– Нет, я… простите… я не это имел в виду, – сбивчиво оправдывался мужчина.
– У вас – что, девушки не пользуются специальными красками для лица? – с ужасом в голосе спросила одна из девушек.
– Красками для лица! – просияла Мия, словно что-то вспомнив. – В школе нам рассказывали про такие вещи. Но такими составами у нас пользуются только богатые пожилые женщины, чтобы скрыть возраст, но мне всегда это казалось нелепым. Юным девушкам неприлично привлекать к себе излишнее внимание. А замужним вообще ни к чему, они же уже замужем. К тому же, у нас эти краски стоят дорого и обычным женщинам не по карману.
– То есть вы хотите сказать, что в хищном обществе девушки не красятся? – вмешалась еще одна женщина.
– Нет, а почему вас это шокирует? – ответила Мия.
– У нас красятся почти все, даже некоторые мужчины, – ответила девушка.
– Мужчины?! – изумленно переспросила Мия.
Мия с недоверием уставилась на присутствующих. И не знала чему больше удивляться, тому, что услышала, или тому, насколько удивились собравшиеся. Взяв себя в руки, девушка спросила.
– А можно обойтись без этого?
– Нет! – хором ответили присутствующие.
– Я сделаю максимально натуральный макияж, еле заметно подчеркнув выгодные особенности вашего лица; глаза, губы, здоровый румянец на щеках, – добавил мужчина.
После этих слов все снова засуетились. Но девушка заметила, что окружающие поглядывали на нее, как на диковинную зверюшку.
Через двадцать минут, накрашенная и аккуратно причесанная, Мия была готова к съемке. Девушку проводили в большой зал и усадили за стол, стоящий на небольшом возвышении. Увидев сидящего рядом Вилара, Мия немного успокоилась и начала осматриваться. Зал был достаточно большой. Почти всю его площадь занимали кресла. Вдоль противоположной от входа стены шла небольшая возвышенность, на которой размещался длинный стол. На столе стояли маленькие приспособления, напоминавшие микрофоны в переговорном боксе лаборатории. Зал был плотно набит людьми, не осталось ни одного свободного места. Мие стало не по себе, от волнения закружилась голова, стало душно, в ушах зазвенело.
– Ты прекрасно выглядишь, – тихо шепнул Вилар.
Мия повернулась к Хранителю и сдавленно улыбнулась.
– Не волнуйся, уверен, ты все сделаешь правильно, – успокаивал Вилар.
– Добрый день! – послышался голос Мирола.
Глава Мирового Совета подошел и сел справа от девушки. Мия улыбнулась и кивнула.
– Как ощущения? – участливо поинтересовался мужчина.
– Не очень, – честно призналась Мия.
– Не переживайте. Вы первая представительница слабого пола хищной расы, которую видит мир. Они сами не знают, чего от вас ждать. Можете говорить и делать все, что вам вздумается. Хоть на столе станцуйте, вам все простят, – засмеялся Мирол.
Прошло несколько минут. К сидящим за столом присоединились еще несколько мужчин. Некоторых из них Мия знала – это были руководители отдела КВК и новый заместитель Вилара. Но были среди них и незнакомцы.
В помещении раздался звуковой сигнал. Шум голосов стих, в зале наступила абсолютная тишина. Мирол встал и с располагающей улыбкой поприветствовал присутствующих и весь мир. Заседание началось. Люди из зала начали задавать вопросы. Мия сидела тихо, стараясь привлекать, как можно меньше внимания. Суть разговора была ей понятна, присутствующие обсуждали текущие проблемы в Ормане, задавали вопросы по общему состоянию здоровья первого состава Хранителей. Спрашивали о мерах реабилитации и восстановления переболевших. Интересовались мерами профилактики повторных заражений. Когда речь заходила о медицинских тонкостях, Вилар любезно перехватывал инициативу, стараясь прикрыть Мию, за что она была бесконечно ему благодарна. Девушка старательно скрывала бившую ее дрожь. Ее бросало то в жар, то в холод и единственным желанием было провалиться сквозь землю. Она не понимала, по какому дурацкому стечению обстоятельств, ее угораздило сидеть среди всех этих умнейших мужчин, а самое главное, как отсюда уйти, не опозорившись. Одна из женщин в зале подняла руку. Мирол кивнул. Журналистка встала и спросила:
– Мия, это правда, что ваша мать умерла от этой же болезни?
