, мы еще многие вопросы не решили по внутреннему устройству. Предлагаю продолжить их курс развития фюрлянда, прежде чем думать о мировом господстве.
— Кто еще думает так же, выразите свое согласие, — Дитрих напряженно ждал. Из десяти членов Королевского Совета Гросса поддержали Хельмут, отвечавший за развитие сельского хозяйства и Берт — главный Казначей фюрлянда.
— Стража, — повысил голос Дитрих. В тронный зал вбежали пятеро воинов в серой холщовой одежде. Старший хвастал самодельными лычками ефрейтора, остальные четверо в форме рядовых солдат.
— Карл, арестуйте и проводите в темницу Гросса, Хельмута и Берта за государственную измену. Обеспечьте полную изоляцию, чтобы с ними никто не контактировал. Любого, кто кроме меня попробует пройти к арестованным, убить без предупреждения.
Солдаты направились к указанным лицам: в зале послышался шум взволнованных голосов. Гросс, вскочив с места, обратился к Дитриху:
— Дитрих, Ваше Величество, вы делаете ошибку. Не повторяйте ошибок нашего предка, из-за которого мы потеряли свою Родину в прошлом.
Этого Дитрих стерпеть не мог: на его глазах в присутствии Королевского Совета и приглашенных лиц наносилось оскорбление великому Адольфу Эрсту. Выхватив саблю, он в три прыжка оказался рядом с Гроссом, нанося рубящий удар по шее. Гросс даже не успел вскинуть руки или уклониться, клинок разрубил ему кадык и застрял. Дитрих рванул саблю, и тело Гросса повалилось на пол, фонтанируя кровью.
— Еще есть желающие оскорбить великого Адольфа Эрста? — на молодого монарха с окровавленной саблей в руках боялись поднять глаза. В полном молчании ефрейтор Карл и его люди вывели из Тронного зала арестованных.
