— Спасибо, что пришли, — тихо проговорила я, обходя стол. — Можете сесть.
Я замерла за креслом, которое не так давно занимал Эмори, а до этого мой отец. Положив ладони на высокую спинку, обитую бархатной золотистой тканью, я оглядела всех присутствующих. Серебристые глаза Арвен одарили меня сочувствующим взглядом, на бледных лицах фейри из городского совета застыла маска скорби, а казначей что-то быстро записывал в свою крошечную книжечку.
— Мы сочувствуем вашей потере, Ваше величество, — член совета с юным лицом и золистыми волосами, прикрывающими его заостренные уши, сцепил перед собой руки.
Я втянула воздух, через сжатые зубы, чувствуя, как истерика вновь готова меня накрыть с головой. Повернувшись к Варису, я спросила:
— Служанка была найдена?
— Да, — генерал поднял на меня тяжелый взгляд. — Она клянется, что ничего не подмешивала к вам в чай, и что никого постороннего на кухне она не видела. Если ты захочешь допросить ее сама, она со всеми задержанными крылатыми воинами находится в тюрьме.
Все еще не решаясь занять положенного мне места, я перевела взгляд на Арвен:
— К похоронам Эмори все готово?
— Да, Ваше Величество, — девушка кивнула. — Многие больные уже в состоянии передвигаться самостоятельно и почти всех удалось переместить из храма в дома и школу. Тело… вашего брата отпевают жрицы в храме. Я велела никого к нему не допускать, кроме вас, разумеется. Утром на рассвете мы предадим его тело огню.
Слезы комом встали в горле, но я смогла перебороть себя и кивнула.
— К коронации все тоже готово, — осторожно продолжила Арвен. — Я велела достать корону, приготовить скамьи и ковры, к завтрашнему дню все больные будут переведены из храма, и мы можем провести церемонию, когда вы захотите.
— Коронация — это хорошо, Ваше Величество, — подал голос казначей, отрывая взгляд от своих записей. — Но запасы, даже с учетом той помощи, что оказал нам правитель Двора весны стремительно подходят к концу. Многие выздоравливают и рационы питания у них увеличиваются. Но даже если завтра многие вернуться в деревни и поля, мы не сможем в столь короткий срок восполнить запасы.
— Сколько у нас есть еще времени, прежде чем ситуация станет необратимой?
Ефрад не сможет долго жить на помощи Двора весны. Двор сам не так давно вернулся в спокойную колею и мало кто из придворных мог похвастаться ломящимися от яств столами.
— Боюсь, что счет может идти на дни, — печально закончил казначей.
— Я узнаю, сможет ли Двор весны оказать нам поддержку вновь.
— На границе разбили лагерь воины под присмотром Ласэна и Ролена. Я бы мог отправиться на границу к ним, но не хочу больше доверять твою безопасность кому-то, — Варис перебирал пальцами по темной деревянной столешнице.
— Я считаю, что лучше тебя никто не справится со стратегическим расчётом и подготовкой воинов, Варис. О моей безопасности позаботиться Тамлин. А тебе я доверяю жизни двух армий.
Дальнейшие обсуждения проблем было решено перенести на другой день. Я первой вышла из зала, надеясь поскорее скрыться от вопросительных взглядов. Место во главе стола у меня так и не хватило смелости занять.
Ночь была тяжелой. Едва ли мне удалось заснуть больше, чем на пятнадцать минут. Стоило мне сомкнуть глаза, как сознание выкидывало кровавые воспоминания из кабинета. В какой-то момент организм не выдержал нервного напряжения, и я едва успела забежать в ванну, когда меня вывернуло. Желудок был пуст и все, что ему осталось лишь болезненно сжиматься в спазмах.
Тамлин, зашедший вслед за мной, не стал говорить ничего, лишь придерживал взмокшие от пота волосы, пока я не успокоилась. Когда волна тошноты отступила, я отодвинулась от туалета и уперлась руками в холодный каменный пол ванной комнаты. Тамлин осторожно притянул меня к себе за плечи, а сам облокотился спиной на дверь. Я положила голову на его гладкую обнаженную грудь и всхлипнула.
— Могу я попросить тебя не участвовать в предстоящем бое? — мой шепот утонул в темноте ванной.