Девушка похолодела. Такого поворота событий она не ожидала. До этого момента речь шла о глобальных проблемах и не затрагивала личную жизнь присутствующих.
– Как это относится к делу, позвольте узнать? – жестко поинтересовался Вилар.
– Простите. Возможно, я не достаточно тактично сформулировала вопрос, но это относится к тому, что данный вирус пришел к нам из хищных земель. А значит, может оттуда же и вернуться, – настойчиво проговорила женщина.
Вилар хотел что-то сказать, но Мия поняла, если он сейчас продолжит ее защищать, весь мир заподозрит неладное, а Мие не хотелось доставлять близкому человеку подобные неудобства. Девушка опередила Верховного Хранителя и ответила:
– Да, пятнадцать лет назад от этой болезни умерла моя мать. Дело в том, что она была очень любящей женщиной. Любящей жизнь, людей, своего мужа и ребенка. Мой отец в составе элитного отряда Держателя сражался с вражескими войсками на границе родного Себара. Мать со своей сестрой следовала за ним. Не желая оставаться безучастной к боли родных людей, женщины организовали полевой госпиталь, в котором лечили раненых. Но вскоре они встретили нового врага, ему дали название Сухой мор. От этого врага в итоге полегло огромное количество людей с нашей стороны и стороны противника. По приказу Держателя вокруг очага эпидемии было выставлено оцепление. Моя мама и ее сестра до последнего боролись с болезнью. Тогда болезнь удалось победить, лишь полностью истребив ее носителей, – грустно закончила Мия.
На секунду воцарилась тишина. Резкий переход от обсуждения глобальных проблем к личной трагедии, обескуражил людей. Откровенность Мии тронула присутствующих. Тишину нарушил еще один журналист.
– Говорят, в вашем родном городе не так давно была повторная эпидемия? – обратился он к Мие.
– Да. Как и пятнадцать лет назад эпидемия пришла с гор и распространилась от Предгорья до Предлесья, – ответила Мия.
– И что на этот раз предприняли власти? – спросил мужчина.
– То же самое. Оцепили территорию.
– С целью дождаться полного вымирания заразившихся, как я понимаю? – отозвался журналист.
– Да, – кратко ответила Мия.
В зале поднялся шум. Видно было, что люди негодуют. До Мии доносились нелестные характеристики, из которых слова «варварство» и «первобытная жестокость» были не самыми грубыми. Неожиданно Мия почувствовала желание оправдать Держателя. То, что эти люди осуждают внутреннюю политику ее родного государства, задело девушку. Шум в зале продолжал нарастать. Видно было, что заседание начинает выходить за рамки обсуждения эпидемии в Ормане. Закрытое для остального мира хищное общество, всегда было лакомым куском для мировой прессы. Информация, полученная от Мии, была для них неожиданным подарком. Внезапно Мия прочувствовала всю ответственность ее заявлений. Ситуацию было необходимо исправить. В ней закипел, доселе глубоко спавший, патриотизм. Девушка встала.
– Как вас зовут? – обратилась Мия к мужчине, задавшему последний вопрос.
Тон ее был настолько жестким, словно не она, а Вилар разговаривала сейчас с залом. От неожиданности все стихли.
– Кварт, – растеряно ответил мужчина.
– У вас есть дети, Кварт? – все тем же тоном спросила девушка.
– Да, двое, – в абсолютной тишине ответил журналист.
– Прекрасно, тогда вы меня поймете. Представьте, что у вас пятеро детей. Один из них заболевает смертельным вирусом. Первая реакция любого любящего родителя – найти лекарство. Но! Вирус убивает за пять дней! С наскока лекарство найти не удается, но вы не оставляете попыток. Кроме того, не будем забывать, что вирус невероятно заразен. Поэтому одним из первых ваших действий будет изоляция зараженного ребенка. А теперь, скажите мне, Кварт, после изоляции больного ребенка от здоровых, вы стали бы меньше его любить?
Мужчина завороженно слушал девушку и молчал.
– Думаю, нет! – ответила Мия за Кварта. – А когда через пять дней, исчерпав все ресурсы, вы не нашли лекарство и потеряли свое дитя, будете ли оплакивать его? Какие уроки вынесете из этой трагедии? А теперь представьте, что спустя годы, эта беда посетит вас снова. Следующий ребенок заболеет этой заразой. Каковы будут ваши действия, Кварт?