— Не можешь, — так же тихо ответил Тамлин, поглаживая меня по голове.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Я знала, каким будет его ответ. Будь у меня больше сил, я бы обязательно попыталась его переубедить, используя и честные, и нечестные способы. Но сил у меня не было даже, чтобы разрыдаться от накатившего отчаяния.
Как только я начинала думать о предстоящей войне, любые преследуемые цели меркли, от осознания, что я могу потерять Тамлина. Страх такой силы не терзал меня три года назад, когда я прощалась с Тамлином, отправляя его на поле боя. Виной тому, скорее всего, было незнакомое мне чувство потери. Но тот день навсегда перечеркнул мое душевное спокойствие и веру в лучшее.
Я вслушивалась в мерное дыхание Тамлина, под своей ладонью я ощущала гулкое биение его сердца. В крошечном окошке под потолком небо начало светлеть.
— И кем я стану после твоей коронации? — в голосе Тамлина я услышала неожиданную улыбку.
— Даже в Ефраде, с его закостенелыми традициями, жена короля становится королевой, а муж королевы — королем. Без коронации, правда, — не будь я столь подавлена, попыталась бы даже улыбнуться. — Конечно, супруг из королевской семьи имеет больше власти, но второй не становится красивым приложением. Он также занимается политикой и экономикой Ефрада. Военным и культурным развитием, нередко короли даже не берут себе советников, так как эти роли принимают на себя их супруги.
Тамлин хмыкнул, а я грустно продолжила:
— Но у нас ситуация, видимо, будет другой.
— Мы что-нибудь придумаем, Фейт. За столько лет жизни и кучи наделанных ошибок я понял одну простую истину, нет неразрешаемых ситуация, надо лишь найти в себе силы и желания все преодолеть. Вдвоем у нас все получится.
Тамлин поцеловал меня в лоб, сильнее прижимая к себе. Я согласно хмыкнула, но в душе осталась неприятная тьма.
Черный дым от огня улетал в сереющее небо. Тело Эмори на деревянном ложе полностью растворилось в трескучем огне. Я стояла ближе всех к полыхающему пламени, его жар окутывал меня. Зеленый луг у границы города, где было принято решение провести сожжения, словно померк, будто бы, приглушая свою зелень, природа вокруг скорбела вместе со мной.
Одинокая слезинка скользнула по моей щеке, но я даже не дрогнула. Черные тени полностью слились с оранжевыми и желтыми языками пламени. Вытянув руку, обтянутую узким рукавом черного платья, состоящего из кружев и шифона, ладонью вверх я позволила забившейся в глубине меня магии выйти. Чувствуя мое давящее напряжение, она будто бы змей медленными волнами начала ползти по моей руке. Достигнув кончиков пальцев, воздушный поток резким рывком закружился вокруг жаркого костра, с каждым новым витком приглушая огонь.
Когда пламя полностью потухло, на его месте осталась лишь часть обуглившегося ложа, выжженная трава и черный пепел. Ко мне подошла Арвен, сжимая в руках белую урну с золотистыми узорами. Жрица склонилась к пепелищу и опустила край урны в горку пепла. Зачерпнув большую горсть, она подняла урну и закрыла ее крышкой.
Серые глаза Арвен остановились на мне, а после переместились мне за спину. Я знала, что за моей спиной на достаточном расстоянии стоят Тамлин и Тиа, а позади них все жители Арса, кто смог прийти и проститься со своим королем, чье правление было таким коротким.
Я вытянула подрагивающие пальцы вперед, призывая жрицу передать мне урну. В глазах девушки почему-то мелькнуло сомнение, но урну она отдала, почтенно склонив голову, ее серебристый капюшон переливался, а несколько локонов выпали из-под убора.
Я обернулась к тем, кто стоял позади. Желание Тамлина обнять меня и спрятать от всего мира я прочитала в искрящихся сожалением глазах. Тиа нерешительно переминалась с ноги на ногу, она бы тоже хотела меня поддержать. Но они оба расступились передо мной, когда я сделал шаг в их сторону.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Их примеру последовали все собравшиеся жители Арса. Никто не проронил ни слова, когда я медленно шла в сторону города и храма. Некоторые быстро стирали выступающие на глазах слезы, другие уверенно кивали мне, третьи не мигая провожали меня взглядом. Но никто из них не отвел взгляд в сторону, каждый безмолвно пытался передать мне поддержку и веру.
